Пацану с ампутированными ногами, по слухам, компенсацию не выплатили. Технику безопасности нарушил. И ничего, что все ее нарушают.

–Мы не скотина, мы возобновляемый ресурс,– заключил Заман.– У них все на цифрах: закупка техники и материалов, зарплаты, издержки, углеродный налог, сбор за утилизацию. А нас они чморят, чтобы цифры красивее стали.

В конце очередной смены к рабочим пристал скользкий тип. Нарядный, будто на свадьбу собрался. Клетчатая рубашка с короткими рукавами, солнечные очки в нагрудном кармане, светло-голубые, как небо, джинсы, начищенные ботинки. Каска белая, без единой царапинки. Лицо не загорелое и банка кваса в руках.

Таких ненавидишь с первого взгляда.

–Парни, помощь нужна.

–Мы не из вашего отряда,– ответил Заман.

–И что?

–Слушайте,– сказал Шавкат,– вы нам не бригадир, мы вас впервые видим. Исполнять приказы кого попало мы не обязаны.

Шавкат так устал, что брякнул первое пришедшее на ум. В голове сломался рычажок самоконтроля.

–Берега попутал?– незнакомец скорее удивился, чем разозлился.– Сейчас линолеум поднимут, поможете.

На шум явился Бахрам.

–Что за сход? О, Роман Аркадьич, здравствуйте.

–Здорово, бригадир. Борзеют твои подчиненные.

–Воспитаем, Роман Аркадьич. Так понимаю, работа есть?

–Еще как есть. С минуты на минуту линолеум прибудет. Твоим охламонам задача– по лестнице рулоны скатить и в коридоре бросить. С остальным мои ребята завтра разберутся.

–Так, дармоеды, смена не окончена. Живо за дело!

Бахрам отрядил на помощь Роману Аркадьичу четырех человек– Шавката, Замана, Баходира и Сайфутдина. Они потащились наверх.

Погрузчик доставил линолеум на специальный выступ между четвертым и пятым этажом. Рулонов оказалось всего шесть, зато масса с лихвой окупала количество. Когда Шавкат и Заман на пару оторвали один из рулонов от поверхности, кости заскрипели. Сердце, легкие, желудок– все будто скользнуло вниз и хлопнулось на кишки.

–Сколько весит?– прохрипел Заман.

–Сто пятьдесят!– улыбнулся Роман Аркадьич.

Кое-как спустили рулон с поддона на лестничную площадку и покатили по ступенькам на четвертый. Там и прислонили к стене. Баходир с Сайфутдином сделали то же самое.

Отдышались.

Повторили.

–Ещё чуть-чуть!– ободрил начальник и отхлебнул кваса.

Заткнись, гнида. Заткнись же, а.

Последний рулон как прирос к месту.

–Шавкат, тебе жить надоело?– спросил Заман.– Отойди оттуда.

Шавкат, не заметивший, как очутился на краю поддона, осторожно посмотрел за кромку. Пара шагов отделяла строителя от полёта на мешки с бетоном и штукатуркой, на доски и кирпичи, на упаковки керамической плитки с причудливыми узорами. А случится что-то недоброе? Открепись поддон от лестничной площадки, в последнее путешествие Шавкат полетит с товарищем. Погибнут из-за несчастного линолеума. А упырь в белой каске в отчете напишет, что рабочие нарушили технику безопасности.

–Давайте шустрее,– поторопил начальник.

Заман и Шавкат сжали зубы и опять взялись за рулон. Тяжеленная масса отклеилась от пола на пять сантиметров. Ещё чуть-чуть и…

Линолеум шмякнулся и придавил Шавкату правую кисть. Боль выстрелила так, точно кисть оторвало.

–Кончай кота за хвост тянуть!– рявкнул Роман Аркадьич.– Работа стынет!

Строитель выпростал ноющую руку из-под линолеума и молча двинулся на ненавистного начальника. Тот поздно сообразил, что его идут решать.

Шавкат схватил гада за шею и потащил на поддон. Остальные не посмели вмешаться или возразить. Роман Аркадьич тщетно пытался упереться пятками в бетонный пол и удержаться на месте. Шавкат, не говоря ни слова, не смакуя момент, отправил трепыхающегося начальника в свободное падение.

Раздался хлопок. Словно мешок с цементом сорвался вниз и лопнул от встречи с землей.

Люди снаружи все видели, и Шавката посадили.

Боялся, что до суда прибьют.

Зимой в тюрьму приехал Заман и привез теплые вещи.

–Роботов не закупили,– сказал старый товарищ.– Никто ничего менять не хочет. Как трудились, так и трудимся.

–Сам как?

–Сына вот к нам перевез. Он кондуктором устроился.

–Ему же вроде только семнадцать?

–Нет. Шестнадцать.