еще больше. Дрену бы не понравилось, что она чувствует себя беспомощной. Он бы посоветовал ей разобраться в себе, быть волком, а не овцой.

Она бросилась к лестнице и начала подниматься.

Гаро, конечно, последовал за ней:

— Почему бы нам не вернуться в армию? Везде, куда бы мы ни пошли, будет так же.

Она повернулась к нему.

— А как же все, кто ждет нас в чертовом Айсаире, а? Ты собираешься предать их, да? Что, если они все умрут из-за того, что мы послушались тебя?

— Никто меня не слушает, — простонал Гаро.

Эндж ткнула в него пальцем, жалея, что это не нож. «По. Очень. Хорошей. Долбаной. Причине». Она продолжила подниматься по лестнице, на каждом шагу резко опуская ногу, стуча по доскам; ей нужно было на чем-то выплеснуть свой гнев.

— Ты думаешь, стоит так шуметь? — прошептал Гаро.

— Ты боишься, что мы разбудим мертвых? — крикнула она в ответ. — Жирный... Блядь. — Она остановилась как вкопанная, широко раскрыв глаза и рот.

Из последней комнаты в коридор вышел мальчик, прижимая к груди грязное одеяло, словно это был какой-то щит. Его мокрые глаза блестели из-под растрепанных волос. Ему могло быть всего девять или десять лет.

— Что там? Что ты нашла? — крикнул Гаро у нее за спиной, поднимаясь по лестнице, как чертов слон.

— Шшш. — Она махнула ему рукой, не сводя глаз с мальчика и нацепив на лицо свою лучшую улыбку — тяжелая работа после всего, что она увидела за день, но было нужно и все такое.

Мальчик просто продолжал смотреть на нее. По крайней мере, он не убежал.

— Привет, — сказала Эндж.

Мальчик не пошевелился, не произнес ни слова.

— Эндж, что, черт возьми, происходит? — снова закричал Гаро . И снова она жестом велела ему замолчать.

То, что она продолжала улыбаться, было чудом.

— Ты здесь живешь? — спросила она мальчика. — Это твой дом? — Она сделала шаг вперед, но это напугало мальчика. Он напрягся, как будто собирался сбежать. Эндж этого не хотела. Она остановилась и подняла руки. — Все в порядке. Мы друзья. Смотри, никаких масок. — Она попыталась улыбнуться шире, показав еще несколько зубов.

Ребенок убежал. Вернулся в дверь, из которой вышел. Быстро. Все из-за ее улыбки.

— Черт. — Эндж последовала за ним. Она прогрохотала по коридору в своих доспехах, ударяя мечом о стену. Она добралась до дальней комнаты и ввалилась в нее. Это была спальня. В углу стояла раскладушка. Соломенный матрас. Ничего больше. Определенно нет ребенка. Дерьмо.

Эндж подошла к окну и высунула голову наружу. Внизу с кольев свисали мертвые, но мальчика нигде не было видно. Он все равно не смог бы спрыгнуть. Слишком большое расстояние для любого, кто захотел бы уйти.

— Что происходит? — спросил Гаро, наконец догнав ее.

— Ребенок. Мальчик, — сказала Эндж. — Он вбежал сюда, но...

— Где же он сейчас?

— Я видела, как он вбежал... — Эндж ухватилась за угол кроватки и отодвинула ее от стены, открыв дыру, в которую мог бы пролезть десятилетний мальчик. — Быстро, беги в соседнюю комнату. Попробуй отрезать ему путь.

— Что?

— Просто. Это. Сделай. — Слава Богам, этот дурак послушался ее, потому что Эндж была очень близка к тому, чтобы воткнуть свой меч Гаро в задницу. Когда его шаги затихли в коридоре, Эндж стянула через голову нагрудник, бросила его на пол и расстегнула пояс с мечом.

Она присела на корточки и просунула голову в отверстие. Там было темно, пахло плесенью, и Эндж потребовалась секунда или две, чтобы понять, что она смотрит на основание другой детской кроватки. Она просунула руку и отодвинула кровать в сторону, открывая другую комнату, почти идентичную той, в которой она находилась.

Детское одеяльце валялось на полу, но мальчика нигде не было видно.

— Блядь.

Ей потребовалось приложить чертовски много усилий, чтобы протиснуть оставшуюся часть тела в дыру, но, ободранная и исцарапанная, она справилась и вывалилась наружу. К счастью для нее, он оставил хорошо протоптанный след на пыльном полу.

— Эй, малыш, мы пытаемся тебе помочь, — позвала она. — Мы Ханран. — Она пошла по коридору, следуя за мальчиком по пятам, проверяя комнаты, несмотря на то, что тропинка вела прямо вперед, потому что Дрен учил ее не быть беспечной и ничего не принимать на веру. Насколько она знала, парень мог пытаться заманить ее в ловушку. В конце концов, именно такой трюк мог бы провернуть Дрен. Внезапно ей стало неприятно, что у нее нет меча и доспехов. Возможно, сбросить их было действительно глупо.

Гаро взбежал по лестнице и появился — как всегда, слишком поздно — в другом конце коридора:

— Где он?

— Не здесь, — ответила она, не потрудившись скрыть свой гнев. След вел прямо к лестнице. Гаро должен был найти мальчика, если только… Эндж остановилась, заглянула в комнату справа от нее. В этой была кровать побольше, несколько меховых ковриков, камин. Ребенка не было, но она все равно вошла.

Она заглянула под кровать. Ничего. Гаро уставился на нее с порога, но, по крайней мере, в кои-то веки придержал свой чертов рот на замке. Она снова оглядела комнату. Спрятаться было негде, кроме как… Она подошла к камину. Со своим дымоходом.

— Ты здесь, малыш? — Она старалась говорить как можно мягче, стараясь подражать тому, как давным-давно говорила с ней мать, когда добрые слова исцеляли все.

Что-то шевельнулось за камнем. Еле слышный скрежет. Ничего больше.

— Мы здесь, чтобы помочь, — сказала Эндж. — Ты, должно быть, проголодался? Хочешь пить? У нас есть еда и вода.

Еще один скрежет, и нога на секунду повисла в трубе, прежде чем ее снова вытащили.

— Это здесь ты прятался от Черепов? — спросила Эндж. — Очень умно с твоей стороны. Храбро. Мне жаль, что мы пришли сюда слишком поздно, чтобы помешать им... сделать то, что они сделали. Но теперь мы здесь. Тебе больше не нужно быть одному.

Молчание.

— Спускайся, — сказала она. — Там, наверху, должно быть, не очень хорошо.

Снова появилась нога, затем другая, затем послышалось ворчание и появилось тело.

— Привет, — сказала Эндж, когда из трубы показалось лицо мальчика. Она снова попыталась улыбнуться, и, возможно, у нее это получилось лучше, потому что