Мы ожидали, что нам прикажут забираться в грузовик, чтобы отвезти его в нашу квартиру. Не так! Тихий голос инспектора внезапно сменился на голос армейского инструктора по строевой подготовке. Нас перемещали с удвоенной, нашей стандартной скоростью при перемещении из пункта в пункт… в течение последующих месяцев. Когда мы развернулись, чтобы пробежать мимо ангара, сержант Маккоун поднял большой палец вверх и подал сигнал мужчине, фактическому водителю грузовика, который ждал вне поля зрения.

Мы побежали в наши кварталы и увидели, что Торнхилл был аккуратно спланированной станцией с обсаженными деревьями дорогами. За исключением нескольких кирпичных зданий, большинство было построено из рифленого железа. Все крыши были красными, а стены кремовыми. Мы пробежали мимо караульного помещения, затем по главной дороге Гвело-Умвума и железнодорожной ветке, идущей параллельно длинному южному пограничному забору Торнхилла.

Это привело нас в большие семейные кварталы, которые, как мы могли видеть, были сплошь кирпичными домами под черепицей, расположенными на ухоженной территории. Затем мы въехали на подъездную дорожку к дому для супружеских пар № 1 и остановились перед верандой, где лейтенант авиации Пэриш ждал, чтобы обратиться к нам.

Он представился как офицер, командующий наземной школой подготовки (OC GTS), ответственный за всю нашу деятельность в течение первых четырех месяцев нашего этапа начальной школы подготовки (ITS). Он сказал, что, как только в мае начнется летная подготовка, мы перейдем в подчинение 4-й эскадрильи Базовой школы летной подготовки (BFS), но он будет продолжать отвечать за все наше наземное обучение в течение двух лет обучения. Нам сказали, что Вампиры должны были прибыть в Торнхилл для прохождения продвинутой летной школы (AFS) в январе 1958 года), через двенадцать месяцев.

Дом, перед которым мы стояли по стойке смирно, использовался как временная офицерская столовая. Через четыре дома от Столовой были наши апартаменты. Летный лейтенант Пэриш зачитал наши имена и номер дома, в который был распределен каждый из нас. Было воскресенье, и нам было приказано разойтись по своим каютам, разобрать наше снаряжение и вернуться в столовую на обед в повседневной одежде. Вторая половина дня была свободна.

Я жил в одном доме с Дэвидом Торном, Биллом Галлоуэем и Робином Брауном. Как ему это удалось, я не могу вспомнить, но MG Дейва Торна был припаркован возле дома. Он пригласил нас составить ему компанию и осмотреть город Гвело, расположенный примерно в четырех милях отсюда.

Во время моего ученичества в Умтали я встретил Пэта Вудса, а затем встречался с ним. Более двух лет мы все делали вместе и проводили много времени, исследуя горные восточные районы на моем мотоцикле AJS 500. В ее семье я всегда чувствовал себя желанным гостем в их доме.

Когда Пэт уехал в педагогический колледж в Грэхамстауне, Южная Африка, я чувствовал себя довольно потерянным, когда ехал один по проселочным дорогам и через леса. И вот однажды пухленькая блондинка, которая училась в колледже вместе с Пэтом, рассказала мне, что Пэт развлекалась по-гейски с парнями из колледжа в Грэхамстауне. Я был потрясен, но, поверив тому, что услышал, немедленно написал Пэт о прекращении нашего сотрудничества. Пэт много раз пыталась вернуть меня, но я упрямо отказывался.

Поскольку я был очень расстроен из-за Пэт, я поклялся себе, что не буду связываться с женщиной, пока не пройду подготовку пилота. Оглядываясь назад на события, я все еще удивляюсь тому, что я встретил свою будущую жену во время того самого первого визита в Гвело, в тот самый первый день в Торнхилле, не то чтобы я осознавал это в то время.

Гвело был четвертым по величине городом в Родезии, и в это воскресенье он казался пустынным. Немного поездив по окрестностям, мы заметили заведение под названием Polar Milk Bar и зашли выпить молочных коктейлей. Симпатичная рыжеволосая девушка с широкой улыбкой за прилавком была очень приятной и представилась как Берил. Получив свой напиток, я подошел к столику и выглянул в окно на унылую улицу, в то время как трое моих однокурсников разговорились с Берил.

Прошло около двух недель, когда мы услышали, что в Гвело состоятся крупные танцы. Дэйв, Билл и Робин очень хотели пойти, но им нужно было найти даты для этого мероприятия. Они решили, что Берил - тот человек, который должен помочь, и что я, будучи старейшим членом нашего дома, должен вести разговор. Даже зная, что у меня не было желания искать себе пару или идти на танцы, они уговорили меня помочь им.

Мы отправились в бар Polar Milk, но вместо этого нашли там другую леди. Клео Пиколус рассказала нам, что Берил Роу была подругой парикмахера, которая подменяла ее в тот день, когда мы встретились, поэтому она дала нам указания, как добраться до дома Берил. Мистер и миссис Роу встретили нас у входной двери и, казалось, были невероятно рады видеть нас. Меня провели в гостиную, чтобы поговорить с Берил, в то время как мои младшие друзья остались в солнечной гостиной, болтая с ее родителями.

Берил, которой, по моим прикидкам, было около двадцати шести лет, казалась слегка озадаченной моей просьбой найти кавалеров для трех моих однокурсниц — при этом я не просил ее о свидании сам. Тем не менее, она была полезна, и все было должным образом устроено. Мы ушли, и я больше не думал об этом.

Наш день в Торнхилле начался в 5:30 утра с прогулки в столовую выпить кофе, после чего командир недельного курса, обязанность, которую мы все выполняли по очереди, сформировал нас. Затем мы удвоили усилия, чтобы собрать оружие для утренних учений, которые начались в 6 утра.

Сержант Маккоун всегда стоял по стойке смирно, ожидая нашего прибытия, его собака терпеливо сидела рядом. Он непременно сверялся со своими наручными часами, когда мы останавливались перед ним. В течение целого часа мы реагировали на его рев и связывание, которые, к счастью, уменьшились пропорционально улучшению наших стандартов муштры и одежды. В 7:30 мы сдали наше оружие и всегда были ужасно голодны к тому времени, когда бежали обратно за отличным завтраком.

За исключением Иэна Фергюсона, все мои товарищи по курсу либо сразу закончили школу, либо получили освобождение от аттестата зрелости двенадцатью месяцами ранее. Итак, с первого дня я понял, что мое преждевременное исключение из школы, после трех лет отсутствия в академической среде, создаст для меня серьезные