— Илона Владимировна, привет, это я, — раздался голос начальника. — Тут нам директива сверху пришла, надо вывезти ребят на совместный отдых с Домом призрения из Северного района, по десять человек с каждой стороны. От города недалеко, час езды, палатки выдам, продукты — тоже. На три дня. Сама понимаешь, без тебя они не поедут, так что собирайся, завтра выезд в восемь утра.

— Чего? — Илона едва не выронила чашку. — Женя, имей совесть! Я только трое суток отдежурила, у меня пьяницы буянили, Кузьминична нервы трепала, еще и выгул всего лежачего отделения прошел! За тройное дежурство четыре выходных положено по закону!

— Илона, ну надо, тебе ли объяснять? Кому еще ехать, кем тебя заменить? Что ты предлагаешь сделать?

— Написать Великим заявку о необходимости принятия на работу еще одного наставника. Потому что еще месяц в таком графике — и я прямо в кабинете сдохну от перенапряжения. Жень, тебе меня совсем не жалко? Я вас всех постоянно выручаю, а ты и рад, нашел палочку-выручалочку, — Илона с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать.

Куда ей после кровопотери по лесам шастать, присматривая за десятком «взрослых детей»? Она даже сейчас на ногах с трудом стоит, несмотря на то, что раны на шее полностью затянулись.

— Илоночка, — задушевно-ласковым тоном протянул Евгений.

«Вот сейчас он мне скажет, что заявку не одобрят, так как денег под нее не выделено на этот год, и вообще, нечего выпендриваться, все перерабатывают, всем тяжело, время такое, надо потерпеть. И тогда я не выдержу, пошлю его к чертовой бабушке, а потом поеду и напишу заявление на увольнение. Две недели как-нибудь отработаю, и провались они все пропадом. Незаменимыми людьми все кладбища полны, и я не желаю закончить рядом с ними. Преставиться в зубах у какой-нибудь иномирной твари будет хоть не так обидно».

— Илоночка, а хочешь в отпуск? — вдруг зашептал в трубку Евгений Валентинович тоном демона-искусителя. — Вот прямо на следующий день после этой лесной вылазки и на целый месяц? Приезжай минут на десять раньше, заявление напиши, тебе Первый круг дает привилегию уйти на отдых в любой момент. Девочки из канцелярии денег и трудоустройства поворчат, правда, но я им букетик принесу, все вовремя сделают.

— Три месяца, — ляпнула Илона, сама обалдев от собственной наглости. — У меня, если ты помнишь, переработок на девяносто дней накопилось.

— Два месяца и денежная компенсация за остальное, — отрубил шеф. — На больше не отпущу, мы без тебя не справимся.

«Ну и фиг с тобой, — подумала Илона, кладя трубку. — Компенсация, так компенсация, деньги в нашей ситуации лишними точно не будут»

Настроение сразу поднялось до небес. Захотелось петь и танцевать, жаль, сил на это не было. Она присела на подоконник с кружкой кофе в руках, заедая горьковатую жидкость купленными накануне консервированными персиками, доставая их руками прямо из банки. В ее состоянии приторная сладость зашла «на ура».

Дождь на улице усилился. Из-за угла соседнего дома выскочил Индра, прикрывая голову рюкзаком. Но почему он один? Тревога тут же застучала в висках. Илона кинулась к двери и распахнула ее прежде, чем сокол успел забежать в подъезд.

— Алиса к подруге пошла, — ответил он на невысказанный вопрос. — Обещала вернуться попозже. Вы как себя чувствуете?

— Лучше, чем могло бы быть, — фыркнула женщина, прикрывая дверь. — Завтра придется с подопечными ребятами тащиться на выезд в лес, снова на три дня.

— Вам нельзя, — помотал головой Индра, брызги с мокрых волос полетели в разные стороны. — По-хорошему, еще бы пару дней отлежаться.

— Я потом два месяца дома смогу побыть, отлежусь на жизнь вперед, — засмеялась Илона. — А пока — увы, некому их вывезти. А они так любят эти походы…

— Тогда я с вами поеду, помогу, — предложил сокол. — Если они такие же, как Миша, то мы поладим.

— Буду благодарна, — с облегчением выдохнула Илона. Физически крепкий и дружелюбный парнишка, не смотревший на ее подопечных свысока, действительно оказался хорошим помощником. — Переодевайся, с тебя аж льет. А я в магазин выберусь, Кира сказала, надо обязательно выйти на улицу и продышаться.

* * *

Индра отпил еще глоток из чашки с горячим травяным отваром и устроился на диване поудобнее, свернув ноги, как принято у соколов из южных провинций. Заправив подсыхающую прядь волос за ухо, он задумчиво покусал кончик карандаша и уставился на пустой лист бумаги.

Задание, с которым он прибыл на Землю, провалено, но приказа возвращаться не поступало. Значит, его действия одобряют и с людьми действительно надо сотрудничать. Тем более, старый дворф не пожелал говорить ни с кем, кроме Илоны, значит, теперь вся надежда на нее. Нужно как-то показать Гиннару найденную на кладбище железку, уж слишком она большая и правильно очерченная для куска мусора, фон излучения подозрительно стабильный. А в момент прикосновения к ней магическая сила будто притухала, и соколу это не понравилось. Командир Рагнар не раз говорил: «Если есть в этом мире дрянь, способная навредить именно тебе, будь готов, что твои враги однажды ее используют». Маг из него, конечно, так себе, но лишаться дополнительного преимущества в бою все равно не хотелось.

Индра изобразил на рисунке кривую загогулину и провел от нее линию к роже с бородой и вытаращенными глазами. Рисовал он действительно не ахти, Гиннар за такой портрет гарантированно обиделся бы до конца жизни.

Фея и драконица. Бойкие и смешливые девчонки понравились соколу, будет жаль, если они погибнут от рук белобрысых. Но быстрое проявление их силы тоже напрягало. Они полукровки в четвертом поколении, потому их и не вычислили до сих пор. И на тебе, после первого же путешествия на границу с Иномирьем, еще и без переноса тел, у обоих полезли наружу расовые особенности их нечеловеческих предков. При том, что в них волшебной крови — три капли на ведро. Индра снова помусолил карандаш, изобразил Ксану и Июлию по разным углам листа (обе получились намного симпатичнее дворфа), и возле каждой нарисовал стрелку, направленную вверх. Пусть над непонятным ростом силы думают маги, а ему надо начинать их тренировать, хотя бы как малышей, только поступивших в учебный отряд. Валькирия здесь не помощник, она сама полукровка, а ее боевая магия все равно достаточно специфична.

Илона. Сокол завис над листом бумаги. Настолько обычный человек, что хоть в палату мер и весов помещай. При этом, даже будучи