этими «ивентами» у принадлежащего клубу акционерного общества нанимается «обслуживающий персонал» – вахтер и уборщица. На деле «ивенты» проводятся крайне редко, но счета выглядят правдоподобно, и предприятие, не всегда стремящееся декларировать все свои доходы, может перевести эти средства хоккейному клубу, к чьим бумагам никто придираться не станет. Те же спонсоры порой, собравшись за пивом в охотничьей избушке, могут предложить вместо спонсорства купить для клуба «материалы», которые спонсор спишет на своем производстве. Это волшебный трюк: запчасти для станков на промышленном предприятии превращаются в снаряжение для хоккейной команды, красные цифры уходят в серую зону, черные деньги становятся белыми. На самом деле ничего противозаконного в этом нет, во всяком случае, создается такое чувство, – а в хоккейном клубе, где все сплошь люди чувствительные, это главное.

Но каждое решение, каждый контракт со временем все больше и больше тянет на преступление: клуб обрастает долгами и просит муниципалитет дать еще денег, но муниципалитет боится – что подумают избиратели? И клуб находит другого спонсора, консалтинговую фирму, зарегистрированную за границей, которая по загадочной причине соглашается расплатиться по его долгам. Фирма принадлежит бьорнстадской строительной компании, и самым ее крупным заказчиком совершенно случайно оказывается муниципалитет. В течение следующего года во всех своих отчетах по муниципальным строительным проектам компания вписывает в графу «Разное» некие дополнительные расходы, и неожиданно выходит, что муниципалитет незаметно спонсировал «Бьорнстад-Хоккей» чистыми деньгами налогоплательщиков. Муниципальный чиновник, не глядя подписывавший все счета строительной компании, заодно получил хорошо оплачиваемую подработку: благодаря своему «богатому опыту работы в области устойчивого развития» его взяли «советником по вопросам экологии» в правление фирмы по производству бытовой техники, владелец которой по случаю оказался двоюродным братом владельца строительной компании.

Мира строчка за строчкой читала бумаги в папках, время от времени массируя ладонями веки.

– Дай-ка угадаю, Фрак, эта строительная компания – та же, что будет строить этот бизнес-парк «Бьорнстад», о котором ты твердишь? Все проходимцы в одной лодке?

Фрак прокашлялся:

– Ну, ты же понимаешь, город у нас маленький, надо помогать друг другу… Это не…

Мира подняла глаза, и Фрак пристыженно смолк. Больше всего в этих папках ужасало то, насколько гениально все было продумано: и старики в клубе, и строительная компания, и местные власти – все отлично знали, что это никогда до конца не скрыть, а потому ничего скрывать и не пытались. Они просто запутали все до такой степени, что никакому журналисту, попытайся он сунуть туда свой нос, не хватит сил выслушивать объяснения и отговорки. Это не великое преступление, всего лишь тысяча маленьких, и до тех пор, пока можно переводить стрелки друг на друга, никого не накажут.

Но тут Мира перевернула еще одну страницу, и так взорвалась, что Фрак ненароком заехал себе чашкой по переносице.

– А это еще что такое? Почему тут в спонсорах указана МОЯ фирма?

– Не сердись… – начал Фрак, но было уже слишком поздно.

– Ты что, больной? Мы же ясно сказали, что НЕ БУДЕМ спонсировать клуб!

– Да, да, но ты неправильно поняла, вам не нужно ничего платить, просто хорошо, чтобы ваша фирма была в списке. Ну понимаешь, тот факт, что ты с нами…

Вот оно в чем дело, наконец поняла Мира. Фрак не искал адвоката, ему просто нужна была фигура святого, чтобы отмыть свой бренд. Мира – жена бывшего спортивного директора, но в первую очередь мать девочки, которую изнасиловал звездный хоккеист. Если уж она спонсирует клуб, если она сидит в правлении, то как журналисты посмеют обвинить клуб в нарушении этики?

– Вот, значит, как ты смотришь на меня и мою семью? По-твоему, нас можно использовать? – спросила она, не сумев скрыть, насколько уязвлена.

От стыда Фрак вдруг засипел:

– У тебя уважаемая фирма, большое адвокатское бюро, оно привлекает других спонсоров. Тебе даже не надо ничего платить, просто…

– То есть вы построили пирамиду?

– Да нет… скажешь тоже. Это не называется…

Мира потрясла бумагами у него перед носом:

– Именно ТАК это и называется! Вы вписываете убедительных «спонсоров», которые ничего не платят, только для того, чтобы привлечь других, которые раскошелятся за все. А теперь еще зовете меня в правление вместо ширмы, чтобы все думали, что у вас все путем и теперь вы политкорректная организация с «базовыми ценностями» и «гендерным равенством»!

Фрак совсем съежился, кончики его пальцев отчаянно теребили фарфоровый кантик чашки. А потом тревожно прошептал:

– Нет. Нет, все не так. Во всяком случае, не совсем так. Я… мне действительно нужна твоя помощь как адвоката. И не только мне, но и… Петеру тоже.

– Ты о чем? – прошипела Мира.

И тогда Фрак достал из сумки последнюю папку и выложил на стол.

– Вот. Мы хотим построить тренировочный комплекс. «Бьорнстад-Хоккей» совместно с муниципалитетом. Он был частью плана бизнес-парка «Бьорнстад». Но у нас возникли трудности с финансированием, и мы его продали…

– Как это продали? Вы же его не построили?

– Нет, в том-то и дело. Местные власти, так сказать, купили его у клуба… авансом…

Мира листала бумаги. Охватившее ее поначалу замешательство перерастало в ужас. Она нить за нитью распутывала этот клубок: муниципалитет продает земельный участок фабрике, которая продает ее по более низкой цене хоккейному клубу, который продает его обратно муниципалитету за шестизначную сумму, но объект продажи вдруг называется «тренировочный комплекс». Одновременно фабрика запросто приобретает у муниципалитета другой, очень лакомый кусок земли. Одолжения и благодарности.

– Это… я даже не знаю, что сказать… то, что ты мне показал сначала, – может, от того я и смогу вас отмазать, но это? – почти растерянно сказала она. – За это кто-то отправится в тюрьму.

Фрак натужно улыбнулся, набрал воздуха, будто повернул заводной ключик у себя в спине и в последний раз попытался изобразить оптимизм:

– Да, да, но послушай, Мира: это противозаконно, только если об этом узнают сейчас! Мы же в самом деле построим тренировочный комплекс, скоро! Помнишь Алисию на видео? Ты знаешь, что после бури она ни разу не выходила на лед, потому что сейчас у нас тренируется столько команд, что малышей вообще втиснуть некуда. Нам просто нужно немного времени! Надо просто ненадолго припрятать это от журналистов! Когда тренировочный комплекс будет построен, когда «Хед-Хоккей» закроют и останется только «Бьорнстад-Хоккей», никому и дела не будет до того, как мы это все провернули!

Сильнее всего, пожалуй, Мира ненавидела его в тот момент за то, что он был прав. Но ее взгляд продолжал блуждать по страницам и, когда остановился в самом низу, на последней строке, ее сердце оборвалось.

– Погоди, почему… Петер… почему Петер подписал это? – хватая ртом воздух, выговорила