– Извините… – пробормотала она, проталкиваясь мимо четверки, игравшей в бридж.

Это был Фрэнсис, он был жив, вот сейчас он обернется к ней с улыбкой и скажет, что Люси уснула в детской. Маб положила руку ему на плечо. Мужчина повернул голову – и оказался не Фрэнсисом. Ну конечно, это не он. Просто какой-то крепко сбитый краснолицый незнакомец, ничего общего с Фрэнсисом. Маб чуть не расплакалась. Она развернулась и поковыляла обратно к своему табурету. Попробовала снова забраться на него, но промахнулась.

– Эй, осторожно! – Джайлз схватил ее за плечо. – Что-то ты не очень крепко держишься на ногах.

Это проклятье преследовало Маб с Рождества: ей мерещилось, что она везде видит Фрэнсиса и Люси. Каждая худенькая девчушка, игравшая в мяч, превращалась в Люси; каждый мужчина с волосами цвета спелого каштана казался Фрэнсисом. Маб понимала, что рассудок ее обманывает, но удержаться от того, чтобы подбегать к этим незнакомцам, было свыше ее сил. Каждый раз она надеялась, вопреки всему. Жестокий, безумный рассудок. А уж мир какой жестокий и безумный! Отключить бы его…

Она допила пиво и посмотрела на Джайлза, растягивая губы в улыбке.

– Ну же, рассказывай дальше… – Она не стала слушать его, лишь продолжала кивать и пить, пока мир не превратился в сплошные искры и всполохи.

Маб проснулась от того, что солнце било прямо в глаза. Она села на кровати и оглядела незнакомую комнату. Простыня сползла с ее обнаженного тела. Голову пронзила боль. И тут она поняла, что рядом с ней на постели растянулся Джайлз.

– Да не надо драпать отсюда, словно спешишь на последнюю шлюпку с «Титаника»!

Маб выпрямилась, ощутив, как в животе перекатывается волна тошноты, и принялась собирать свою разбросанную по полу одежду. Спальня явно принадлежала Джайлзу – он был одним из немногих счастливчиков, которых поселили в «Бараньей лопатке».

Сам он сейчас сел на кровати – рыжие волосы стоят торчком, покрывало подтянуто до пояса. Маб снова почувствовала, как в желудке вертится мерзкий ком.

– Я не опоздала на смену? – Невеликий, наверное, повод для гордости, но все же сколько бы раз она, дотащившись домой полупьяной, ни валилась в постель, однако еще ни разу не позволила себе опоздать из-за этого на работу. Она нарушила все свои обещания Люси, она нарушила все свои обещания Фрэнсису, но она не нарушила присяги, которую принесла своей стране. – Джайлз?

– Еще и шести нет. – Он потянулся к ночному столику за пачкой «Житан».

Можно бы облегченно вздохнуть, но не от одной этой заботы ей так скрутило желудок.

– Мы… – начала она, все еще прижимая к себе одежду, чтобы прикрыть наготу. Похоже, Джайлз остался в подштанниках, но она и так едва заставляла себя на него смотреть, где уж там изучать, в чем он. – Мы с тобой не?..

Она не могла вспомнить ничегошеньки после того момента, когда он помог ей выйти из ворот БП.

– Нет, мы с тобой не. – Он чиркнул спичкой. – Ну хоть попытайся не выглядеть настолько шокированной! Прошлой ночью ты была не прочь, да и я, признаюсь, тоже, но стоило тебе рухнуть на матрас, как ты полностью отключилась. Когда я ложусь в постель с женщиной, я не требую от нее заверений в вечной любви, но все-таки хочется, чтобы она была в сознании. Так что я накрыл тебя одеялом и сам тоже лег, чтобы соснуть. Я бы убрался на диван, как приличествует джентльмену, но, – он жестом обрисовал крохотную комнатку, – у меня его нет.

– С… спасибо. Прости, что доставила тебе неудобства, я… – Маб удалось натянуть комбинацию. В животе снова забурлило. «А что я еще натворила? Каким образом выставила себя на посмешище?» Такого с ней еще никогда не случалось, ни разу за долгие часы, проведенные за выпивкой в корпусе отдыха. И как она только умудрилась напиться и полезть к Джайлзу? Нашла к кому!

Но тут ее охватила паника совсем иного рода: она вспомнила о связке ключей из особняка и схватилась за сумочку.

– Джайлз, мои ключи…

– Успокойся, дорогуша. Ты настояла на том, чтобы оставить их у охранника главного корпуса, прежде чем мы сюда отправились. Напиться в стельку – пожалуйста, но проявить безответственность? Ни за что.

Маб облегченно выдохнула.

– Можно воспользоваться твоим умывальником?

Джайлз выпустил изо рта облако дыма.

– Чувствуй себя как дома.

Вода оказалась ледяная. Ее едва хватило, чтобы выпить полстакана и побрызгать немного на лицо и шею. Выпрямившись, Маб увидела себя в зеркале и отшатнулась. Сажа, которой она скрупулезно чернила ресницы вместо туши, темными слезами растеклась по щекам, волосы сбились в колтун. Она не была похожа на элегантную супругу Фрэнсиса Грея, в шикарных шляпках и безупречно начищенных туфлях. Она не была похожа даже на Маб Чурт, бойкую шордичскую девицу в штапельном платье, которая вознамерилась вытащить Люси из той дыры, в которой они обе родились.

– Во сне ты плачешь, – раздался за ее спиной негромкий голос Джайлза.

Маб и сейчас расплакалась, сгорбившись над умывальником.

– Нелегко же тебе пришлось. – Джайлз протянул к ней свою бледную руку в веснушках. – Не стесняйся. Прошлой ночью ты топила свои горести в выпивке, и я, честно говоря, тоже.

Как-то так вышло, что Маб забралась в кровать под его руку. Ее сотрясали рыдания. Джайлз дал ей носовой платок и принялся ненавязчиво болтать:

– Я ведь когда-то был страшно в тебя влюблен. Это закончилось, когда ты вышла за своего военного поэта, но не сказал бы, что после этого я стал удачливее, так как тут же потерял голову по другой женщине, которую мне тоже не получить. Вот я и подумал прошлой ночью, почему бы не забыть о ней в твоих объятиях, да только в объятиях теперь нуждаешься скорее ты. Бедняжка Маб… – Он обнял ее за плечи. Рыдания Маб затихали, но мучившая ее головная боль не прошла. – В каком-то смысле я тебе даже завидую, – продолжал Джайлз. – По крайней мере, твой Фрэнсис тебя тоже любил. А Бетт на меня вообще даже не смотрит, хоть ты тресни.

Маб понимала, что он не приравнивает тяготы своей безответной влюбленности к тому, что потеряла она. Просто пытается ее отвлечь, и за это она была ему благодарна.

– Джайлз, только не говори, что сходишь с ума по Бетт. – Маб нажала на глаза основаниями ладоней.

– С тех самых пор как меня перевели в ПОН, – подтвердил Джайлз. – В БП не узнаешь человека, пока не увидишь его за работой. А я прежде понятия