– Так старики одни в деревне остались. Какая им охота? Одни сослепу не видят ничего, того и гляди в человека попадут. Другим уж ружье не поднять. А третьим до лесу не дойти. – Анна Ивановна вздохнула. – Плохо быть старым, Сашенька. Вот что я тебе скажу. И женщинам плохо, а мужикам и того хуже. Больно это прежнюю свою лихость и удаль молодецкую вспоминать, когда сам с печи встать не можешь. А лес нам никто не перекрывал. По грибы, по ягоды ходить можем, если ноги носят. Да и на озера тоже. Охота не круглый год. У нее сезонный характер. Да и хороший человек – владелец усадьбы. Он простого человека не обидит. Сам из простых.

Слушать про хорошего человека Александра Аржанова Саше порядком поднадоело. И что ж это у Анны Ивановны культ его личности-то такой?

– Но все-таки охотники не только водку в бане пьют и уток стреляют, – выступила она в роли адвоката. – Сами же говорите, что они по окрестностям гуляют, природой любуются, в поместье на экскурсии ходят.

– Так то не охотники, – махнула рукой Анна Ивановна. – То просто туристы. Бывают и такие, особенно когда у охоты не сезон. Те приезжают именно лесным воздухом подышать, в речке летом накупаться. И на базе останавливаются, если места есть. А почему бы и нет. Бизнес работать круглый год должен. А то и в деревне живут. У меня или у Клавдии. Больше-то тут никто комнаты не сдает. Иногда если дачники летом, но тоже неохотно. Кто на лето приезжает, у того и без жильцов дел невпроворот. Дети, внуки.

– А сейчас у Клавдии Петровны кто живет? – Саша вспомнила неприятного мужика, который проводил ее на Рябиновую улицу. – Я сначала адресом ошиблась, туда зашла, так он меня к вам отвел. Странный какой-то.

– Ой, права ты, Сашенька. Странный и есть. Все шныряет. Словно вынюхивает чего. Сам небритый, глазами зыркает. Поневоле тревожно становится. То ли прячется он здесь от кого, то ли промышляет чем, непонятно. И Клавдия не знает, я спрашивала. Говорит только, что жилец тихий и положительный. Но Клавдии лишь бы денежка звенела, ей все остальные тонкости не интересны. Ну да ладно. Ты располагайся, отдыхай с дороги. А я обедом займусь. Суп-то у меня в печи с утра стоит, там на двоих хватит. А второго-то и нет у меня. Я ж тебя не ждала.

– Анна Ивановна, давайте я вам деньги за первую неделю отдам, – спохватилась Саша, потому что хозяйка не уходила, топталась в дверях. – Я бы все сразу заплатила, но все-таки вдруг что-то пойдет не так, и я решу раньше уехать. Если через пару дней я пойму, что меня все устраивает, то сразу же выплачу вам все оставшиеся деньги. Хорошо?

– Да уж, я вижу, что ты девка честная. Не обманешь. Давай пять тысяч, через пять дней следующую такую бумажку дашь. На том и сговоримся. И живи, сколько получится.

Получив «красненькую», Анна Ивановна покинула комнату, и Саша наконец осталась одна. Разобрав чемодан, она развесила вещи в шкаф, выложила ноутбук и папку с рабочими бумагами на журнальный столик, убрала в комод косметички и пакет с бельем, переоделась из джинсов и свитера в удобный спортивный костюм и уселась на диване, чтобы позвонить родителям и Глафире. Доложить, что добралась.

С мамой она управилась быстро. Та давно живущую отдельно взрослую дочь не контролировала, выслушала, что все в порядке, а детали ее и не интересовали. В отличие от Глафиры, которая интересовалась всем. И как выглядит охотничья база, и что рассказала тетя Нюра, и годится ли бизнесмен Якунин в потенциальные женихи или хотя бы просто в кавалеры.

Про удивительного Александра Аржанова Глафира выслушала тоже.

– А я ведь с ним знакома, – поделилась она задумчиво. – У Глеба с ним дела. Аржанов приглашал его на день рождения, и Глеб брал меня с собой.

– А ребенка вы куда дели? – искренне удивилась Саша. – И вообще я впервые слышу, чтобы твой Ермолаев занимался охотугодьями.

– Сашка, при чем тут охотугодья? Все эти базы у Аржанова для души, ну и для того, чтобы было место, где важные вопросы решаются. А основное направление его бизнеса – это лес и его глубокая переработка. Как, собственно говоря, и у Глеба. У них есть совместные проекты. И Глеб довольно часто к Аржанову летает. Я, правда, только один раз была. Именно потому, что Марфушка еще маленькая. Мы ее в тот раз с няней оставляли, но часто этим пользоваться не будешь. А жаль. Мне жена аржановская очень понравилась. Совершенно чудесная женщина. Злата.

Да что ж такое, сговорились они все, что ли. Все, как один, поют осанну Александру Аржанову и его жене. Уж от кого-кого, а от Глафиры с ее скептическим отношением к жизни и писательским острым языком Саша подобных дифирамбов не ожидала. Впрочем, ее это все не касается. Александру Архипову на день рождения к олигарху не позовут.

Почему-то от этой совершенно необидной мысли у нее испортилось настроение.

– Ладно, Глашка, – сказала Саша подруге. – Времени почти полдень, а у меня еще конь не валялся. Сяду я за работу. Диссертация сама себя не напишет, а мне текст через две недели на рецензию отправлять.

– Давай, пчелка. Трудись. Удачи тебе, – напутствовала ее Глафира и отключилась.

Поставив телефон на зарядку, Саша устроилась на диване, забравшись на него с ногами, включила ноутбук и погрузилась в работу.

1840 год

Марфа

Лето подкатилось к концу. Первая замужняя для Марфы осень вступала в свои права, зажигая красным пламенем кроны деревьев. Вот уже почти полгода Марфа жила в новом для себя доме в деревне Глухая Квохта. Семейная жизнь с Никитой ее не тяготила. Для тринадцатилетнего подростка она стала первой женщиной. Что с ней делать и как обходиться, Никита не очень понимал. Мужскую нужду справлял торопливо, держать себя в руках не умел, поэтому то, чему положено происходить между мужем и женой, заканчивалось быстро, особого дискомфорта не доставляя.

– Ты хоть удовольствие-то получить успеваешь? – как-то с усмешкой спросила Василина, жена старшего брата Никиты, ныне забритого в солдаты красавца Степана.

Марфа даже не поняла, о чем она спрашивает. О каком таком удовольствии. Впрочем, особо удивляться вопросу не приходилось. Василина все делала с удовольствием, она не шла по жизни, а будто плыла. Статная, видная, яркая, она была в доме Якуниных на особом положении, и то нисколько не пошатнулось