Шрифт:
Закладка:
- Ладно, - та вздохнула. – Я посплю, - сама нахлобучила маску, прикрыла глаза.
Кэтери снова похлопала ее по руке, поднялась. Кивнула Охитеке и вышла. Тот направился следом. Когда дверь палаты захлопнулась, и они отошли немного по коридору, с облегчением перевел дух.
- Что за медузья размазня у вас здесь творится? – негромко осведомился он. – Ладно, с Чероки я понял – у нее сдали нервы, и она решила рискнуть здоровьем…
- Да она с ума сошла! – шикнула с раздражением Кэтери, бесцеремонно перебив его, и ухватила под руку. – Нет, ее можно понять. Не понимаю только, кто додумался ей сказать, что Лэнса здесь.
- Может, сама выяснила? Она – барышня пронырливая.
- В данном случае это, скорее, недостаток! Понятия не имею, как пойдет с Лэнсой. И никто не возьмется давать прогнозы!
- Мне сказали, к нему не пускают.
- А какой смысл к нему пускать?! Он без сознания, и придет ли в себя – неизвестно. Под аппаратами, и в любой момент может попросту перестать дышать.
- А как же хваленый талант доктора Ашкия? – растерялся Охитка. – Зачем мы мчались сюда от самого Колизея?! Неужели все зря? – он потерянно смолк.
Помилуй Спящий, отчего он так тревожится за судьбу Лэнсы и дочки председателя?! Нет, ему, разумеется, есть за что быть благодарным им обоим. Но он сделал все, что было в его силах!
- Доктор Ашкий сделал то, что мог сделать, - Кэтери устало вздохнула.
- А ты, видимо, пытаешься сделать больше, чем в твоих силах, - хмуро заметил он. – Ты вообще отдыхала?! Еще немного – и тебе самой понадобится помощь бывших коллег! Ничего не скажешь, очень разумное поведение – добавить им работы. Езжай-ка ты в гостиницу, - прибавил, оглядев ее с головы до ног. – Сейчас твое присутствие ничего не изменит! Я останусь.
- Если оставить Че в палате, она непременно сорвется с места и помчится искать Лэнсу. Или возьмется выяснять, что с ним. Я боюсь, как бы она не родила прежде времени.
- От нервов? – проницательно заметил Охитека. – Ну, хочешь, я с ней останусь? Не станет ведь она удирать от меня?
- И кто тебе позволит, - буркнула Кэт. – Давай подождем. Я связалась с господином Чунтой. Надеюсь, он действительно пришлет акушеров и сиделку, а не взвод охраны. И сумеет договориться насчет палаты – сейчас госпиталь вроде не слишком загружен. Надо будет предупредить, чтобы не рассказывали ей о Лэнсе до времени. Пусть считает, что ему просто запретили подниматься после операции.
Охитека кивнул, промолчал. Ясно, что звать ее в кафетерий, чтобы поела, тоже бесполезно: не рискнет она надолго оставлять Чероки.
А врать им придется еще добрую пару суток – пока та не родит. Минимум.
Он попытался представить реакцию Чероки, если Лэнса все-таки не выживет. Об этом-то она в любом случае узнает! Раньше или позже. Тогда она поймет и то, что от нее скрывали правду. И неважно, что из лучших соображений, опасаясь за ее здоровье. Не факт, что она простит ложь.
Еще в конце осени он бы даже не задавался подобными вопросами. Тем более – ему бы в голову не пришло беспокоиться о дочке председателя. Сейчас же это казалось само собой разумеющимся.
- Давай я тебе хотя бы еды из кафетерия принесу, - предложил он.
- Не нужно, - Кэт мотнула головой. – Еду в палату, где лежит тяжелая пациентка – это перебор. Я передам Чероки под опеку господина председателя и его людей – тогда поем и отдохну.
Ладно. Пара часов ничего не решает. Можно и подождать. Не спорить ведь с ней, в конце концов! Тем более, что это бесполезно.
Глава 42
Чунта явился в госпиталь лично. Не поленился собственноручно выдворить Кэтери из палаты дочери.
Правда, соизволил выслушать ее и даже согласился, что знать всю правду о состоянии Лэнсы Чероки не стоит.
Как оказалось немного позже, о ее состоянии друзьям отныне тоже знать не полагалось. Как и навещать ее. У Кэтери бурная деятельность председателя вызвала тревогу, и Охитеке стоило труда уговорить ее предоставить событиям идти своим чередом. С горем пополам он увез ее в гостиницу, где перед тем отсыпался сам.
Сам с полчаса поблуждал по гостиничному холлу. Понял, что не в силах ничего не делать и маяться неопределенностью, и вспомнил, что находится в Уру.
Посмеявшись над тем, как своевременно сообразил это, потребовал, чтобы ему вызвали такси, и отправился к зданию своей корпорации. В конце концов, уж теперь-то он мог появиться там в открытую, и совершенно безбоязненно.
А ведь какова привычка – он по инерции готов был сиднем сидеть в гостинице, ожидая сам не зная, чего. То ли звонка от управления компании, то ли отмашки Токэлы.
Хотя тот давно уехал в Колизей. Наверняка думать забыл о малолетних наследниках, основательно проевших ему плешь.
Что ж, почтенный глава фундаменталистов не обязан исполнять роль няньки. Да ему, Охитеке, нянька и не нужна!
Улицы давно расчистили, остатки снега растаяли. Так что до места назначения такси домчало его в какую-то четверть часа.
От небоскреба осталась полуразрушенная коробка, опасно возвышающаяся над прилегающими улицами и перекрестком. Охитека, выйдя из такси, направился ко входу. Понятно, что здание необитаемо. Работать в таких условиях невозможно. Но охрана-то должна быть?
Спустя всего несколько минут Охитека думал, что лучше бы охраны не оказалось.
Он, проклиная мысленно нелепое решение навестить разрушенную штаб-квартиру корпорации, трясся в авто стражей мира. Машина катила по мостовой, добросовестно встревая в пробки и тормозя на каждом светофоре. Нэси со злостью думал, что флайеры доблестным правоохранителям нужны, кажется, только для ловли особо опасных преступников. На которых укажут те, кто сообразил раньше прикормить этих самых правоохранителей.
Нет, у таксиста тоже было наземное авто! Почему он не встревал нигде – домчал с ветерком?! Или стражи мира нарочно выбирают самых бездарных водителей?
В управе ему пришлось беседовать с тем же офицером,
