как я закинула всё необходимое в маленький чемодан. Поначалу, я планировала взять простую дорожную сумку, но Лина уговорила меня отдать предпочтение чему-то на колёсиках.

Перед тем, как захлопнуть крышку, я окинула взглядом содержимое. Внутри не было ничего особо примечательного: любимые черные джинсы, рыжая юбка, два лёгких платья, шорты, пара футболок, обтягивающая белая майка, самая любимая пижама с супергероями и небольшой запас чистого белья. Я коснулась пальцами лёгкого розового платьица, всё еще сомневаясь в его необходимости.

Странно, а я и не заметила, как в моём гардеробе появилось столько ярких, женственных вещей. Видимо, так на мне сказалось влияние Лины и Алека.

Учебники и тетрадки я также запихнула внутрь, отчего мой багаж значительно прибавил в весе.

— Кажется, это всё, — развела руками я.

— Тогда я вызываю такси? Или мы можем попросить кого-нибудь отвезти нас? Может, Глеба?

От её слов мои глаза превратились в два кругляшка.

— Нет, нет и нет! Не говори об этом Глебу! — размахивая руками, запротестовала я.

— Почему? — искренне удивилась подруга.

— Он будет в ярости от этой ситуации. Несомненно, он согласится нас отвести, но следом он поедет убивать Алека.

— Что?!

— Да, он так ему и сказал однажды, мол, не смей обижать Милу — иначе, будешь иметь дело со мной. И я хочу заметить, что тогда он выглядел весьма убедительно.

— Ничего себе. А я и не знала.

— А я об этом раньше даже не задумывалась, но вот сейчас вспомнила. Не знаю, как далеко он может зайти, воплощая свою угрозу, но испытывать судьбу не хочу. Так что давай просто вызовем такси.

— Хорошо, сейчас позвоню, — подруга уткнулась носом в телефон, но всё же параллельно продолжила. — Но ты же понимаешь, что Глеб может увидеть газету.

— Да, — кивнула я. — Но надеюсь, не увидит. Если всё обойдётся, и он спросит — где я, скажи, что я серьёзно заболела. И что мама никого ко мне не пускает.

— Хорошо, — кивнула Лина.

— И девочкам, и учителям можешь тоже так сказать. Правду будем знать лишь ты и я.

— А Дмитрий? — подруга подняла одну бровь, намекая на сегодняшнюю сцену.

— Он знает лишь то, что случилось на приёме, о моём путешествии он даже не догадывается.

— А как ты вообще с ним встретилась? — нахмурилась Лина, размышляя о чём-то.

— Расскажу всё в такси, а пока пойдём вниз.

— Как скажешь, — согласилась Лина.

Не смотря на обилие макулатуры, мой чемодан всё же оставался довольно лёгким. Одним движением руки, я подхватила его и спустила на первый этаж. Стоило мне это сделать, как у входной двери щелкнул замок. Мы с Линой замерли, словно находились не в моём доме, а были двумя воришками. Я даже затаила дыхание. А затем дверь распахнулась.

Глава 22

Мои плечи облегченно опустились, когда в прихожую вошла мама. Она была как всегда элегантна. Шоколадные волосы убраны в низкий хвост, голубая блузка заправлена в юбку-карандаш цвета слоновой кости. Мама выглядела прекрасно, но опущенные плечи и потухший взгляд выдавали её с головой.

— Как здорово, что ты уже вернулась! — восторженно пропела я.

В ответ мама лишь с ужасом обернулась.

— Ты… — начала она строго, но увидев мою подругу, продолжила намного мягче — ты почему не в школе? Точнее, почему вы обе не там? Здравствуй, Лина.

— Здравствуйте, Афина Константиновна, — кивнула приятельница.

— Я уезжаю к бабушке.

— С чего это? — руки матери вмиг скрестились на груди.

— Я рассталась с парнем, а еще у меня стресс из-за учёбы, — принимать уставший вид не пришлось, я и так выглядела не лучшим образом.

— С парнем? — переспросила мама, её четко очерченные брови метнулись вверх.

— Да, мам, с парнем.

— Не знала, что он у тебя есть.

Я фыркнула.

— Не переживай, уже нет.

— Но это не повод уезжать в Грецию. Может, нам стоит поговорить? Я поддержу тебя, чем смогу.

Мне стало одновременно смешно и грустно.

— Меня?! Да ты вообще заметила, что меня не было дома всю ночь?

— Конечно, заметила! За кого ты меня принимаешь? Я думала, ты у Лины, — выпалила она, показывая рукой на мою лучшую подругу.

— Нет, мам! Я была не у Лины!

— Не разговаривай со мной в таком тоне, — отрезала она ледяным тоном. — Где ты была, раз не у Лины?

— А тебе и вправду есть дело? — к глазам подступали слёзы отчаяния.

— Ну конечно есть! Что за вопрос?

На миг мне показалось, что в голосе матери проскользнули тревога и негодование. Если мне не померещилось, то я смогу уговорить её отпустить меня.

— Мила, такси, — многозначительно произнесла подруга.

Я вмиг опомнилась, слёзы отступили, из голоса ушла дрожь.

— Тогда если ты и вправду обо мне заботишься, отпусти меня к бабушке.

— Я хочу, чтобы ты села и всё нормально объяснила, — потребовала мать.

— Я могу это сделать и стоя, — отчеканила я, а затем продолжила мягко — мамуль, я знаю, что после того, как уехал папа тебе не просто. И я очень хорошо тебя понимаю. Я знаю, что должна остаться и поддерживать тебя, но я не могу. Мне не хватает сил саму себя поддержать, а кого-то еще… Прости, мам, что уезжаю вот так. Но с тобой будет Арина и вы вместе…

— Да пойми, я не за себя беспокоюсь!

— За меня? — спросила я, а мама согласно кивнула. — Со мной всё будет хорошо, просто мне сейчас тяжело быть здесь.

— Мне всё равно не нравится эта идея.

— Пожалуйста! Ты же сама говорила, что мне нужно сменить обстановку, проветрить голову, я и хочу это сделать.

— Но не в Греции! А как же школа?

— Вот именно, я еду не куда-нибудь, а к бабушке! Она присмотрит за мной. Я взяла с собой учебники, буду делать домашку и готовиться к экзаменам там. А еще, я обещаю, что буду часто звонить.

Мой галдёж был таким отчаянным, что мне стало жалко саму себя. Я взглянула на подругу, та разглядывала носки своих ботинок и теребила подол красивого платья.

— Тебе действительно это так нужно? — настороженно спросила мать.

На миг мне даже показалось, что передо мной стоит моя прежняя мама. Та, которая смотрела со мной фильмы по вечерам, готовила мне кофе и интересовалась всем, что происходит в моей жизни. Но нет, эта женщина спряталась в дальний угол её души, когда папа уехал в свою очередную командировку.

— Да, — выдохнула я.

— Тогда поезжай. Если тебе от этого будет лучше — поезжай.

— Спасибо, — облегченно выпалила я, а затем подошла к маме ближе, и мы обнялись.

Он