Шрифт:
Закладка:
* * *
Следующие события уместились секунд в десять.
Игорь залег за раскладушкой. Спальня с топором под шкафом оказалась такой же далекой, как и заповедная зона по ту сторону реки.
Щелкнул выключатель, и свет обрушился на глаза. Сквозь мутное стекло респиратора едва не ослепший Игорь разглядел, как рухнули два тела. Громко, точно с потолка свалились. Чьи-то ноги метнулись наружу.
Макс выкатился из спальника и дернулся вправо, подальше от эпицентра.
Ноги вернулись. Раздалось шипение, будто ножом выпустили воздух из огромного шара.
–Подъем!– воскликнул Кирилл. Голос звучал как из подвала.– Враг повержен.
* * *
Игорь поднялся.
В кулаке оперативник сжимал карманный огнетушитель и прыскал на потухшую дымовую шашку.
Нападавшие валялись как убитые. В черном с макушки до пят, даже лица спрятаны за балаклавой.
–Третьего на улице усыпил,– похвастался федерал.
Игорю почудилось, что он увидел у Кирилла ухмылку через респиратор.
–Что дальше?– спросил Макс.
Жавшийся до того к стене, он на секунду подался вперед.
Игорь слишком поздно заметил, что в правой руке у Кирилла заряженный дротиком пистолет. Последовал выстрел, похожий на плевок, и Макс без единого слова осел на пол.
Игорь, как идиот, смотрел, как Кирилл подхватывает очередную приготовленную инъекцию.
Стреляет в него.
И промахивается.
И только затем, когда федерал наклонился за последним, шестым пистолетом, Игорь обрушил кулаки на твердую, как гимнастический мат, спину Кирилла. Оперативник отшвырнул Игоря, и тот поясницей налетел на стол. Посуда, звеня, опрокинулась.
Игорь, хоть и не удержал равновесие, из положения извлек максимум. Подцепив банку со сгущенкой, он ринулся в повторную атаку на Кирилла, ошеломленного такой наглостью.
Используй подручные средства и рассчитывай на лучшее.
Два удара пришлись по корпусу, два по затылку. Еще один раз– спонтанно и, судя по судорожному выдоху противника, болезненно– Игорь коленом въехал федералу в пах и аж взвизгнул от восторга.
Кирилл скрючился в три погибели. Чутьем понимая, что бронежилет защищает корпус, Игорь обратил кулак на шею оглушенного врага. Затем для надежности пнул размякшего негодяя.
Хоть бы он сдох.
Макс не подавал признаков сознания. Игорь принялся хлестать айтишника ладонями по щекам.
–Эй, очнись! Я его вырубил!
Макс не реагировал. Игорь не соображал, слышно его через респиратор или нет, и закричал:
–Дружище, эй! Посмотри на меня!
Игорь поздно услышал шаги за спиной. Он не успел обернуться, когда в плечо ему всадили иглу.
–Надымили-то, надымили,– откуда-то с потолка спустился пугающе задушевный голос Коваленко.
Он схватил Игоря за шкирку, как большую куклу, и поволок в спальню. Игорь не понимал, почему он не сопротивляется. Веки налились свинцом. Тело отрубилось и потеряло связь с разумом и волей.
Хлопнула дверь. Коваленко нашарил выключатель. Тусклый свет заполнил все и окончательно придавил Игоря к полу.
Коваленко наклонился и снял респиратор.
–Что тут у нас? Неонацистская группа ворвалась в загородный дом к антифашистам. Антифашисты дали бой. Неонацисты применили взрывчатку и по глупости не рассчитали мощности взрыва. Шесть трупов. Какая поучительная драма.
Конечности не слушались. Игорь силился зачерпнуть воздух ртом, но рот толком не раскрывался.
–Да не дергайся ты,– ласково пролепетал Коваленко, снимая респиратор и с Игоря.– Тебе ввели миорелаксант. Много миорелаксанта. Это такая штука, расслабляющая мышцы. Ты все равно что парализованный сейчас. Честно говоря, удивлен, что твое сердце выдержало. Крепкое, значит, сердечко-то. Сопротивляется.
Коваленко, умолкнув на секунду, посмотрел Игорю в глаза. Заинтересованно, почти с азартом.
–Ты спросишь, почему трупов шесть, а не пять. Все потому, что Дима тоже приехал. Только мы его раньше усыпили. Теперь он к вам присоединится.
Это Центр «Э» бонов на анархистов натравил. Через провокатора натравили. И Юра предал. Террористы на террористов. Без камер, без свидетелей. Государство получит жирный повод взяться за радикалов всерьез. Усилят чистки, подключат немыслимые ресурсы. И все под одобрение прессы.
Коваленко встал.
–Мы пошли ставить взрывчатку. Когда бабахнет и разбудит соседей, нас здесь не будет. Прощай.
Игорь очутился в темноте. Вслед за конечностями онемели живот и шея. Воздух кончался. Игоря как будто душила невидимая рука, не оставляя ему ни шанса.
Дверь отворилась в последний раз, и Коваленко произнес:
–Зато ты героически погибнешь в схватке с неонацистами. Красиво звучит, не правда ли?
Начитавшись агитационных листовок от местных активистов, Заман как-то пошутил, что у них в квартире коммунизм. Едят из одного котла, ложатся в один час, встают тоже. Решения вместе принимают. Если вас шестнадцать, а комнаты всего две, без заботы друг о друге вы натурально озвереете.
–Получается, при коммунизме все будут как роботы?– удивился Шавкат.
–Почему?
–Сон по расписанию, еда по расписанию, все вежливые и не дерутся. Чисто автоматы.
–Ну ты даешь!– воскликнул Заман.– Какие мы роботы? Роботы не едят и спать не ложатся.
Шавкат поскреб в затылке. И правда не складывалось что-то.
С тех пор как строительные компании по всему свету начали затариваться роботами-строителями, Шавкат беспокоился, что прогрессивные конкуренты отнимут у него хлеб. Эти чипированные мерзавцы все делали лучше: клали по две тысячи кирпичей в час, прекрасно управлялись с бетоном, выполняли любые виды отделки. А еще они не обедали, не отлынивали, не воровали, не уходили в отпуска и запои.
Не то чтоб Шавкат любил свою работу. Ненавидел– так гораздо точнее. Вот только бездушным машинам отдавать ее не собирался.
Бригада то и дело спрашивала у начальника Бахрама, не планирует ли «Гелиос» автоматизировать производство. Ну, постепенно. Разогнать там половину рабочих, заменить их японскими или австралийскими железяками.
–Башку ерундой не забивайте,– отвечал бригадир.– На ваш век строек хватит.
И все же, когда Бахрама что-то бесило, он мог накричать:
–Чего ты вола манаешь? Думаешь, незаменимый? Хочешь, чтобы вместо тебя робота купили?
Хотя все понимали, что бригадир стращает, слова его западали в душу. Как будто проклятья от старой цыганки, которая если не предскажет, так накаркает.
