Шрифт:
Закладка:
Я ненадолго замолчал, размышляя, что же сказать. Ибо прицельные приспособления на этом пулемете точно отличаются от тех, к коим я привык в реальности «Великая Отечественная»!
— Ну, вначале мы с помощью патрона проверяем правильность установки пулемета на позиции. Для этого я просто роняю патрон с небольшой высоты на короб, вот так… И если он не скатывается в сторону, то и сваливания нет.
На глазах парней я провел все манипуляции с патроном, которые уже проводил при первоначальной установке нашего «максима» и его выравнивании на «хоботе» и «ногах». В незнакомом мне станке Соколовского эта конструкция заменила более привычную треногу в положении для стрельбы сидя…
— Видите — не скатывается? Значит, заваливания нет… Теперь само прицеливание. Тут, собственно, все как с винтовкой: есть мушка и целик. Мушка — вон она, плоская, на конце кожуха над раструбом ствола. А вот с целиком чуть посложнее будет… Видите у нас две планки, для вертикальной и горизонтальной наводки целика? Хомут справа ослабляем — и горизонтальную планку с целиком двигаем по вертикали, вверх или вниз — так мы выбираем то расстояние, что отделяет нас от цели. Ну, сегодня у нас видимость нулевая — метров сто пятьдесят от силы, так что…
— А я слышал, что на «максимах» прицельная метрика в аршинах.
— Н-да?
Я с легким удивлением посмотрел на осмелившегося поправить меня Василия, и тот быстро уточнил:
— Я ведь мастеровым работал. Ну и так, слышал кое-что о пулеметах.
— Угум… Аршин, значит, да? Тогда ослабляем хомут, и опускаем горизонтальную планку вниз… Вот если нам нужно сто пятьдесят метров, ты бы куда поставил, Василий?
Мастеровой аж поперхнулся от неожиданности, но тут уже уточнил:
— Ну, если один аршин — это шаг…
— Ага, то есть сантиметров семьдесят. Ну а разность между делениями, значит, шагов сто. Так… Первая риска начинается с цифры «4» — это, очевидно и есть сто шагов. А нам нужно — сто шагов это ведь семьдесят метров? Значит, еще сто… Поднимаем до цифры «5» — и затягиваем хомут.
Е-мае, я аж вспотел, проделывая все эти манипуляции… Хорошо, что в расчет мне достались простые солдаты! А то ведь прапорщики сильно удивились бы тому, что я не могу справиться с простым открытым прицелом — после громких заявлений о имеющимся боевом опыте!
— Все понятно? Ну, Василий, по крайней мере, уяснил. Что же касается наводки по горизонтали — то также на планке хомут ослабляем, и сам целик сводим с мушкой. Повторюсь, все как с винтовкой: в центре выбранной вами цели мушка ровно посеред целика должна оказаться, и по высоте слиться с ним в одну линию… Сейчас бы немного пристрелять пулемет — так ведь не к чему! Ладно, попробуем, когда турки пойдут…
— Ваше благородие — так вон они, уже идут!
Оказавшийся чуть более глазастым Прохор указал рукой куда-то вперед — и, вглядевшись, я действительно увидел темные силуэты двигающихся в рост людей, только-только показавшихся из-за стены завьюженного снега…
Глава 4
— Стражи погранотряда все прошли?! Пограничники все отступили?!
Мой крик, разнесшийся над позициями, остался гласом вопиющего в пустыни — никто мне не ответил. А значит, показавшиеся из-за снежной пелены люди могут быть как своими, так и врагами… Но если это свои, окоченевшие от холода, преследуемые турками — и грезящие спасением на наших позициях — то открывать огонь просто преступно! Даже если…
Мои размышления прервал раздавшийся впереди винтовочный выстрел — и первая пуля пробороздила снег метровой толщины бруствера, подняв в воздух фонтанчик снежной взвеси. По мне стреляли — сам себя криком и обозначил в качестве цели…
— Ах вы ж твари! Расчет — к бою!!!
Я приник к прицельной планке «максима», быстро ослабив хомут горизонтальной наводки — и сдвинув целик с мушкой так, чтобы поймать центр корпуса ближнего к нам турка… А одновременно с тем на позиции сводного батальона раздался громкий, басовитый крик Букретова:
— За Веру, Царя и Отечество — огонь!!!
Короткая очередь моего «максима» грохнула одновременно с винтовочным залпом; парой секунд спустя к общей стрельбе присоединились еще несколько станкачей. Фигура турецкого солдата, выбранного мной в качестве цели, упала на снег после второй короткой — и тогда я повел ровную пулеметную «стежку» влево, словно по линейке прочертив длинную очередь на уровне живота наступающих османов!
Пару раз в глаза отчетливо бросились красные пятна, появляющиеся за мгновение до того, как очередной турок безвольным кулем повалился в снег…
Недостатки «максима» при подъеме в одночасье обернулись его преимуществом: большой вес сделал пулемет устойчивым при стрельбе, позволяя держать хорошую прицельную дальность — и сейчас строчки длинных очередей ложатся ровно, кучно… А водяное охлаждение позволяет вести огонь как раз длинными очередями, не требуя замены ствола! Правда, про косоприцельный огонь я совершенно забыл — враг подобрался слишком близко, и ответная стрельба также достигает цели: за то время, что я потратил до полного расстрела ленты, турецкие пули дважды успели ударить в щиток пулемета. Попробуй я сейчас развернуть его в сторону — и открыл бы и себя, и второго номера…
— Василь, ленту!
Помощник наводчика справился на отлично, быстро подав новую ленту и сноровисто вставив ее в приемник.
— Молодец! Прохор, набивай расстрелянную!
— А вода…
— Пока не надо! За одну ленту я четыре литра не выпарю даже наполовину!
Привычно дослав первый патрон и дважды передернув рукоятку на коробе «максима», я вновь надавил на гашетку, начав расстреливать вторую ленту по врагу. А в голову при этом невольно полезли мысли о скором расходе боеприпасов: в каждом из трех цилиндров-укупорок, что мы тащили на себе в гору, вмещается по три патронных коробки, а в коробках покоится по одной ленте… А значит, с этой лентой осталось еще восемь. Ну и несколько нагрудных патронташей по тридцать патронов, что мы повесили на себя — да сложили в солдатский сидор Прохора. Этими патронами третий номер как раз и будет набивать израсходованные ленты…
Эх, хоть бы одну целую успел бы набить!
А так-то там и на две целые ленты патронов не хватит… Надо расстреливать их более экономно!
Впрочем, «экономной» стрельба получается сама собой: действуют ли турки по уставу, или
