- Вот-вот, - поддакнул Мариус. - Бери пример с Сэма: он не ломит цены.

- А вы что, ещё не в курсе? Сэмюеля какая-то шестёрка заложила, его прям с поличным и взяли. Три года впаяли, он теперь на первом уровне тусуется. Приветик от вас передать?

Мариус осёкся и промолчал. Пожелав приятного аппетита, толстяк удалился обслуживать остальных заключённых - снова забренчала тачка. Давид проводил разносчика строгим взглядом; в череп начали закрадываться мыслишки по поводу того, что пузо Тони – совсем никакое не пузо, а жилетка, вдоль и поперёк забитая зиплоками с травой. «Замечательная идея, между прочим... Особенно учитывая теперешние обстоятельства».

Вскоре к трапезе приступили и заключённые из остальных камер. Загалдели стеллажи бетонных будок, зашумели изъеденные ржавчиной этажерки. Снаружи прошёлся вразвалочку надзиратель: пригрозил играющим в маджонг азиатам драйкой унитазов. Сектор наполнился звоном ложек и застольными беседами, напоминая заводскую столовую во время обеденного перерыва.

- До меня тут слушок дошёл, что один хрен с третьего уровня чуть не слинял, - с набитым ртом пробубнил Коджо.

Прекратив ковыряться в каше, Давид посмотрел на сокамерника с видом озадаченного следователя. Такие новости всегда вызывают любопытство. Тем более «два в одном»: третий уровень плюс побег. Вот только историям этим зачастую грош цена – выдумки ведь они, и не более того. Несмотря на это, на бронзовом лбу Мариуса пролегли несколько глубоких морщин: а вдруг инфа не палёная, вдруг что-то дельное.

- Народ поговаривает, что он до центрального лифта добрался, - добавил Коджо, сёрбая компотом. - Там-то в него этот кибер-сторож и вцепился.

- И откуда сведения?

- Вчера в тренажёрке кореша рассказали.

Мариус лишь отмахнулся от соседа.

- О да, слухами земля полнится. Я одного в толк не возьму: смысл кому-то выдумывать все эти бабушкины сказки? Никто ведь не знает, что там происходит на самом деле. Даже шишки в административном корпусе.

- Не соглашусь, братишка. Сплетни сами по себе не возникают…

- Ещё как возникают! – перебил его Давид. - Большинство из вас ничем не отличается от болтливых старух, любящих посудачить о том, чего на самом деле не было. Вам только повод дай - и понеслась.

Недоверчиво покосившись на Мариуса, Коджо залил остатки компота в рот. На выбритом индийском лице промелькнуло желание поспорить, и Давид решил дать сокамернику шанс:

- И как его зовут, в таком случае? Этого вашего беглеца?

- Да не помню я. На «А» что-то.

- Ещё лучше, ты даже не знаешь его имени.

Коджо уставился на потолок, словно каприза, которому не купили игрушку.

- Вот вечно ты так. Помнишь старика из Индии, лидера секты каких-то там радикальных баптистов? Тех, что публично сжигали себя?

- Альман? – предположил Давид и нахмурился ещё больше. - Альман Машаракти?

- Точняк, он самый! Поговаривают, что этот дед ночью слинял из камеры.

- Да ты гонишь! Альман Машаракти - это миф. Спятивший медиум под сто с лишним лет. Страшилка, которой пугают сорванцов.

- Но…

Мариус не позволил Коджо даже начать реплику:

- Хорошо, пускай по-вашему. Но посуди сам: как старый дед раздраконил электронные замки? Он что, фокусник? Взял и наколдовал себе отмычку? Или вытянул её из своей сморщенной сра…

- Да ты вечно найдёшь, к чему придраться! У них там на третьем уровне все с головой не дружат... - Коджо вынул из стакана дольку яблока и начал пристально её разглядывать. - Кто знает, что взбредёт в их ополоумевшие кочерыги.

- Тут не спорю, - в скупом ответе Мариуса прозвучала лишь неопределённость.

Проглотив последнюю ложку каши, он принялся за компот. Давид часто размышлял над тем, что ему и самому вполне могли светить апартаменты на третьем уровне. Знали бы присяжные, скольких людей за всю свою жизнь он подсадил на запрещённые вещества; из них наверняка можно собрать небольшой провинциальный городишко. Если бы не вовремя подоспевший адвокат-грамотей, на которого пришлось нормально так раскошелиться, и годами выработанная привычка заметать следы, он бы наверняка тусовался с этими безумцами. Это немаловажное обстоятельство пополняло копилку причин, по которым Мариус помалкивал обо всех своих многочисленных похождениях, стараясь рассказывать лишь о паре-тройке приказов во время службы.

* * *

Спустя полчаса под потолком камеры витали облака густого дыма, а Мариус и Коджо лениво батонились на койках. С качеством Тони не подвёл: полтинник, перекочевавший в нычку пузатого повара-наркоторговца, оказался потрачен ох как не зря.

- Вот проторчу здесь ещё пару лет - и на волю... - бормотал Давид, меланхолично покручивая между пальцами именную серебряную зажигалку. – Эх, заживу так заживу. Махну куда-нибудь подальше. Заработаю бабла, открою пивной магазинчик. Гараж, жена, детвора и всё такое.

- Ну-ну, любишь ты помечтать, - рассмеялся Коджо, а шконка под ним ехидно заскрипела. - Это ты сейчас так говоришь. А как отчалишься, снова всё по наклонной пойдёт. Уж я-то тебя насквозь вижу: наверняка опять с наркотой заметут. Вот как пить дать. Кстати: если что, я буду ходатайствовать, чтобы тебя снова ко мне подселили. Ты порядочный мужик.

Мариус фыркнул и бросил на соседа возмущённый взгляд: любит тот из себя психолога строить. Начитается своих детективов и давай лапшу на уши вешать. Хотя... может, в чем-то он прав?.. Да не, пшёл бы он куда подальше со своими умозаключениями.

- Иди ты. Как только переступлю порог тюрьмы, сразу же завяжу со всей этой... - Давид замолчал на полуслове: собственный голос ещё никогда не казался ему таким неестественным.

- Конечно-конечно, - иронично отозвался Коджо.

- Что ты заладил «конечно-конечно»... - передразнил Давид.

- Сколько волка ни корми, он всё в лес глядит. Есть такая пословица, старина.

- И вот нет, чтоб поддержать инициативу. Сам-то что, лучше?

- Этого я не говорил. Я ж сам залётный: случайно всё вышло. Бангладешские трущобы, мать их, не оставили мне выбора. Ещё три года настаиваться в этом погребке. Многовато, конечно, но жаловаться не на что. Еда неплохая, работать особо не заставляют. Приставка, баскетбол, качалка, книг в библиотеке валом. Даже личная