— Эй, Пайн! — Фен махнул рукой, подзывая другого пирата, который высадился вместе с ними. — Они вернулись.

— Пайн1? — выпалила Эйра, не сумев сдержаться.

— У многих в команде интересные имена, — сказал Дюко. — У многих из нас не было семей. Или, если и были, мы не хотим помнить или чтить их именами, данными им при рождении.

— Верно… — Эйра оглянулась при упоминании семьи. У нее не было времени попасть в Колизей, в то, что от него осталось. Что случилось с родителями? Неизвестность стала глубоко укоренившейся болью. Как раз тогда, когда она думала, что отношения с дядей улучшаются, когда она была готова помириться с родителями, все это было у нее отобрано. Еще одна вещь, которую украл Ульварт.

— Ты дал им дополнительное время, — проворчал Пайн, когда они направились по илистому берегу реки туда, где ждало судно.

— Я ничего подобного не делал. — Фен приложил кончики пальцев к груди, как будто был шокирован предположением.

— Дюко всегда был твоим любимцем.

— Ну, можно ли его винить? У Фена исключительный вкус. — Дюко прихорошился.

— У Фена вкус слепца, — сказал Пайн.

— Вот именно, поэтому мы так хорошо ладим. — Дюко помахал рукой перед лицом с ослепительной улыбкой. Все трое рассмеялись.

Их разговор выдавал приятельские отношения. Эти узы были такими же прочными, если не более, как у Эйры с ее друзьями. Дюко говорил правду… он был пиратом до мозга костей. Это были его союзники, друзья и, судя по тому, что он ей сказал, семья. Она предположила, что они знали его с тех пор, как он был ребенком.

Когда вода дошла ей до груди, Эйра подняла сумку до головы, чтобы старые, хрупкие дневники оставались сухими. Она затянула ремешок петлей под мышками, а затем вокруг руки, закрепляя его на месте. Это было не особенно удобно, но не душило ее, и дневники останутся целы.

— Хочешь, я подержу? — предложил Фен, когда был на полпути к лестнице. Он протянул руку. — Давай, передавай.

— Нет, сама справлюсь. — Следующей поднималась Эйра. Если бы у нее была магия, она бы просто прошла к кораблю по льду. Возможно, не сделав так, это выдаст ее? Эйра поднималась по лестнице, ступенька за ступенькой. Она не могла тратить время на беспокойство о вещах, которые не могла изменить, только о том, как она будет управлять ими впредь.

— Ты дал им дополнительные десять минут, — эхом повторила Адела слова Пайна, обращенные к Фену, когда они вышли на палубу. Она сидела на деревянном складном стуле, кожа которого была подвешена между двумя сторонами для ее удобства. Несмотря на то, что кресло было простого изготовления, когда она сидела на нем, оно выглядело как трон.

— Я решил, что десять минут — это лучше, чем не получить обратно дневники, — ответил Фен.

— На нас напали Столпы как раз в тот момент, когда мы уходили, и это нас задержало, — объяснил Дюко.

Адела напевала, глядя, как Эйра расстегивает ремешок сумки, снова вешая ее на плечо.

— Эта сумка выглядит ужасно набитой для нескольких дневников.

— Я захватила несколько вещей для себя и моих друзей. — Эйра не видела смысла скрывать это. — Это не заняло много времени.

— Что ж, тогда давайте посмотрим на них. — Адела положила обе руки на набалдашник трости, слегка наклонившись вперед и разведя колени в стороны.

Эйра схватила сумку, но вместо того, чтобы подойти, она отступила назад и перекинула ее через перила. Пираты двинулись к ней, но Адела остановила их, медленно подняв руку. Королева пиратов склонила голову набок, разглядывая Эйру.

— Скажи мне, чего ты надеешься достичь, маленькая Эйра? — Ее слова были подобны колючему морозу, стелющемуся по палубе вокруг ног Аделы, забирая все тепло из воздуха.

— Эти дневники довольно старые, не так ли? Я полагаю, что немного воды испортит пергамент и чернила. Вы потеряете все свои записи.

— До сих пор я прекрасно обходилась без них. — Адела опустила руку обратно на трость. Легкая улыбка тронула уголки ее губ.

— Верно, но вы так сильно хотели их, что аж впустую потратили время… задержавшись здесь, в Меру, — теперь Эйра знала, что это значимо, благодаря Дюко, — чтобы позволить мне пойти и забрать их для вас. Даже если вам они не нужны, тогда… получается, они стоят того, чтобы выглядеть сентиментальной дурочкой.

— Ты называешь меня дурочкой? — Адела встала.

— Не приближайтесь. — Эйра вытянула другую руку в сторону одного из пиратов, который пытался подобраться к ней, надеясь, что идея, что она обладает магией, может сработать, по крайней мере, отчасти, как правдоподобная угроза. — Я брошу их.

— И потеряешь козырь? — Адела приподняла брови. Сердце Эйры упало. Что-то, должно быть, отразилось на ее лице, потому что Адела продолжила. — Мы обе знаем, что уничтожение дневников тебе невыгодно. Я могу забрать их силой. Ты ничего не можешь сделать, чтобы остановить меня, но ты достаточно заинтриговала меня этой маленькой уловкой. Что для тебя так дорого, что ты рискуешь навлечь на себя гнев королевы пиратов?

— Мои друзья.

— Ах, да. Кстати, о том, чтобы быть сентиментальной дурочкой… — Голос Аделы звучал так, будто она насмехалась над мыслью о готовности пожертвовать собой ради тех, кто дорог, но разве она не та же самая женщина, которая приютила осиротевшего Дюко? Судя по кратким представлениям и знаниям, которые удалось почерпнуть Эйре, она могла бы поспорить, что в Аделе было больше сентиментальности, чем она показывала.

— Ты должна знать об этом, чтобы распознать.

Улыбка Аделы стала шире, но глаза сузились от раздражения.

— Ты все еще не назвала свою цену. Я устала от этой игры.

— Я хочу, чтобы вы освободили меня и моих друзей, — потребовала Эйра. — У нас нет с вами никаких дел.

— Эйра… — прошептал Дюко. Она почти слышала, что он сказал тогда, в Вариче. «Адела — единственная женщина, которая могла бы помочь тебе вернуть твою магию».

Ее слегка затошнило. Он был прав. Адела могла бы. Но это точно обойдется дороже, чем Эйра хотела заплатить. Ей лучше попытаться найти дядю или вернуться в Райзен, а затем в Солярис. Кто-нибудь сможет помочь ей на этом пути.

Требование, казалось, смутило Аделу.

— Твоих друзей — да, но тебя… у тебя нет со мной никаких дел? Говорит та, кто украла мое имя?

— Я говорила вам, что даже не думала об этом, — повторила Эйра то, что говорила ранее. Хотя то, как Адела сказала «тебя»… Были ли верны