Шрифт:
Закладка:
Там стоял Элвин Багси и мрачно созерцал ту же картину.
— Это вы, капитан? — улыбнулась я.
— Не зовите меня так, — проговорил он немного резко. — Я уже давно не заслуживаю этого звания.
— Но вы не разжалованы.
— Это дело времени, — он, наконец, посмотрел на меня. — Я ведь нарушил закон, когда помог сбежать преступнику.
— Вы об Олдридже? Значит, это вы помогли ему сбежать?
— Я и не скрываю, — пожал плечами он и отошёл, впрочем, лишь для того, чтоб взять от стены небольшую скамеечку. Вернувшись, он нерешительно остановился рядом. — Вы позволите, командор?
— Конечно, капитан, садитесь.
— Может, вы будете звать меня Багси? Или Эл.
— Хорошо, Эл, — согласилась я и снова посмотрела на сборище у камина. — Как вам удаётся прокормить эту ораву?
— Они сами себя кормят, — пояснил он. — Они охотятся в горах на оленей и диких кабанов. Часть мяса меняют в долине на хлеб, сыр, овощи и фрукты. Приносят вино и пиво в бочонках. Клянутся, что никого не грабят, потому что Бен им запрещает, но наверняка врут. Вот откуда у того щербатого с мочалкой на голове серебряная печатка? Или у его соседа кинжал с бронзовыми чеканными накладками? Не так давно Бену явился призрак какого-то купца, его убили головорезы, которых мы приютили. Он требовал возмездия и даже опознал их. Бен выгнал их из замка, а через какое-то время я увидел их оружие и доспехи на других. Их просто выследили, убили и обобрали. Этих Бен выгонять не стал. Думаю, в глубине души он был даже доволен тем, что купец получил свою справедливость, а ему не пришлось марать руки. Это страшный мир, и я наверно никогда не привыкну к нему.
— Хотите вернуться домой?
Он печально посмотрел на меня.
— Конечно, хочу, но знаю, что не вернусь. Не потому что боюсь наказания. Просто Бен не вернётся, ему нельзя, а я никогда не покину его.
— Вы очень привязаны к нему?
— Да, я знаю его с детства. Я учился в школе с его братом Рупертом. Руперт всегда нравился мне, он был умён, аристократичен, независим. Я невольно к нему тянулся. Но Руперту было со мной неинтересно. Он часто просил меня посидеть с младшим братом, чтоб тот не путался у него под ногами. Так я и привязался к Бену. Он сложный человек. Он бывает заносчив, часто невыносим, но мне казалось, что я достаточно хорошо его знаю, чтоб быть уверенным в том, что он хороший человек.
— Почему он убил Азарова? — напрямую спросила я.
Эл покачал головой.
— Я не знаю, командор. Это было и для меня, как гром среди ясного неба. Просто пришёл и на глазах у всех выстрелил. Я не знаю, почему.
— А что он говорит?
— Ничего. Он вовсе не считает, что на все заданные ему вопросы он обязан отвечать.
— Да, я заметила.
— Вы хотите забрать его? — Эл настороженно взглянул на меня.
— Куда? — уточнила я. — На «Паладин»? На «Пилигрим»? Запереть его в камере и держать там? Или сразу устроить суд с участием высших офицеров? Я считаю, что это вне моей компетенции. Другое дело, если б у нас была возможность улететь… Хотя, возможно, если б он оказал в этом деле помощь, я бы не стала его трогать.
— Правда? — в голосе Багси звучала надежда.
— Да, я считаю, что в подобных условиях, это была бы допустимая сделка.
— Я могу сказать это ему, командор?
— Я говорю это вам в надежде, что вы скажете это ему, — ответила я
Он задумался.
— Знаете, командор, — проговорил он, осторожно подбирая слова. — Даже на этих условиях он, пожалуй, не согласится. Он давно отпустил бы остальных, если б мог. Он был старпомом и серьёзно относился к своим обязанностям. Он всегда чувствовал свою ответственность за экипаж и не стал бы держать ребят здесь, если б мог отправить их домой.
— Значит, у него есть веская причина противиться этому?
— Да, но я не знаю, какая. Мне жаль, — он поднялся. — Тут холодно, командор. Я приготовил вам комнату, растопил камин. Идёмте, я вас провожу, а потом принесу вам поесть. Не думаю, что вам захочется сидеть за столом с этой публикой.
Комната действительно оказалась небольшой, но тёплой и довольно уютной. В углу стояла широкая кровать с балдахином на резных столбиках. Возле маленького камина располагалось то самое обитое бархатом кресло, а у окна — маленький столик со свечой в бронзовом подсвечнике и стул с прямой спинкой.
— Как вы ориентируетесь в этом замке? — на всякий случай спросила я, осмотревшись. — Учитывая, что он всё время меняется.
— Никак, — подумав, ответил он. — Просто иду наугад, держа в уме цель. Тут всё очень странно. Иногда можно получить то, о чём только подумал, а иногда пропадает то, что только что было твоим. Сначала меня это пугало, едва не сводило с ума. А потом я привык.
— Ищите и обрящете, просите и дано будет вам, — пробормотала я.
— Да, именно так. Но я не уверен, что в данном случае это исходит от Господа.
Грустно взглянув на меня, он вышел, а через полчаса принёс кувшин с чистой водой и глиняную миску, в которой лежал хлеб, сыр и два красных яблока. Молча кивнув на мою благодарность, он удалился.
Немного поев, я забралась на кровать и села, скрестив ноги. Из углов привычно выползли чёрные тени и стали осторожно подбираться к кровати. Они больше не пугали и не тревожили меня, даже казались чем-то вроде местных зверушек, любопытных и пугливых. В тишине меня снова окружил гул тихих голосов. Я невольно прислушивалась к ним, пытаясь выделить отдельные шепотки, но единственное, что мне удалось явно разобрать, это были слёзные жалобы на жестокую судьбу и проклятия в адрес какого-то неведомого врага. Впрочем, что ещё я надеялась услышать? Счастливым духам нечего делать в этом скорбном мире. Эта философская мысль позабавила меня. Вспомнив слова Эла, я решила попробовать получить что-то желаемое и загадала грушу. Я закрыла глаза и представила её во всех красках. Но она так и не появилась, хоть я и видела её мысленным взором довольно ясно. Обиженно фыркнув, я откинулась назад и мгновенно вспомнила, что сижу на довольно жёсткой постели и сейчас обязательно рухну лопатками и затылком на эти едва прикрытые старыми тряпками доски, но вдруг ощутила под спиной мягкость подушки. Подушка была, хоть раньше я её здесь не видела. Белая, в хлопковой наволочке с пышным синтетическим наполнителем внутри. Я
