– Она уже взяла все на себя, – нехотя проговорил Иван, покосившись на Томку. – Хотя доказать то, что это сделала ты, Марина, не составит особого труда. Но… А, ладно, решайте сами… Тома, как скажешь, так и сделаю, что уж там. Но считаю, что это неправильно.

– Я тоже! – зло проговорила я. – Считаю, что это неправильно! Но как представлю, что будет с тетей Аней, Катькиной мамой, так выть хочется.

– Томочка, ты же так не считаешь? – Маринка переключилась на Томку. – Ты же не посадишь меня? Ну, что вам, легче станет от того, что я тоже пойду в тюрьму? И потом, я же от страха все это сделала, я ничего плохого не хотела. Я больше так не буду!

Меня замутило. Я отхлебнула уже остывший кофе, во рту стало горько и мерзко. Голова все еще была тяжелой, наверное, из-за того снотворного. Я подумала, что мне плевать, посадят Маринку или нет. Пусть Томка со своим Ванечкой решают, у них профессии подходящие, педагог и следователь, чего уж лучше. А мне все равно. Привычный мир рухнул, а как жить в новом мире, в котором моя лучшая подруга чуть не отправила на тот свет меня, Томку, своего мужа и еще нескольких человек, случайно оказавшихся тут, я пока не знала.

Оставив Томку со Стрельцовым разбираться с Маринкой и решать ее судьбу, я поднялась и вышла из дома на улицу, по дороге набросив на плечи какую-то куртку. Курить не хотелось, но я все-таки достала сигарету и глубоко затянулась, в надежде, что тошнота, пустота в желудке и горечь во рту растворятся в дыму, и мне станет хоть немного легче. Минуту я стояла в полной тишине, вдыхая и выдыхая дым, наблюдая, как он растворяется в чистом морозном воздухе, и ни о чем не думала.

– Ян, ну ты как? – из дома вышел Пашка. – Как чувствуешь себя? Тебе бы поесть надо немного, станет легче. Или выпить.

– Не хочу, – я продолжала разглядывать фигуры, образованные дымом от сигареты. – Даже думать обо всем этом не хочу!

– Понимаю, – Павел встал рядом и приобнял меня за плечи.

– Что ты понимаешь? Это же Катька! Она мне как сестра была. Мы уже черт знает сколько лет дружим. Всегда вместе. И детей мы с Томкой ее крестили, я – Темку, а Томка – Сонечку. Все праздники тут проводили, на этой даче. Я всем с ней делилась. Даже больше, чем с Томкой. Как теперь-то жить? Кому верить?

– Мне можно верить, – заявил Павел.

– Ну, конечно! Если Катька, которую я как облупленную знала, как мне казалось, такие фортели выдает, то от тебя-то что ждать? Мы знакомы без году неделю! Кстати, я вот помню, как ты тогда прыгнул на Никиту. Перед тем, как упасть, я видела, что вы стали драться. Я, конечно, не знаток, но мне показалось, что ты слишком уж профессионально это делал. Словно всю жизнь преступников задерживал.

– Ну, просто я камээс по самбо, – признался Павел.

– Угу! Еще один сюрприз! Давай, выкладывай. Что у тебя еще припасено? Может быть, ты еще и агент ФСБ и здесь оказался не случайно, а выполнял секретное задание по поимке особо опасного рецидивиста?

– Нет, я просто бизнесмен. А самбо я с детства занимаюсь. В последнее время не слишком активно, но вообще-то я стараюсь форму не терять…

– Что-то еще? У тебя жена и четверо детей и зовут тебя вовсе не Павел?

– Нет у меня ни жены, ни детей. И зовут меня Павлом, так уж вышло. Хочешь, паспорт покажу?

– Не хочу! – отрезала я. Я понимала, что просто срываюсь на Пашке, что он как раз ни в чем не виноват, но слишком сильно было потрясение. – Ладно, прости. Я что-то совсем уже с ума схожу…

– Я понимаю… Да, я хотел тебе сказать… В общем, я билеты заказал. В девять вечера самолет до Питера…

Только что я думала, что хуже уже быть не может, но оказалось, что есть еще куда падать. Конечно же, как я могла забыть. Преступления раскрыты, и Павлу больше нет смысла здесь торчать. Сейчас последует душещипательная сцена, где он скажет, что со мной было очень хорошо, но у него работа и бизнес, и когда-нибудь, когда он будет по делам в Москве, возможно, мы еще увидимся. Как-нибудь.

Против моей воли глаза наполнились слезами. Я быстро отвернулась, желая лишь одного, чтобы это уже поскорее закончилось. Ну, тут хотя б никаких сюрпризов. Я же прекрасно понимала, что так и будет. Как только все это закончится, Павел улетит в Питер.

– Прости, что так быстро, просто у меня накопилось столько всего. Я обязан быть в Питере как можно скорее, – продолжал Павел. – И так я тут задержался намного дольше, чем планировал.

– Угу, – промычала я, стараясь голосом не выдать своего отчаяния. – Бизнес – дело такое…

– Мы уже не успеем заехать к тебе перед аэропортом, – Павел, видимо, пытался подсластить мне пилюлю, неся какой-то бред.

«Как так получилось, что я успела настолько к нему привязаться, что еще немного, и я разревусь тут, как дура!» – размышляла я, краем уха слушая слова Павла, не сильно вникая в их смысл.

– Я понимаю, что сложно вот так, с бухты барахты… Но я подумал, что у тебя же все с собой, самое необходимое. А если вдруг что понадобиться, все купим.

– Что? – тупо переспросила я. – Что мы купим?

– Ну, не знаю… Вещи, может, какие. Из одежды или там, косметики.

«Он совсем сбрендил?» – с тревогой подумала я, выныривая из своего отчаяния.

– Паш, какая одежда? Зачем нам одежда?

– Ну, я же говорю, что мы не успеваем заехать к тебе в квартиру, самолет скоро! – терпеливо пояснил Павел.

– Я поняла. Мы не успеваем. Самолет скоро, – повторила я, с недоумением глядя на Пашку. – Попрощаемся тут. Причем тут одежда и косметика?

– Почему попрощаемся? Как попрощаемся?

– Ну, как прощаются? Обычно.

– Яна! Ты меня слушаешь? Я понимаю, что надо было тебя спросить, просто ты еще спала, а у Вани с собой были твои паспортные данные, ты же ему давала для расследования. Вот я и взял их у него.

– Мои паспортные данные?

– Ну да. Для билета на самолет. Ян, с тобой все нормально? Ты как себя чувствуешь?

– Погоди, – до меня начало доходить. – Ты мне тоже взял билет? В Питер? Мы вместе летим?

– Ну, конечно! Я же говорю, не успеваем к тебе