На деревянных ногах Вейн сполз со спины коня, и мы пошли к поместью. Но вошли не через главный вход, в через неприметную калитку для прислуги. Я планировала не заявлять о своем вторжении во всеуслышание. В этот ранний час слуги еще спали, поэтому к боковой двери мы подошли незамеченными.

Темная энергия тонкой струйкой просочилась из оплетенных меткой пальцев в замочную скважину, отворив ненадежный запор. Толкнув дверь, я вошла в дом, в который обещала никогда не возвращаться. Вейн молча шел следом, а я ступала по знакомым коридорам. Прошло почти пять лет, но ничего не поменялось. Все те же ковры на каменном полу, все те же гобелены на стенах, все тот же воздух, наполненный знакомыми ароматами любимых благовоний матушки.

Мы не встретили препятствий на своем пути к нужной комнате. Поднявшись на второй этаж, я приблизилась к мощной кипарисовой двери, украшенной тонкой резьбой. Не счесть, сколько раз в прошлом я стояла напротив, глядя на кованую ручку и мечтая, что однажды смогу открыть ее и войти внутрь с гордо поднятой головой. Мы часто мечтаем о мелочах, не думая, что за ними может стоять нечто большее. Ну что ж? Можно сказать, что сегодня то мое желание исполнится. Сегодня я не склоню головы, но сбывшаяся мечта не вызывает ликования. Толкнув дверь, я перешагнула полумрак коридора и ступила в свет.

- Что?! - резко вскинув голову, изумленно произнес герцог Феранийский. - Кто посмел...

В этот час, который то ли ранний, то ли поздний, лорду Альмину не спалось. Бессонную ночь он решил провести в своем кабинете, разбираясь в бумагах, а прислуживал ему верный соратник и друг, личный камердинер Дорин. Слуга этой ночью тоже не мог уснуть и услужливо подливал своему господину горячий отвар из пузатого заварника. Из-за моей спины вышел колдун, но дальше проходить не стал. Застыв у стены, Вейн неотрывно следил за мужчинами, не снимая капюшона. Я же в дальнейшей маскировке не нуждалась. Скинув капюшон на плечи, посмотрела в глаза лорду. Лорду... Когда-то я звала его иначе...

- Хелира?! - нервно дернулся герцог, но потом вспомнил об этикете: - То есть... Ваша Светлость, вы... что вы здесь...

- Это неофициальный визит. - на удивление чистым голосом ответила я. Повернувшись к двери, прикрыла ее и медленно задвинула железную щеколду. За спиной послышался шорох бумаг, которые лорд хотел бы спрятать. - Опустим церемонии. Мы же семья?

Но он не ответил. Герцог напряженно всматривался в мою спину, а взгляд Дорина нервно метался от меня к стоящему у дверей колдуну. Я все еще касалась пальцами щеколды, не спеша оборачиваться, поэтому мимолетную горькую усмешку на моих губах никто не заметил.

Пусть это будет рассказ...

Обернувшись, я, больше ни на кого не глядя, подошла к столу и присела в кресло для гостей, что стояло аккурат напротив хозяина дома. Мой взгляд скользил по рабочему беспорядку, желая запомнить все в последний раз. Лорд Ферании все так же держал чернильницу и подставку с перьями у левой руки, хотя писал всегда только правой. Он говорил, что ему так удобней. Края бумаги, в которой он что-то писал до моего прихода, были придавлены аметистовым пресс-папье, которое ему когда-то подарил Его Величество Теруан Девятый за заслуги перед короной. Мне тогда было девять лет, а герцог закатил веселый пир в честь награды и признания, полученного от самого короля.

Когда все успело измениться?

- Отношения между людьми - самая сложная наука на земле. - невесомо проведя пальцами по краю покрытой лаком массивной столешницы, заговорила я. - Сложно сказать, возможно ли кого-то узнать настолько, чтобы быть уверенным в его сердце, но люди склонны стремиться к этому. К сожалению, это не всегда оправданно. Иногда желание духовной близости предрассветным туманом обволакивает наш взор, и последствия предугадать невозможно. Сегодня я пришла сюда, чтобы рассказать вам одну историю.

Отодвинув со своего края стола все прочие предметы, я вытащила из стопки чистый лист бумаги, положила его перед собой, обмакнула перо в чернила и начала неспеша выводить буквы. В комнате звучал только мой голос, и в нем не было ни ярости, ни угрозы, ни иных эмоций. Будто я пришла просто поговорить с давним знакомым.

- Далеко на севере было скованное вечными льдами княжество. - не прекращая медленно царапать гладкую бумагу металлическим острием пера, тихо завела я свой рассказ. - Местные величали его Землей Нортов, а прочие прозвали просто Нортанией. В серьез их никто не воспринимал, ведь все, чем обладало это княжество: покрытый снегом лед да пронизывающие до костей ветра. Годы шли, сменялись столетия, и однажды к власти пришел великий правитель, князь Даян-хор. Суровый воин, он силой захватил ледяной престол и безжалостно убивал всех, кого считал нужным. Однако жестокий тиран оказался блестящим правителем. За время его властвования кочевой народ обрел столицу, систему рангов, единицы измерения и начали чеканить собственные монеты. Казалось бы: там ничего нет, из чего они чеканили монеты? Но нет, подо льдами оказались сокрыты немалые сокровища: обширные залежи золота, железа, серебра и... удивительной синей руды. При переплавке она становилась светлее, лишь на солнце отливая голубыми бликами. Крепость ее превышала прочие металлы, а князь дал ей название нортанийской стали. С того периода север оказался под угрозой. Его богатства можно было сохранить только создав грозную силу, коей норты, увы, не являлись. И тогда Даян-хор повелел собрать всех шаманов и объединить их в единый орден, носящий гордое название "Тьма Севера". У ордена все было, как полагается: свой герб, свой девиз, свой глава и свои послушники. Последних набирали из числа детишек, что не обладали способностью к проклятой магии. Годы шли, Север окреп, а орден обзавелся талантливым стратегом, которым стал один из его послушников. Время никого не щадит, и старый князь захотел перед смертью расквитаться с теми, кто презирал его народ столько лет. Собрав могучее войско, он хотел отправиться на мягкотелых южан, но вмешался тот самый стратег. Мужчина понимал, что время выбрано не самое лучшее, к тому же у него был свой план, которым он и поделился с князем. Даян-хор внимательно выслушал его и согласился, а план был изящен и коварен, как тонкий лед над морской бездной. Заключался он в том, чтобы подорвать сами основы, на которых зиждется власть короля юга, а именно - верность его лордов. С нынешним поколением герцогов уже работать было бессмысленно, поэтому стратег обратил свой взор на подрастающее потомство лордов. Он