— Я ее вижу. Нет только апогейного кадра. Я его пока не чувствую.

— Апогейного кадра? Что это?

— Самый важный, единственный кадр. Мне нужно лицо ангела, после того, как он…

— Умрет?

— Нет. Он разобьется, но выживет. Он станет смертным.

По коже парня пробежали мурашки.

— Понимаешь, все, что я делаю столько времени - ради одного этого кадра. Еще мне нужны будут глаза и руки в этот момент. Это сложно. Чертовски сложно.

— Почему?

— Это величайшее страдание, которое он испытает. Но как его показать, не получив этой боли? Не представляю.

— Я готов постараться.

— Не уверен.

— А?

— Чтобы понять, о чем я говорю, ты должен испытать нереальную боль и отчаяние, иначе я не поверю, и никто не поверит. Знаешь, зритель, он любую фальшь чувствует.

Рой задумался, и Энди почувствовал себя виноватым. Выставки не будет, пока не будет этого кадра. Страшное видение Маккены. Мальчишка решил, что согласится, наверное, на все, чтобы он все же сделал этот снимок. Хорошо бы выжить, чтобы увидеть после. Грусть коснулась кожи холодом, пробежала легким ознобом и осталась тревожными стальными нитями.

— Так убей меня, — вдруг произнес Энди и испугался.

Маккена прижал его к себе.

— Нет. Я хочу, чтобы ты жил.

— Тогда как?

— Никак. Придется без него.

Парень окунулся в воду. Лизнул ее. Соленая. Даже чуть горчит. Поплыл.

— Э! — окликнул Рой. — Я умею плавать только вертикально и в один конец!

— Я помню! — отозвался из темноты мальчишка.

Маккена подождал.

— Энди! Возвращайся!

— А если нет?! Твои действия?!

— Никаких!

— То есть ты дашь мне утонуть?!

— У меня нет выбора! Разве что утонуть с тобой!

— Великий Рой признается в собственной слабости?!

— Признаюсь, только возвращайся!

Энди нырнул под воду, подплыл к Рою и дернул его за ноги так быстро, что тот даже не успел выругаться.

— Жаль, я не видел твоего лица, — засмеялся парень, выдергивая Маккену. — Думаю, твое выражение вполне бы подошло для этого кадра.

— Черт! — наконец Рою удалось выругаться. — Зараза! Чуть не утопил!

— Я бы спас тебя и во второй раз. Не сомневайся.

Маккена сгреб его с такой силой, что Энди едва мог вздохнуть. Поцеловал. Необычно, потому что соль вперемешку с патокой, а после отстранил.

— Не сейчас.

— Почему?! — недоумевал Энди.

— Презервативов нет.

— И что?!

— Потому что никогда, слышишь, никогда ты не будешь делать этого без них!

— Но Рой?

— Даже со мной. Даже, если я буду просить. Даже, если это последнее, что я попрошу.

Энди не мог понять, что его разбудило. Сознанию было лень даже шевельнуться, и оно вяло обозначило свое присутствие. Под закрытыми веками медленно перемещались белесые всполохи. Но что-то навязчиво грызло дырочку в мозгу. Ага, птица. Она сидела на подоконнике и с равными промежутками времени издавала звук, который совершенно невозможно было отнести к трелям или пению. Парень почувствовал, что ему жарко, особенно спине. Немного поразмыслив над этим, он определил, что к нему прижимается Рой и, судя по всему, ему тоже жарко. Энди попытался повернуться. Вышло не сразу, потому как поверх него, лишенные жесткости, но обремененные повышенной сонной тяжестью, располагались рука и нога Маккены.

— Тяжелый какой, — пробубнил парень.

— Работаю над этим, — так же сонно и нечленораздельно ответил Рой. — Не украдут, и не сбежишь. Это моя гарантия.

— Вроде бы никто не посягал, да и я не собирался.

Энди потянулся.

— Жесткий какой, — промямлил Маккена, когда мальчишка напряг пресс.

— Работаю над этим, — улыбнулся парень. — Не расхочешь и не разлюбишь. Это моя гарантия.

— Что-о-о?! — Рой приподнялся на локте и заглянул Энди в глаза.

— Ты платишь, соответственно имеешь право получить лучшее. Работаю над этим, говорю.

Маккена откинулся на подушки.

— Мне нравится эта мысль. Черт возьми! Она классная!

— Интересно, — теперь парень приподнялся на локте, — как дорого я тебе обхожусь?

— Дай подумаю, — Рой сдвинул брови с серьезным видом. — По самым скромным подсчетам, включив туда воду, туалетную бумагу, бензин и износ моего тела, думаю, где-то от двух до трех тысяч.

— Ско-о-олько?!

— Ну, ты же перестал носить трусы по два доллара за дюжину, и я не включил в смету Ольгу. Короче, стараюсь сделать максимальную скидку на случай, если ты вдруг разбогатеешь и исполнишься непреодолимым желанием вернуть долг.

— А как же износ моего тела?!

