с Клименко, но Родин ответил, что это, ни к чему. Через полчаса он вновь зашел в знакомый кабинет. Киданов в этот раз вышел ему на встречу. Проводил как дорогого гостя. Сели опять напротив. Олег не узнавал его. Это был другой человек. Видимо в прошлый раз, он все же с трудом и не до конца поверил ему. В этой круговерти восхождения к власти, очевидно, приходилось держать уши торчком. Тем более пришел малознакомый следователь из конкурирующей системы МВД, с отдельными членами которой в последнее время у него было столько трений и разногласий. Киданов слушал с большим вниманием, постоянно одобряюще кивал, как бы соглашаясь, с тем что он говорил и в процессе беседы делал быстрые пометки.

Родин довольно подробно описал вчерашний день. Поблагодарил за помощь, посетовал на то, что не смог, то есть не успел додавить племянника и получить изобличающие показания на старшего Боговского.

– Жаль! Печально! – промолвил с нотками разочарования Киданов.

– Боговский не лыком шит, сразу сообразил. Примчался как ужаленный.

– Это правда. Хитер. Старый лис.

Я постараюсь еще покопать.

– Ну что удачи. Рад, что у вас все равно многое получилось капитан. Считайте что я ваш должник теперь. Держите меня в курсе расследования. Со своей стороны я вам тоже помогу кое в чем. Задействую каналы, такое пятно нам надо выкорчевывать из своих рядов, как вы считаете?

– Хорошо бы. А то сейчас начнут бить по рукам.

– Возьму часть удара на себя.

Вернувшись в отдел Родин принялся за дядю Ваню, которого привезли еще час назад из следственного изолятора. Худой невысокий мужчина, еще не совсем старик, но с бородой и лысиной на голове, он производил жалкое впечатление. Одна ночь в изоляторе на казенных нарах видать здорово сломила его.

– Фамилия, имя, отчество…

Все как всегда. А он вздрогнул, как будто его ударили плеткой. «Все как всегда для меня! – отметил для себя Олег, – Для меня рутина, а человек попадает в эти стены впервые!» Отвечал банщик глухо, торопливо и немного подобострастно.

– Иванов Иван Иванович!

– О как! Самый русский на свете человек!

«Русский Ваня! – подумал Олег, – Влип. Знает, конечно, не очень много». Но в свете того, что Боговские молчали, от этого человека в данное время зависело очень многое.

Первые минуты он пробовал юлить.

– Случайно оказались пистолеты, – пытался убедить следователя дядя Ваня, -Подкинули.

– Увидел, испугался? – поддразнил и предвосхитил его слова, Родин.

– Точно. Испугался и побежал выкинуть их избавиться, а тут ваши меня и повязали.

– И все?

– А что еще?

– А это!

Родин достал снимки с последней продажи. На них лица томских бандитов и он с подобострастной улыбкой у них за спиной.

– Что их взяли… они на меня ссылаются,… вы им верите…?

– Хорош запираться Иванов. А кто снимал не подумал. Ты у нас уже давно в разработке.

– Давно? – обреченно переспросил банщик.

– А вот эта личность тебе знакома?

Олег показал фотографии племянника. Он как от разряда тока, отшатнулся:

– Я все скажу. Это он и есть, кто втянул меня в это дело.

– Пропуск в УВД тоже его рук дело?

– Да!

Дальше допрос пошел в быстром темпе. Дядя Ваня рассказывал все что знал. Плохо, то что знал он не так уж много.

Родин писал, уточнял, переспрашивал: «Сколько было эпизодов продажи, числа, время… не помните… хотя бы приблизительно. Опишите внешность покупателей. Машины марки, цвет, характерные признаки в одежде, разговоре. Все важно. В этом деле не бывает мелочей». Дядя Ваня рассказывал, сбивался, тер ладошкой свою лысую голову, уточнял, вспоминал подробности.

– Так! Теперь сосредоточьтесь. Меня интересуют бойцы Хрома. Вы их знаете?

– Могу только предполагать. Они сами понимаете, не представлялись.

– На чем основаны ваши предположения?

– Местные. В баню пару раз с Хромом захаживали. И в его машине двоих видел.

– Опишите? Или подождите. Вот эти? – Родин достал четыре фотографии задержанных.

– Да точно. Я узнал их. Это они.

– Еще были местные?

