Пока дверь держалась, однако страшные удары рано или поздно вышибут её вместе с коробом.

На всякий случай я создал насыщенный тёмный шар в левой ладони и уже собрался открывать дверь, как подоспел Пыжов.

— К нам гости пожаловали, — крикнул я.

— Надо этим «гостям» дать хороший подсрачник, — произнёс с тихой злостью подполковник.

— Сейчас устроим. Отойдите.

— Только дверь не спалите, Озёров.

— Постараюсь.

Я крутанул колесо запорного механизма и отскочил назад. Тяжёлая бронированная дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял беллатор. Он был настолько велик, что едва влезал в дверной проём. В когтистой лапе монстр сжимал копьё из неизвестного материала, как и то, которое пробило мотор моего внедорожника. На нас таращились четыре выпученных чёрных глаза, а в пасти, утыканной острыми зубами, поместились бы две человеческие головы.

Но в итоге там оказались лишь тёмный сгусток.

— Приятного аппетита, — я метнул магический снаряд в глотку монстру, и тварь с прожжённой насквозь черепушкой рухнула у моих ног. — Ну вот и всё. А шуму-то было.

Тут подоспели солдаты с карабинами и арбалетами. Среди них был и Архип — один из немногих выживших штрафников.

— Отойти! Отойти назад! — крикнул я им и выглянул из бункера.

Дверь с внешней стороны была изъедена тьмой и повреждена копьём в нескольких местах.

На ощупь я поднялся по тёмной лестнице. Наверху раздавались тяжёлые шаги по бетонному полу. В холле первого этажа до сих пор горела лампочка. В её тусклом свете мелькнула чья-то тень. Из коридора с топотом выскочила лацерта. Лезвие тьмы рассекло её на две части, поцарапав ближайшую стену. С противоположной стороны выбежали два беллатора, но на этот раз обычные, первой стадии. Дымчатые сгустки спалили их одного за другим.

На улице я обнаружил ещё одну лацерту и десяток бегунов и бестий. Они спокойно бродили по территории крепости, словно у себя дом.

Без труда расправившись с ними и поглотив их силу, я вернулся в подвал. У большого беллатора, забравшегося в бункер, оказалось столько остаточной энергии, что, вытянув её, я почувствовал покалывание во всём теле, едва до судорог не дошло. Я выволок его и остальных мёртвых тварей на улицу.

Спать пришлось на старом матрасе в комнате, где ночевали пять бойцов. Уснуть получилось не сразу. Да и не я один мучился бессоннице. Один солдат постоянно ворочался, другой вскакивал через каждые полчаса. Лишь ненадолго мне удалось задремать, но тут прозвучал сигнал подъёма, начался новый день.

Я, Пыжов и все офицеры собрались в переговорной комнате. Подполковник в расстёгнутом кителе стоял, оперевшись руками на стол, на котором лежала карта. Вокруг на стульях расположились майор, Леший, Оля, капитан Гриневецка и ещё два прапорщика.

— Итак, господа и дамы, — произнёс подполковник. — Сами всё видите. Крепость пала. Мы сидим под землёй. Майор, что со связью? Вам удалось связаться со штабом?

— Никак нет. Связь отсутствует. Телефонные линии опять оборваны. На чистоте полкового штаба никого нет. Штаб дивизии не отвечает. Вероятно, поломался ретранслятор.

— Получается, мы предоставлены сами себе. Сколько продовольствия на складах?

— Примерно на две недели хватит, если экономить, — ответил один из прапорщиков.

— Две недели… Но две недели сидеть здесь — это смерть. Чёрные твари попытаются выковырять нас. Уже пытались. Как только найдётся какая-нибудь скотина посильнее и поумнее, нас всех тут в пыль сотрут, и боюсь, это не образное выражение, господа. Мы должны связаться с полковником Дубровицким. Думаю, надёжнее сделать по старинке через посыльного. Кому-то придётся лично отправиться в штаб и доставить письмо.

— Ну а поскольку я — единственный человек, который может выйти на поверхность почти без рисков для жизни, то сделать это, полагаю, придётся мне, — догадался я.

— Вы больше не подчиняетесь мне, Озёров, поэтому не обязаны. Но если доставите послание, все мы будем вам благодарным. Я напишу письмо, вы отнесёте его в форт номер девяносто девять лично полковнику Дубровицкому. Но, вероятно, форт уже эвакуировался. Куда — не имею ни малейшего представления. Либо попытайтесь выяснить по пути, либо отправляйтесь в пятьсот первую часть. Там штаб дивизии, там всё знают.

— Это где Юрьевский сидит?

— Он самый, — буркнул Пыжов, уставившись в карту. — Поэтому ещё раз подумайте, возьмётесь ли за это дело.

— Возьмусь.

Кажется, намечалась встреча с генералом Юрьевским, и не знал, хорошо это или плохо. Стоит ли вообще с ним связываться, угрожать ему, требовать ответы? Сейчас не лучшее время, чтобы выяснять отношения и конфликтовать с высшим офицерским составом. Да и зачем? Мне нужен тот, кто приказал убить меня. А это не Юрьевский. Он — такой же исполнитель, как и лейтенант Шаховской.

И всё же я согласился. Доставить послание было важнее личных конфликтов. Но в первую очередь следовало очистить территорию нашего форта от скопившихся за ночь монстров.

Из бункера вылезали я, Пыжов и Архип и сразу же столкнулись с врагом. По территории бродили бегуны, бестии и пара беллаторов, а на крыше ближайшего здания сидел дракон, который тут же рухнул вниз, рассечённый водяной плетью подполковника.

Затем мы разделились. Я двинулся в обход штаба с западной стороны. В воротах обнаружилась большая дыра, которой ещё вчера не было. Видимо, через неё и набежали сюда существа. Непонятно было, кто её прожёг.

Я ликвидировал пятерых четвероногих тварей, и едва добил последнюю, как уцелевшая часть ворот рассыпался в прах, и в форт вломилась мега бестия. Она сразу же поняла, кто здесь наводит шорох, и быстрее ветра ринулась ко мне.

Кидаю клинок тьмы в морду монстру и отскакиваю с дороги. Тот проносится мимо и получает по пяткам удар ещё одним лезвием. Припадает на задние лапы, разворачивается и вновь пытается напасть, но прыгнуть из-за ранения не может. Делаю рывок в сторону и кидаю в ответ чёрный шар. Существо бьёт лапами и, попадая по дымчатой завесе, тут же отдёргивает их, словно от горячего утюга. Я же продолжаю работать лезвиями. Удары по морде заставляют бестию попятиться, а тёмные змеи обвивают туловище, разъедая плоть.

В этот момент из подворотни выскакивает нечто — крупный паук длиной в пару саженей с головой, похожей на человеческую, и пятью растущими из тельца щупальцами, которые мечут в меня тёмные сгустки.

Этих тварей у нас называли по-разному: скорпионами, пауками или, довольно часто, плевунами. Они хоть и обладали гораздо меньшими, чем