— Дай сюда! — Макнайт, подозрительно хмыкая, помял свитки и махнул рукой. — Ладно, в камеру!

Минуту спустя он уже топал по коридору, грохоча стальными «сапогами». Мэллоу с ухмылкой посмотрел на Гедимина.

— Скажи, Джед… Так тебе наши женщины совсем-совсем не по вкусу?

Гедимин мигнул.

— А то им уже интересно, — Мэллоу подмигнул ему и улыбнулся ещё шире. Он выглядел очень довольным, совсем как в тот день, когда главари всех банд приняли его правила.

— Мэллоу, заткнись! — буркнул Дальберг, недовольно покосившись на него. — Оставь теска в покое.

Гедимин стянул нитки и высыпал развернувшиеся бумажки на ладонь. Их было шесть штук, на всех — разные подписи.

— Это от самок? — уточнил он, перечитывая первое послание. С первого раза понять удалось немного, хотя язык был ему знаком. Гедимин прочитал все письма и озадаченно мигнул.

— Здесь речь о спаривании? — спросил он у ухмыляющегося Мэллоу. — Зачем им со мной спариваться?

Мэллоу и Дальберг переглянулись.

— Вот и я думаю, — пробормотал Дальберг. — Это должно быть очень больно.

— Ну… в принципе, у тебя есть чем, да? — неуверенно проговорил Мэллоу, глядя на Гедимина. — Они ничего. Особенно та мулаточка…

— Заткнись! — буркнул Дальберг.

Гедимин, пожав плечами, сложил бумажки в пустой контейнер из-под воды.

— Спаривайся с ними сам. У тебя получится лучше.

11 октября 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«Самки так и не пришли. Видимо, других книг в сети нет. Эта — единственная…»

Гедимин, опустившись на койку, дотянулся до ниши, где лежал смарт, и прикрепил его к ладони, привычным движением открывая книгу Бекмана. Он читал её медленно, растягивая удовольствие; она впечаталась в память с первого раза — мозг сармата давно не работал так хорошо, но и после этого ему нравилось её перечитывать. Это был уже пятый раз; Гедимин нашёл главу, на которой остановился, и лёг, развернув перед собой голографический экран. По ту сторону решётки шуршали и бубнили, но сармат слышал чужие голоса, как сквозь слой стекловаты.

— Механик Джед! Дже-ед! Э-эй! База Саргона, приём!

Гедимин, вздрогнув, рывком поднялся с койки и встретился взглядом со встревоженным Джоном Мэллоу.

— Чего?

— Извини, механик, — пробормотал тот, утыкаясь взглядом в пол. — Я звал, а ты не отзывался… Забудь, ладно?

Гедимин сердито сощурился.

— Так чего надо-то?

Мэллоу переглянулся с Дальбергом, и Гедимин понял, что давно не видел Дальберга таким мрачным. Он присмотрелся к лицам обоих главарей, ища кровоподтёки и ссадины, но видимых повреждений не обнаружил. «Что-то опять не так,» — подумал он, закрывая книгу. «Что-то очень серьёзно не так.»

— Давно ты у нас не был, — пробормотал Мэллоу, мотнув головой в направлении выхода. — Во дворе. Может, зайдёшь как-нибудь?

Гедимин мигнул.

— Надо?

— Надо, — угрюмо отозвался Дальберг. — Очень надо. У Винки резьбу сорвало.

Гедимин поморщился.

— Побил кого-то? И что, без меня никак?

Мэллоу покачал головой.

— Драки мы сами разбираем. А тут, похоже, придётся менять правила. Можешь завтра выйти во двор? Надо, чтобы ты сам посмотрел.

— Менять правила? — Гедимин озадаченно взглянул на Дальберга. — Что у вас там за авария?

— То, что касается выпивки, — буркнул тот. — Придётся её урезать. Винки там не один такой.

Гедимин почувствовал знакомый гул в голове, — Мэллоу и Дальберг вроде бы пытались что-то объяснить, но с каждым разом получалось всё хуже.

— Завтра выйду, — пообещал он. «Надо же мне было завести стаю мартышек…»

12 октября 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Гедимин заглянул под койку. «Общак», наполненный до отказа в начале недели, уменьшился на две трети, хотя до воскресенья было ещё далеко. «Раньше они меньше пили,» — отметил сармат про себя, сгребая в пакет контейнеры с пивом, тоником и любимым джином Мэллоу. Себе он не взял ничего, хотя шесть ёмкостей с водкой стояли, нетронутые, вдоль стены. Седьмую сармат выпил в понедельник, остальные не тронул — и не был уверен, что доберётся до них на этой неделе. «Определённо, раньше „макаки“ меньше пили. Но их и было меньше…» — Гедимин пересчитал ёмкости в пакете и поставил его на койку. «Читалку», снятую с руки, он убрал в нишу, — сегодня предстояло решать какие-то проблемы, и сармату не хотелось повредить ценное устройство.

Сержант Матейка, остановившись у его камеры, добродушно улыбнулся.

— Ну что, теск? Опять пойдёшь к кораблям? Постовые к тебе уже привыкли. Довольны. С тобой там как-то тише.

Гедимин удивлённо мигнул. «Потому что все разбегаются?» — он вспомнил, как пустели скамейки, когда он к ним подходил.

— Сегодня — во двор, — сказал он. — Это…

Он кивнул на пакет.

— Для моих людей.

— Понятно, что же, — пробормотал Матейка, надевая браслеты на подставленные руки. Цепочки он не затягивал, только попросил держать ладони за спиной, как будто они соединены. Гедимин подумал, выходя из камеры, что через пару лет наручники вообще перестанут надевать, — «макаки» без постоянной угрозы очень быстро расслаблялись.

Во дворе было людно. Шестеро в синих и зелёных комбинезонах, разделившись попарно, обхватили друг друга за плечи и толкались, пытаясь сдвинуть противника за прочерченную на площадке черту. Бывший боец Теданя следил за ними, гортанными криками отмечая удачные попытки. Один из состязающихся навалился на соперника слишком сильно, и тот, не устояв на подогнувшихся ногах, съехал назад; «судья» немедленно шагнул к паре и тронул их за плечи, коротко вскрикнув. Противники расцепились. За оградой недовольно заворчали самки — они стояли поодаль, наблюдая за борьбой и одобрительно ухмыляясь.

— Механик Джед! — «судья», заметив сармата, склонил голову и притронулся ладонью