– Ага, – улыбнулся я, закончив с наброском.

Не помню, когда это было. Вроде самый обычный солнечный день, птицы что-то щебетали за раскрытым окном, через которое в комнату пробивался лёгкий аромат летних цветов.

– Я и тебя нарисовал, – протянув дневник девушке, произнёс я.

Вивьен улыбнулась, и улыбка эта вдруг обдала моё сердце приятным теплом.

– Ой, не знала, что ты пишешь… такой слог красивый…

– Ты, правда, так считаешь?

Она кивнула.

– Можно почитать?

– Если интересно, – произнёс я и тут же почувствовал, как губы суккуба коснулись моего лба.

В мире собственных грёз я обрёл то, чего никогда не имел. Я ощущаю себя нужным другим. У меня есть семья, далеко не самая обыкновенная, но семья. Строгий дядя, простоватый брат и прекрасная мать. Здесь же я нашёл тех, кого могу теперь называть друзьями. Забавная парочка «слегка за тридцать» в лице Моники и Ричарда, охотник с прибабахом, всегда рвущийся в самое пекло и никогда не погибающий – Матиас, которого при первой встрече хотелось убить. Банда Матиаса из кошко-парня и шрамированного эльфа, с которыми так комфортно было на задании. И, конечно же, Феназепам…

– Эльфорез, – эту кривую пьяную улыбку я никогда не забуду.

И как этот эльф стал моим другом? Как все они стали для меня близкими?

Всё началось с Вивьен. Суккуб, которую я пощадил, теперь без неё я не могу представить себя. Она говорила, что любит меня, но испытываю ли я хоть что-то в ответ? Чувствую ли я теперь хоть что-нибудь?

Прошлое вновь возвращается. Тогда я тоже думал об этом. Тогда я тоже не понимал себя – была ли то любовь? А дружба? Вроде как тогда всё начало складываться, я питал надежды на будущее, которого у меня и быть не могло.

Быть может, уйди я тогда с ними, жизнь была бы иной?

Быть может, не избери я долг, продолжил бы жить?

Но ведь я спасал. И ведь точно, история вновь повторяется. Сменились лица и декорации, но история всё та же. Вот только теперь на кону стоит судьба целого мира…

А точно ли я должен сражаться?

Точно ли я вновь обязан умирать?

Хочу ли я погибнуть?

Я не хочу умирать. У меня нет страха, но есть горечь. Я хочу жить, хочу прожить счастливую жизнь. Хочу убежать, бросить всё и скрыться, однако…

Фер мёртв. С минуту на минуту могут погибнуть и все остальные…

Я убил короля, на моих руках погиб друг. Сам я уже не человек. Слишком многое отдано во имя Спасения. Остановиться уже поздно.

И всё-таки мне придётся стать монстром.

***

Из объятий сна меня шум, доносящийся с улицы. Открыв глаза, я увидел свет, на мгновение рассеявший мрак погружённой в ночь темницы. Свет этот, казалось, обжигал. То было пламя, что окутало Ардохелл. Встав с холодного пола и ухватившись за прутья решётки, зачарованной на блокировку магии, я подтянулся. Всматриваясь в разгорающийся с новой силой пожар, я видел, как по улицам города проносились толпы людей, эльфов и прочих нелюдей. Одни бежали, пытаясь спастись, вторые же несли за собой смерть. Те, кто двигался неестественно, рвано и резко, были упырями, из-за свежести своей не успевшими начать разлагаться. Наряду с нежитью, смерть несли и эльфы в доспехах из живой древесины, но то были солдаты великого леса. Сопровождали же их облачённые в плащи и гражданское предатели, в хаотичных рядах которых страшным маршем шагали отнюдь не одни лишь длинноухие…

Меня отвлекли крики стражников, раздавшиеся из тёмных коридоров темницы. Топот приближающихся шагов заставил обернуться, спрыгнув на пол.

– Вивьен? – удивился я, когда на пол перед решёткой упало вспоротое тело стражника

– Прости, пришлось повозиться, – смахнув кровь с когтистых ладоней, улыбнулась суккуб.

Следом за ней к решётке подбежала Валерика, в руках которой звенели ключи. Уже за ней подошёл и Эрик, понуривший голову и отвёдший взгляд от обезображенного болью лица сражённого стражника.

– Что вы делаете? – нахмурился я, когда Валерика отворила решётку.

– Спасаем, если не понял, – весело произнесла демоница, после чего хлопнула пепельноволосого парня по спине. – Нас так и так в заговорщики записали, поэтому ни мне, ни твоим горе-оруженосцам терять нечего!

– Ваш меч, – протягивая клинок и чистую одежду, произнёс Эрик.

– Только давай поскорее, – поглядывая вдаль коридора, протянула Вивьен.

Быстро накинув учительский плащ и натянув сапоги, я взял в руки меч. Разминая плечи, покинул злосчастную камеру. Первое, на что бросил взгляд – тела поверженных стражников,