– Были, если не ошибаюсь, но не Хромовские, это точно… Блатные, расписные, с распальцовкой. Одного хорошо запомнил. … Который поменьше все пританцовывал. И как бы шутя так, пальцем как ножом, в живот намеривался ткнуть. Ткнет и хохочет. Типа на испуг брал. Реакцию проверял. Передних зубов нет. Волос на голове тоже как у меня. Коленка голая. Видать только откинулись. Очень неприятные типы.

– Кто такие, откуда?

– Вы же понимаете. Я только продавец. Андрей позвонил, предупредил. Мое дело товар отдать и деньги забрать. Тех кто интересуется здесь не любят.

– Вам нужно будет потом пройти с нашим сотрудником и составить их фотороботы. Договорились?

– Попробую, но того второго я плохо запомнил, только этого как сейчас вижу. Рожа наглая. Только я вышел в коридор осмотреться, что бы их проводить, он приподнялся, повис на полке, проверял, что я храню там. Привычка. Ворюга, чувствуется по всему. Закоренелый, прихватить, что плохо лежит. Да я на нее раз год что положу и то случайно. Через лестницу там дыра, утащат, если что ценное.

– Так стоп! Погодите Иванов. Приподнялся, повис на полке, говорите?

– Ну да?

– Покажите как. Без перчаток был?

– Обыкновенно, вот так, – Дядя Ваня встав со стула показал, – Лето. Откуда перчатки.

– А возможно, там его пальчики пропечатались?!!! И еще живые?

– Да! Место не обитаемое, он туда сдуру полез.

– Так! Так! Необходимо выехать в вашу каморку. Соскучились?

– Не успел.

– Хорошо бы наши обыск делали, не затерли, а то, обычно как слоны… у нас там опечатано до окончания следствия… может, что и удастся найти. Чем черт не шутит. А если они только освободились, то их пальчики точно есть в картотеке. Подтянулся, говорите. Восемь пальцев вверху, а два внизу могут быть. Ну, хоть один да остался наверно? А? А нам больше и не надо.

– Остался, наверно, – банщик вяло улыбнулся, – я помню где. Покажу.

– Лысый… наглый… любопытный! – Родин вспомнил черную фигуру матери курсанта, – Подтянулся наверно на высшую меру.

– Что? – не понял дядя Ваня.

– Да это так. Мысли вслух. Не о том речь. Расскажите как лучше об Андрее Боговском. Он называл себя по фамилии?

– Нет никогда. Просто Андрей и все. Как-то он знаком с Хромом. Он меня ему рекомендовал.

– Механизм понятен. Этого и стоило ожидать. Это тот человек, который стоит над Андреем. Что Андрей рассказывал о своем боссе? Вы же понимали что не он главный?

– Да! Догадывался. Что он сопляк еще совсем. Только гонору на троих. Такое дело, в одиночку не провернуть. Он мне намекал.

Дядя Ваня подробно пересказал первый разговор, когда Андрей ему предложил заняться продажей оружия.

– Ну, половина милиции в руках? …А кто это? Он говорил, называл по имени, как-то обозначал его?

– Нет.

– Какой-то «родственник» слово звучало? – Родин с надеждой посмотрел на банщика.

– Нет.

– Слово «Дядя!» не произносилось?

– Нет.

– Плохо это! Очень плохо! Разочаровали вы меня Иванов. …Ну ладно на сегодня закончим. Подумайте еще в камере. Как договаривались сегодня фотороботы, а завтра с утра, с ребятами проедете, покажите на месте пальчики. И мы наверно с вами продолжим. Готовьтесь! А вы думайте, вспоминайте получше.

На пятнадцать часов у Родина была вызвана по повестке технический специалист областного УВД Сизикова Ольга. Время пожимало. Она уже сидела в коридоре. В начале она не понимала почему ее вызвали, но когда узнала, в лицо ей бросилась краска и она невнятно стала оправдываться:

– Я пропуск выписывала, но вы, же понимаете не сама по себе.

– А кто?

– Начальство.

– Конкретно? – девушка замялась, замолчала глядя в окно, – но подпись ваша? Вы не отрицаете, не нужно делать графологическую экспертизу.

– Моя.

– По этому пропуску на охраняемую территорию проникал периодически преступник. Вы наверно уже слышали о том, что обнаружили у вас в гараже?

– Слышала. Все только об этом и говорят в управлении.

– Вот! Вот! А вы соучастница выходит.

Девушка сильней покраснела, нервно затеребила край кофточки опустив глаза.

– Ничего я не знаю, нашли соучастницу.

– Вы Сизикова наверно плохо