Сети мобильных телефонов стали настолько жирной коллективной целью, что против нее работало несколько различных органов как внутри, так и вне оперативной группы, включая «Дельту» (и особенно эскадрилью «Эхо»), тактическую группу «Оранжевая» и АНБ. В течение первых трех лет оперативная группа добилась нескольких технологических прорывов, связанных с мобильными телефонами, в совокупности представлявшими собой то, что один из офицеров тактической группы «Коричневая» назвал «переломным моментом».

Самолеты «ВВС Конфедерации» оснащались аппаратурой, которая при пролете рядом с вышкой сотовой связи позволяла находившимся на борту входить в систему в пассивном режиме и видеть в реальном времени запись каждого телефона, совершающего звонок. Сотрудники оперативной группы могли осуществлять поиск интересующих их телефонных номеров, а с помощью базы данных «пробивать», используются ли они, и если да, то где. «Мы могли точно определить местоположение цели, и отправиться на ее уничтожение», — сказал один из операторов. Информация от вышек сотовой связи могла навести оперативную группу на определенный городской квартал. В этот момент операторы использовали «электронную удочку» — ручной датчик, похожий на весло, который можно было запрограммировать на обнаружение конкретного телефона, и который подавал все более громкий звуковой сигнал по мере приближения к устройству. [22] Эта «удочка» могла обнаружить даже выключенный телефон, но не тот, у которого были извлечены аккумулятор и SIM-карта. На самом деле, специалисты по электронике оперативной группы не только могли найти выключенный телефон, но и придумали, как включать его дистанционно, чтобы он стал микрофоном, передающим все, что он улавливал, обратно в оперативную группу. Они также могли «клонировать» мобильный телефон, не имея в своем распоряжении оригинального устройства, что позволяло, например, отправлять и получать текстовые сообщения так, как если бы они были его владельцами. Кроме того, в «Дельте» широко использовались портативные считыватели SIM-карт, которые давали возможность оперативникам, обнаружившим сотовый телефон при обыске дома подозреваемого, быстро извлекать карту, копировать ее в аппарате и вставлять обратно в телефон, причем подозреваемый часто не замечал, что карта была извлечена и скопирована. Иногда спецназовцы делали вид, что даже не нашли телефон, чтобы скрыть тот факт, что теперь у них есть запись всех контактов его владельца. [23] Операторы создали программное обеспечение, позволявшее проводить «нодальный анализ»[105], с помощью которого можно было быстро составлять схемы повстанческих сетей на основе анализа трафика сотовых телефонов повстанцев. [24]

Вся разведывательная информация размещалась АНБ в режиме реального времени на региональном межсетевом узле связи[106], — интерактивном центре обмена данными, к которому сотрудники оперативных групп могли обратиться, используя телефонные номера, полученные в ходе рейдов, и получить набор новых зацепок, которые система выдавала в ответ. По словам Даны Прист и Уильяма Аркина, межсетевой узел также позволял сотрудникам оперативной группы отслеживать перехваты радиосигналов непосредственно в процессе их проведения, что привело к «десятикратному увеличению» скорости, с которой операторы получали доступ к разведывательной информации. [25]

Несмотря на все возражения АНБ против кооптации тактической группы «Оранжевая» со стороны ОКСО, Агентство стало важнейшим партнером в работе по вскрытию иракских сетей сотовой сети как источника разведданных. К концу 2003 года группа криптологической поддержки АНБ собрала метаданные — информацию о наборе номеров со всех звонков, сделанных в Ираке (но не об их содержании). После того как Маккристал перевел свой штаб в Балад, АНБ направило к нему в оперативный центр группу по связи и координации. [26] По словам одного из офицеров оперативной группы, понимая, что их мобильные телефоны делают их уязвимыми, повстанцы наняли «довольно серьезных инженеров по связи», чтобы защитить их от наблюдения. В 2003 году они уже придумали, как перенастроить мощные беспроводные телефоны в своего рода радиосеть портативных радиостанций. «Они думали, что у них существует эта частная маленькая горячая линия связи… которую никто не может прочитать, потому что она не работала на уровне мобильных телефонов, но мы быстро разобрались с этим, — сообщил офицер. — Это был главный успех, — найти ее… а затем использовать эту информацию». Но успех оказался кратковременным. К следующему году повстанцы практически отказались от использования такого способа связи.

Постепенно, к 2004 году, все эти разрозненные части — разношерстный парк самолетов разведки и наблюдения; растущую способность использовать цифровые коммуникации повстанцев против них же самих; объединенный оперативный центр «Звезда смерти» в Баладе, который все больше наполнялся сотрудниками и офицерами связи из других частей сети Маккристала; непревзойденное мастерство и упорство операторов подразделений специальных задач, рейнджеров и «Ночных сталкеров» — благодаря силе личности Маккристала были объединены в единый динамичный процесс, который стал известен как под аббревиатурой F3EAD: поиск, идентификация, уничтожение, использование, анализ, распространение[107]. Поиск и идентификация включали в себя обнаружение и опознавание цели или объекта — обычно человека — с помощью средств разведки и наблюдения и последующее определение его местонахождения во времени и пространстве. Уничтожение — захват или убийство объекта — было задачей сил, проводящих специальные мероприятия: операторов подразделений специальных задач, рейнджеров и экипажей вертолетов тактической группы «Коричневая». Использование и анализ разведывательной информации, полученной в ходе спецоперации, могло означать что угодно — от дешифровки документов, телефонов и компьютерной техники до допроса пленных, — это была работа операторов, и особенно сотрудников разведки на всех уровнях. Сразу же после завершения анализа — что в 2003 году могло занять недели, а к 2006 году занимало пару часов — его результаты распространялись по всей сети для проведения новых операций. По своей сути этот процесс требовал гораздо более тесного и всестороннего взаимодействия между разведывательными и оперативными подразделениями, чем это было принято даже в ОКСО.

Стоит отметить, что ветераны охоты на Пабло Эскобара и на балканских военных преступников утверждали, что Маккристал и Флинн, по сути, заново придумывают велосипед, который уже был изобретен тогдашними гораздо меньшими оперативными группами. По словам источника в «Дельте»: «Опубликованные статьи, в которых “Маккристалу и Флинну приписывают великое преобразование, в результате которого мы теперь объединяем вещи в единое целое”, попросту игнорируют историю. Это все равно, что открывать Америку заново». Точно так же, «межведомственный обмен разведданными и технологиями, [разрушение] барьеров между различными смежными ведомствами, все то, что было сделано позже [Маккристалом в Ираке], было продемонстрировано еще под руководством [Джерри] Бойкина во время охоты Командования на балканских военных преступников в 1990-х годах», — заявил старший офицер специальных операций, знакомый с этими операциями.

Аббревиатура F3EAD не сходила с языка, но все равно ее было легче произнести, чем реализовать. Пока оперативная группа наращивала оперативный темп, пытаясь проникнуть в цикл принятия решений сети