Шрифт:
Закладка:
И вот весной 2008-го я поехал в анимационную студию Neversoft, чтобы из меня сделали мультяшку. Я четыре недели там прыгал в костюме с отслеживающими шарами, чтобы меня оцифровали. Их даже можно приклеить ко рту: верхняя губа, нижняя губа, улыбка – только это заняло час. Когда все было сделано, я снял эти шары с лица, положил в сумку и стащил их. Мне показалось, если я смогу унести с площадки свои шары в целости и сохранности, то их больше не сломает ни один менеджер. Они бывают ужасно злыми.
Guitar Hero Aerosmith получился таким офигенным, что может быть лучше – это как мультяшная биография группы, – а еще вы играете за Джо Перри. Хотя я знаю, что Джо попробовал и не смог пройти дальше первого уровня! Ну и ладно, он все равно постоянно играет сам с собой. Это своего рода не только игра, но и биорама. Вы можете проследить за Aerosmith от начала до конца – ну, по крайней мере, до 2008 года. Там мы играем в средней школе «Нипмак» в Массачусетсе наш первый концерт, а Max’s Kansas City в Нью-Йорке, где мы подписали контракт, в театре «Орфеум» в Бостоне. Это все равно что смотреть свой ежегодник на DVD. Ты видишь девушку, которую привел на выпускной, и говоришь: «Боже, посмотри, как я выгляжу. Что с волосами? И что за старперская прическа?»
Мы окунулись во всю эту тему с Guitar Hero, когда в третий выпуск, Legends of Rock, они вставили песню Same Old Song and Dance. Из-за этого спрос был огромным, и мы задумались: «Хммм… а что, если первый выпуск этой игры, полностью основанной на одной группе, будет о нас!» Это казалось отличной идеей, особенно учитывая то, что мы не выпускали новые альбомы с 2001 года, и люди уже начали жаловаться: «Ребят, когда уже вы придумаете что-то новое?»
Я только расстроился, что игра про гитару, а не про вокал, но они еще одумаются. Думаете? Я вот думаю, что лицо песни – это ее слова, вы не согласны? Знаете, что произойдет? Где-то через три года выйдет видеоигра со стоунами или другой группой с крутым вокалистом, а игроки будут подражать им и петь в микрофон, как в караоке.
Учитывая, что я был трезвым так много лет, это был просто позор, во что я превратился после операции ног. Я врезался в людей, творил безумные вещи. «Чувак, ты вчера уснул прямо посреди ужина», – говорили мне люди, а я отвечал: «Что я делал?» Я был просто типа: «О Господи, какой пиздец, я просто хочу жить». Но вы же знаете, как поет моя девчонка Эми…
Из-за наркомании в прессе снова поползли слухи. Я не отвечал. Я был слишком занят.
Я поехал на ежегодный концерт MAP Fun Benefit в честь Элиса Купера и Слэша. Я вручал Слэшу награду «От сердца» за то, что он помогал программе MAP: она предоставляла доступ к лечению от зависимости даже неимущим. Слэш был чист и трезв уже три года, и вот он я, все еще под кайфом. Аааа!
Я был под кайфом во время тура 2007 года, я настолько обдалбывался, что меня выводили из себя даже самые мелочи. О боже! Я подумал: «Я вернулся к тому, с чего начал, снова стал ебучим наркоманом». Меня захлестнула паника. Неужели я выйду в таком состоянии? Я думаю: «Я правда вот так выйду?» У меня с группой была смертельная договоренность, крайний срок.
Guitar Hero Aerosmith получился таким офигенным, что может быть лучше – это как мультяшная биография группы, – а еще вы играете за Джо Перри. Хотя я знаю, что Джо попробовал и не смог пройти дальше первого уровня! Ну и ладно, он все равно постоянно играет сам с собой.
В Лос-Анджелесе я совсем сошел с ума. После этого безумия я решил с этим покончить, но хотел сделать это сам – всегда не лучшая идея. Мой план заключался в том, чтобы снять номер в отеле и пригласить туда врача – чтобы он снял меня с таблеток, на которых я сидел.
Я был знаком с Джастином Мердоком, отец которого владел отелем Westlake Four Seasons, – он другой Мердок, Дэвид Мердок. Он владеет Dole и является крупнейшим землевладельцем на острове Ланаи на Гавайях, моем любимом месте на земле. Я познакомился с Джастином несколько лет назад в ресторане «Кои» в Лос-Анджелесе. Там стояла машина, «Шелби Кобра», без краски, пустая, и я такой: «Ага! Вот это интересно, кому же она принадлежит?» Я вошел в ресторан, было поздно, так что людей было не так много, и я спросил: «Чья, блядь, это машина?» Встал какой-то парень, который оказался Джастином Мердоком. С тех пор мы лучшие друзья. У Джастина денег больше, чем у Бога. Он привез меня на Ланаи на самолете своего отца, пока я болел гепатитом С, и познакомил с доктором, который изобрел лекарство от наркомании.
Джастин выделил мне номер в семейном отеле, в Westlake Four Seasons, – с приставной комнатой для медсестер. Идея состояла в том, что ко мне каждый день будет приходить врач, и я пройду детоксикацию. Док и сестры приходили бы по ночам и кололи меня перед сном. У нас был хороший план с препаратом, который он давал для моих ног, который дурит нервную систему. Он отличается от героина, но слезать с него почти так же трудно. Через полтора месяца и сто сорок тысяч долларов я вышел оттуда. Какое-то время я не принимал наркотики, не учитывая препараты для лечения зависимости.
Пока док устраивал мне детоксикацию, три недели спустя, я сказал: «Стоп! Док, вы поедете со мной в Бостон, потому что Джо дома, ему только что заменили колено, и я знаю, что ему не помешает корректировка. Мы должны ему помочь». Я сел в самолет с Эрин и моим врачом, и мы полетели в Бостон первым классом. Док жил у меня, и на следующий день я позвонил своему брату Джо, и на какой-то момент он со мной согласился. «Ладно, приезжай», – сказал он. Доктор приехал к нему и сказал: «Если вы хотите выбраться из этого цикла зависимости, я могу вам помочь. Поехали
