Шрифт:
Закладка:
– Юль, ты что, на самом деле, сожгла бумаги?
Я смотрела на него и молчала.
– Ты сдурела? Они в единственном экземпляре! – Судя по всему, Зотов никак не мог поверить в то, что произошло.
– Черт с ними, – проговорила я, с тревогой косясь за его спину.
Ковалев поспешил к сестре, выхватил у неё обрывок, принялся в него вглядываться. А затем побагровел лицом и шагнул ко мне.
– Ах ты, психованная сука! – зарычал он.
Я поневоле взвизгнула, отпрыгнула от него, а Павел сшиб бывшего шурина с ног. Схватил за грудки и встряхнул. Выдохнул ему в лицо.
– Утихни, Гриша. – Он снова его встряхнул. – Нет больше бумаг, нету!
– Ты из меня дурака сделать собираешься? Ты думаешь, что я поверю?..
– Мне всё равно. Можешь жизнь положить на поиск этих денег. Твоё право.
Павел выдохнул, поднялся, снова вытер рукавом лицо. Остановился, посмотрел на всех, затем закинул голову назад, посмотрел на темное небо над головой. И засмеялся. Зло и отчаянно.
Ковалев сел, снова стал вглядываться в обгорелый обрывок, разглаживал его пальцами.
– Это мои деньги, – рыкнул он.
Зотов опустил голову, глянул на бывшего родственника.
– Забери их себе, – сказал он. Кивнул на обрывок. – Там есть какие-то цифры, можешь попытаться восстановить информацию. У тебя есть на это целая неделя. – Павел отступил, взял меня за руку. – Гриша, – позвал он.
Ковалев поднял голову, злобно глянул на нас. А Павел сказал:
– Я теперь всегда буду на чеку. Запомни это. И я запомню нашу с тобой последнюю встречу.
– Не думай, что она последняя, Паша. Ох, не думай.
– Пошли, – сказал мне Павел, и я поспешила за ним, почти бегом, не успевала за его широким шагом.
Дом мы покинули, вышли за ворота, и некоторое время шли в молчании по темной улице. Ни тебе людей вокруг, ни машин. А я постоянно оглядывалась через плечо, переживая, что нас решат догнать. Но никто за нами вслед не кинулся, по всей видимости, переживали потерю.
– Прости меня, – сказала я.
Мой голос прозвучал глухо и как-то бесцветно, перебив звук нашего с Павлом торопливого, от быстрой ходьбы, дыхания.
Зотов посмотрел на меня.
– За что?
– За то, что сожгла бумаги. Не спросив у тебя.
Небольшая пауза, после чего Павел невесело хмыкнул.
– Это было бы довольно странно, спросить у меня на это разрешения.
Мы снова шли молча, вышли за пределы посёлка и оказались на пустынной дороге.
– А ты бы разрешил? – Вопрос сам по себе вылетел.
Павел поднял руку, взъерошил волосы. Ему даже сейчас было трудно осознать, а уж тем более, прийти к выводу, так ли он хотел разрешить этот вопрос. Всё-таки это было его наследство. Он помолчал, затем, с нервным смешком, проговорил:
– Юль, ты знаешь, сколько там было денег?
– Нет, – спокойно ответила я. Покрепче взяла его за руку. – Я знаю, что они тебе не нужны.
– Да уж, – вырвалось у него. – Ты, на самом деле, сумасшедшая, Юлька, – неожиданно рассмеялся он. – И я даже не знаю, как на это реагировать.
– Мы придумаем, – проговорила я негромко. Обеими руками сжала его ладонь. Держась за его руку, мне было спокойнее. Думать, жить, просто идти с ним рядом.
– До шоссе километров пять, – вздохнул Павел. Остановился, огляделся, после чего посмотрел на меня с сожалением. – Придется шагать.
– Придется, – легко согласилась я. Мне, вообще, было безумно легко в этот момент. Мне казалось, что я вот-вот взлечу.
Мы стояли на темной дороге и смотрели друг на друга. Побитые, поцарапанные, в разодранной одежде. Совершенно без денег. Лишившиеся в один момент огромных денег. И помощи было ждать неоткуда. А мы с Павлом стояли, смотрели друг на друга и улыбались. Что-то высматривали друг в друге, в густых сумерках, а, может быть, не высматривали. Я наслаждалась ощущением того, что он рядом. Ощущением свободы. И мыслями о том, что следующим днём всё это повторится. Я была уверена, что повторится.
– Пойдём, – сказал он.
Павел обнял меня за плечи, и мы снова пошли по дороге. В обнимку.
– Нам домой надо, – добавил он, а я согласно кивнула. И прижалась щекой к его плечу. Шагала рядом с ним, и знала, что шагаю в свою новую жизнь. Шаг за шагом. В новую жизнь рядом с ним.
– Кстати, – проговорила я беззаботным тоном некоторое время спустя, – через пару дней тебе придет письмо…
Двадцать девятое июля.
Третья годовщина нашей с Пашей свадьбы. Я готовилась к этому дню две недели. Гости в саду, немного, но близкие друзья и соседи. Близких родственников, с которыми мы бы тесно общались, у нас с Павлом в окружении нет. А вот друзья за несколько лет жизни в загородном поселке, появились, и я была этому очень рада. Семейные пары, с детьми, я уже несколько лет вела образ жизни примерной домохозяйки. Любимый муж, двухлетний сын, милый домик за забором, с подстриженными газонами, с приходящей дважды в неделю помощницей по хозяйству, с мыслями о частном детском саде и еженедельными встречами с подругой в спа-салоне. О чем ещё можно мечтать? Моя мечта когда-то была именно такой, и она сбылась.
Сегодня я встречала гостей, демонстрировала новое платье, без конца улыбалась, и льнула к плечу мужа.
– Юля, ты от души постаралась, – говорили мне гости. – Поздравляем вас.
Я лучезарно улыбалась.
– Спасибо.
Кто-то даже в шутку крикнул «Горько!», мы с Пашей посмеялись, но поцеловались, чем вызвали бурю оваций.
– Ты довольна? – шепнул он мне в какой-то момент. Я прекрасно знала, что довольство и воодушевление, которое Зотов демонстрирует гостям, в большей части наигранно. Но муж старался для меня. И это было приятно.
Я кивнула.
– Да. Всё замечательно.
Годовщину мы праздновали каждый год. В обязательном порядке. Наверное, потому, что свадьбы, как таковой, у нас с Зотовым не случилось. Во-первых, его развод с Татьяной затянулся на целый год, и стал весьма неприятным для нас всех. Со скандалами и дележкой имущества. Делить было что, и адвокаты выбивались из сил. Но мне было совершенно неважно, что, в конечном итоге, она отсудит, я просто ждала окончания процесса. А когда Павел, наконец, стал свободным, и можно было начать готовиться к свадьбе, потому что решение уже было принято, кстати, без официального предложения, без вставания на колено и покупки кольца, как-то так получилось само собой, оказалось, что приглашать на громкую свадьбу нам особо некого. То есть, вот, вообще, некого. Несколько друзей, партнёры по бизнесу, да мои родственники… Та ещё компания собиралась, и от идеи пышной свадьбы я, в итоге, отказалась. Именно я отказалась. Павел бы не спорил, если бы я начала приглашать людей с улицы. Изначально заявил, что это мой день, и мы проведем его так, как я хочу.
