с давней поры, с глубокого языческого периода. Наиболее древним мифическим доисламским представлением о душе считается орек (ойрэк), душа «нечистых» покойников (самоубийц). По этому поверью, душа самоубийц не всегда возвращается вновь и своему хозяину для продолжения загробной жизни, а часто выходит из могилы и бродит на земле в виде ойрэк, который представляется в образе человека в белом. При жизни деятельностью и мышлением колдуна управляет убыр. Отсюда и татарское название колдуна – убырлы карчык. Эти души «нечистых» покойников, по поверьям татар-мишарей, причиняли людям вред: сбивали с пути запоздавших путников, насылали на людей болезни, пили кровь скота и т. д. Обычно таких покойников хоронили в дальнем углу кладбища. Нарушение этого правила грозило жителям этого села стихийным бедствием, в частности засухой.

Такая форма верования татар, основанная на поклонении душам или духам умерших предков, создала целый культ предков. Умершие предки считались покровителями семей и рода. Они постоянно присутствуют среди живых и оказывают воздействие на повседневную жизнь. Эти традиции обязывали всех тюрков и татар в частности знать свою родословную до седьмого поколения. Древние тюрки имели немного иной культ предков, а именно – героев, перешедший затем у мусульман в культ святых. Им ставили каменные памятники. Татары верили, что смерти нет, а есть круговорот жизни человека. Эта вера связана с обожествлением природы. Они считали, что человек рождается не по своей воле, а по воле бога Тенгри, и умирает также не по своей воле. Поэтому тюрки смерти физического тела не боялись, поскольку все это лишь продолжение жизни. Жизнь из одного качества переходит в другое. С отречением тюркских ханств от тенгрианства, практически прекратились моления у каменных памятников, хотя пережитки этого верования еще сохранились. Например, обычай у татар не передавать через порог возник из-за того, что в древности под порогом хоронили предков.

Раннее мировоззрение татар находит отражение также в формах и орнаментах надмогильных камней (кэбер ташы). Верхний край камня, как правило, закруглялся в виде небесного свода, а ниже обрамлялась розетка, символизирующая солнце. Такая форма кэбер ташы, характеризующая определенный тип мировоззрения, также перешла в мусульманство из языческого периода.

Надмогильный камень, древнее захоронение около с. Кикино Каменского района

Гадания, приметы и поверья

Вера в сверхъестественные существа (анимизм) в татарской языческой мифологии сохранилась во множестве ритуалах верованиях и культах. Посредством этих обрядов можно было умилостивить и даже побеждать враждебных им баснословных существ, а также избавиться от несчастья, вновь приобрести здоровье, навести порчу и др. В этой же цепочке характерным является появление покойников во сне. Тогда увидевший такой сон обращался к мулле с просьбой почитать молитвы на могиле умершего, чтобы душа покойника не беспокоила живых. Как мы уже отметили, татары стараются похоронить умершего как можно быстрее, и чтобы обезопасить живых людей от покойника, закрывают умершему человеку глаза, выставляют у трупа ночное дежурство. По этой же причине сразу после выноса тела женщины-татарки окуривают избу, стирают вещи умершего, моют дом и предметы. А люди, вернувшиеся с кладбища, по возможности стараются идти в баню. Раньше в щели дома вкладывали металлические обломки (корочь кыстыралар), подвешивали под крышу дома монеты в мешочках.

В верованиях татар-мишарей олицетворялись некоторые болезни, которые имели своих духов (ияле авыру). Считалось, что они могут быть излечимы только жертвоприношениями хозяину болезни. Оспа представлялась в виде существа (чечек иясе). Для умилостивления приносили в жертву петуха, или варили жертвенную кашу, приглашали знахаря (имче), которому дарили красный ситец. Грыжу представляли злым существом с когтистыми лапами. Боли объяснялись тем, что злой дух грызет внутренние органы человека. Для лечения, на оголенный живот больного сажали живую мышь. При этом один из присутствовавших спрашивал другого: «Что грызешь?», а тот отвечал: «Грыжу грызу». После троекратного повтора, знахарь произносил: «Айкон котыла, син да котыл!» («Луна и солнце избавляются (от нечистых сил во время затмения) и ты избавься!»). Для излечения оспы у детей давали белую утку или белого гуся как подаяние бедняку, а потом, когда дитя начинал выздоравливать, варили кашу, которая и называлась чячяк-буткасы («оспенная каша»). Это обряд также практиковался для умилостивления чечек-иясе.

Посредством заговоров и заклинаний татары наделись избавиться от таких болезней, как холера, сглаз, падеж скота, боли в животе, водянка, лихорадка, бешенство, случающегося от укуса бешеной собакой и еще множество других недугов.

ЙОЗЕК САЛЫШ, название вида гадания у татар-мишарей, которое было приурочено к празднованию Нардуган. Каждый из участников игры клал на блюдо кольцо или другую вещицу, и блюдо накрывалось полотенцем. Ведущий запевал песню: «Нардуганым нар булсын, эче тулы нур булсын…». После каждого куплета ведущий доставал кольцо и по содержанию соответствующего куплета предсказывалось будущее обладателя кольца.

Джан – так называют татары душу или духа. Её ранним, домусульманским татарским названием был кот. Этот термин сохранился в лексике татар параллельно со значением выражения испуга – «котым качты», «котым очты» («душа моя улетела»). Если человек был чем-нибудь напуган (заикался), применялся знахарем (имче) магический обряд (куркылык кою) по возвращению кота или души. Больного знахарь сажал на пол под матицу, разбрасывал горящие стебельки конопли вокруг, кусочки березовой коры, в посуду клал подкову, замок, гребешок, ножницы, зеркало и, звеня этой посудой, выкрикивал имя больного и обходил вокруг него три раза. После этого в блюдо с водой над головой больного лил расплавленный свинец. По получившейся форме свинца имче узнавал, кого или чего испугался этот человек (чаще ребенок). Эту отлитую форму пришивали к одежде больного, и тот носил её до выздоровления.

В то время бад-дуа (бяд дога) подразумевала наведение проклятия на человека (порчу), желая его погибели, тяжелой болезни или других недугов и несчастий. На практике не является характерной чертой мусульман. Но, тем не менее, считается, что особо следует опасаться бад-дуа родителей. Ребенок, заслуживший проклятия своей матери, не только будет несчастливым в этой жизни, но и после смерти будет среди тех, кто окажется в вечном убытке. По этому поводу существует в исламе хадис: «Кто из вас поставит жену свою превыше матери, на том будет проклятие Аллаха. И не будет для него никакой пользы ни от поклонений его, и ни от каких других благодеяний, и ни одно из них не будет принято».

Кайюм-Насыри в своем упомянутом нами труде приводит обширный материал, касающийся различного рода поверий, примет и гаданий, именуя их как языческие обряды и заговоры. Приведем несколько из них: «Перед христианскою Пасхою, в деревнях, в великий четверг, татары пекут оладьи, празднуя этот