Шрифт:
Закладка:
Что выиграет осведомитель, раскрыв эту трижды проклятую тайну журналисту? Если им удалось столько лет сохранять в секрете своего Крестного отца, зачем этот человек теперь пришел к нему с правдой? Какие на то разумные основания?
«Ту, которую хотел получить Свартлинг», – написал он.
«Но у тебя есть еще одна, не так ли?»
«Может быть».
«Та, в которой содержится правда о Люцифере».
«Возможно, у меня есть данные, которые я не использовал».
«Так он воровал деньги фирмы?»
«Кто-то это точно делал».
Фредрик не мог решить, как много готов рассказать. Не зная, кто стучит по клавиатуре с той стороны экрана, это очень рискованно.
Да, все звучало именно так, что Свартлинг украл деньги организации, когда делился в интервью своими «большими тайными планами». Но Лукас держался с ним… откровенно. Сурово, но откровенно.
«Жаль, что так получилось с твоей дочерью. Где ты искал?»
«Везде, где искал, ее нет. Я уже не знаю, куда податься», – написал Фредрик. Пальцы с трудом находили клавиши. «В полицию не обращался».
Он поколебался несколько мгновений, потом добавил: «Думал, ты оттуда».
«Что говорит мать ребенка?»
И тут его уколола одна мысль: Мартина не спрашивала про Юханну, хотя знала, что рукопись готова. Похоже, она действительно серьезно больна.
«Она в отчаянии, ты же понимаешь, – написал он. – Совершенно раздавлена горем».
«Правда?»
«Я сделал все, что от меня требовалось. Написал биографию, был послушным карманным писакой. А дочь мне так и не вернули. Я даже не знаю, у кого она. Жена, пожалуй, никогда этого не переживет. Она оказалась невинной жертвой всего этого кошмара».
Прошла минута. Похоже, собеседнику было это не очень интересно. Наконец он спросил:
«Так Свартлинг признался тебе, что воровал деньги у своей организации?»
Фредрик выпрямил спину. Теперь он понял, что именно не сходится. Тот, кто с ним переписывается, – не осведомитель, а человек, которым управляет Стен-Инге. Вот как, должно быть, обстоит дело. Все сведения, которые Фредрик получал от загадочного собеседника, на самом деле исходили от его тестя. Только теперь до него это дошло. Вероятно, в ту ночь он действительно слышал чьи-то шаги, не померещилось.
Так почему бы не дать ему то, чего он хочет? Проверить, верна ли теория? В конце концов, у него нет ни малейших причин и желания выгораживать Свартлинга перед Крестным отцом.
«Люцифер годами запихивал пухлые пачки денег себе в карман. Десятки миллионов ежегодно. Приличные суммы, правда?»
«Он сказал, как именно он это делал? По какой схеме?»
Журналист уставился на экран. Да, гангстер взял и выложил ему все до мелочей. Конечно нет.
«Это имеет какое-то значение? Ты же все равно собирался соскочить и выйти из игры. Или солгал мне?»
Прошло с полминуты, прежде чем пришел ответ:
«Фредрик!»
Очень содержательно.
«Что?»
«Можешь зайти в нашу спальню?»
Фредрику показалось, что на голову ему надели железный котелок и со всей силы треснули по нему кувалдой. Мир поплыл, в ушах зазвенело. Он пять раз прочитал сообщение. И еще два, чтобы окончательно сообразить, о какой спальне речь.
Словно обжегшись, он отдернул руки от клавиатуры. Еле удержался от того, чтобы не швырнуть ноутбук через всю комнату, но просто захлопнул его, отправив в спящий режим.
«Иду, милая, – беззвучно прошептал он себе под нос. – Иду».
* * *
Нельзя сказать, чтобы Свартлинг предвкушал эту встречу.
Он глубоко вдохнул носом и медленно выдохнул через рот. Вот так, спокойнее.
Настало время для первого решительного шага в новом направлении. Больше он ждать не может. Да и не хочет. Лучше сделать это сейчас, чем проснуться однажды утром, ощущая лезвие ножа у горла.
Он сидел за своим рабочим местом, положив обе ладони на столешницу. Стол был тщательно убран. Все бумаги педантично архивированы и разложены по папкам. Все пылинки устранены.
Джинсы и черную рубашку Свартлинг оставил в шкафу. Теперь он был одет в светло-серый костюм и белую сорочку с черным галстуком и запонками на запястьях. Он постоянно проводил рукой по подбородку, с удовольствием ощущая вместо бороды гладкую кожу. Он снял все эти дикие кольца, которые носил годами. Сегодня на его пальце осталось одно – обручальное, которое надела ему Долорес десятью годами ранее.
Поэтому у него возникло странное чувство, когда он увидел Бобби Жигарру, вошедшего в его домашний офис. Свартлинг был им недоволен. Строго говоря, у него накопился длинный список замечаний к действиям помощника. В обычной ситуации он просто устроил бы сотруднику хорошую выволочку, но по каким-то причинам именно сейчас он был глубоко разочарован тем, в каком жизненном направлении движется Роберт.
Свартлинга совершенно сбило с толку это чувство. Ему бы не следовало испытывать решительно ничего к коллеге или соратнику, или какие там у них были взаимоотношения. Ни разочарования, ни сочувствия. Ни-че-го.
Интересно, как Жигарра отреагирует на то, что сейчас услышит? Лукас заранее проиграл в голове все возможные варианты. Нравилась ему только часть из них.
– Ты на свадьбу намылился? – ухмыльнулся Жигарра, в привычной самоуверенной манере плюхаясь в кожаное кресло. Сам Бобби, как обычно, был в черных брюках, черном пиджаке и черном джемпере с воротником. Черные волосы были зачесаны назад. Добавить пару очков в мощной оправе – и его можно будет принять за рекламного агента. Если бы не мясистое лицо и безумие во взгляде.
– Нет, – ответил он.
– Нет – что?
Свартлинг медленно произнес:
– Я не собираюсь на свадьбу.
Он замолчал, глядя на Жигарру, дав мыслям свободу. Тот смотрел на него, видимо, недоумевая, что происходит.
– Ага. Так чего ты хотел?
– Мы с тобой совершим небольшую поездку. Хочу, чтобы ты встретился с одним человеком.
Гангстер широко улыбнулся.
– Принято. А кто это?
Свартлинг уперся взглядом в стол. Подумал. Снова поднял глаза.
– Много лет назад я встретил человека, который спас меня из очень неприятной ситуации, так что я остался его должником. Мне так и не удалось отплатить ему. Зато он предложил мне работу, что лишь увеличило мой долг перед ним.
– А что за ситуация?
– Не перебивай.
Бобби пожал плечами.
– Этот человек обеспечил мне доход на много лет вперед и дал возможность показать, на что я способен, когда никто другой в меня не верил. Он доверил мне часть своей фирмы,