— Прости, милый, оно только набирает соки…

Энди оседлал Роя.

— Соки, говоришь?! Что ж! Давай-ка еще разок поизносим твое и подпитаем мое! Хочу убедиться, что ты ничего не попутал!

— Кстати, — Маккена остановил мальчику ладонью. — Если захочешь когда-нибудь вернуть долг, не забудь включить туда моего кардиолога и пятьсот долларов за обследования.

— Да ты торгаш, дорогой! И когда это ты ходил к кардиологу?!

— Не ходил. Но с тобой этого не избежать. К тому же ты сам начал разговор, детка.

— А почему ты не учел, что я не беру с тебя деньги за то, что ты меня, как это ты там сказал? Подпитываешь?

— Так вот и я о том же! И я не беру с тебя деньги за то, что я тебя подпитываю.

Причал, о котором говорил Рой, был действительно достаточно высоким, настолько, что к нему могли подходить круизные суда. Маккена нанял лодку, пришвартовался к сваям и начал снимать. Энди падал в воду вот уже, наверное, раз десять. Маккена просил делать это то так, то по-другому. Парень не спорил, хотя уже порядком устал. У Роя капризная муза, и уж если она соблаговолила поработать, здесь надо ловить момент. В любое мгновение она могла сослаться на головную боль или тошноту от качки, развернуться и пойти отдыхать. К счастью, она опять сидела на диете, поэтому не требовала перерыва на обед. Соломенная шляпка с широкими полями скрывала лицо от солнца, и муза пока не ныла, что обгорела. Она, правда, уже определила, что хочет курить свой лаковый мундштук, не прочь пропустить стаканчик виски со льдом и утомилась думать о кадрах, занявшись разглядыванием подтянувшихся форм парня. Рой чувствовал это и тоже подумывал о том, что пора заканчивать.

— Купи ему бусы из мелких камушков, — вдруг сказала муза, опершись локтем о плечо Маккены. — Он будет очень секси.

— Ты не о том думаешь!

— Прости, Рой, я предложила тебе саму идею этих снимков, а думать теперь — твоя работа.

— Тогда не отвлекай меня.

— Можно решить, ты думаешь о снимках! Я никогда не отвлекаю тебя, когда ты трахаешься, а в остальное время у нас договор о вторжении без предупреждения.

— Еще не хватало, чтобы ты вторгалась в те моменты!

— Знаешь, если бы я этим занималась, я бы поснимала его в процессе. Там столько эмоций, переживаний и мимики, хватило бы на целую выставку. Не понимаю, как ты сам не додумался?

— Додумался и, заметь, без твоей помощи. Ты чрезмерно навязчива…

— Могу исчезнуть. Уверен, что справишься без меня? Не отвечай, не подумав. Ошибешься.

— Ладно. Уговорила, только помолчи немного.

— Рой! — Энди прервал размышления Маккены. — Может, наконец, остановимся?! Сдается мне, здесь уже целый сонм ангелов рухнул! Я больше не могу! Если ты не опомнишься, пойду ко дну! Тебе придется плакать!

— Не буду! — крикнул Рой.

— Проверим?!

— Вы что сговорились?!

— С кем?!

— С этой чертовой бабой?!

— Если ты о музе, то она любит меня больше, чем ты! Думаю, я заслужил подарок!

— И ты туда же?!

— И я люблю ее! Она классная! Твое решение?!

— Ладно! Вылезай! Бусы из разноцветных камешков подойдут?!

— Если те, что я смотрел, согласен!

— Вашу мать! — выругался Маккена, откладывая камеру.

Энди подплыл к лодке, вскарабкался на борт и замотал головой, обдавая Роя брызгами.

— Не покормишь свою идеальную модель? — широко, если не сказать, шикарно улыбнулся парень.

 — Я бы покормил, только не пойму, о ком это ты?

— Об одном мальчишке, который работает на тебя и, заметь, не назначает себе цену.

— Она автоматически списывается с моих счетов, — перебил Рой, — без предоставленной утром скидки.

— Ох, и везет же тебе, супермачо! Получаешь все самое свежее и лучшее за так, еще и гордишься этим!

— Учись, суперплэйбой!

— Если не обед, то хоть поцелуй мне полагается?

Рой поцеловал.

— Ладно, пойдет, — нарочито грустно согласился парень. — Малокалорийно, но многофункционально.

— Пожалуй, добавлю к нему лобстеров, — словно между прочим в сторону произнес Маккена.

Рой с удовольствием наблюдал за Энди, который ковырял лобстера и явно не мог определиться, оно ему надо или нет. Парень был чертовски голоден, а морской деликатес, похоже, его не сильно устраивал.

— Сдается мне, — не выдержал Маккена, — ангелы предпочитают бургеры, нежели нежную божественную амброзию.

— Не знаю, что такое амброзия, но бургер, намного лучше.

— Не сомневаюсь. К тому же это достаточно ощутимо сэкономит мне траты.

Рой наслаждался. Он вдруг понял, что уже тысячу лет не отдыхал. Муза, перегруженная