«Я не...»

«Я бы поменяла сотню Шэнаханов на Энни.»

«Успокойся, Эйлин.»

«Я спокойна», - ледяным тоном сказала она. «Мне просто не нравится твоё грёбаное отношение. Хочешь побороться со мной на руках? Доказать, что ты можешь выйти сегодня и сделать работу лучше, чем я?»

«Никто не говорил...»

«Я могу выполнить эту работу», - сказала она.

Он посмотрел ей в глаза.

«Я могу это сделать», - сказала она.

Он не хотел оставлять части тела там, где их легко найти, и в то же время не хотел прятать их так хорошо, чтобы их не обнаружили в течение нескольких недель. Это было непростое дело. Разложить части по разным местам, убедиться, что его не заметят, пока он будет раскладывать улики кровавого убийства.

Первую он бросил за рестораном на Калвер, рядом с Шестой, решив, что вечером, когда они закроются, там будет больше мусора, и надеясь, что тогда они обнаружат верхнюю часть туловища и сразу же вызовут полицию. Он не хотел разбрасывать различные части в слишком удалённых друг от друга местах, потому что хотел, чтобы это оставалось сугубо местным делом, одним районом, одним участком, этим участком. В то же время он не мог рисковать тем, что кто-то найдёт одну из частей так быстро, что по всему району будет ползать полиция и усложнять его работу.

Он хотел, чтобы они собрали всё вместе в ближайшее время.

Два, максимум три дня, в зависимости от того, сколько времени у них ушло на поиск частей и их идентификацию.

К тому времени он будет уже далеко-далеко.

Теперь он медленно ездил по улицам, высматривая подходящие места.

Остальные части тела: голова, кисти, руки, нижняя часть туловища - лежали на брезенте в багажнике.

Ещё больше проклятых детей на улицах сегодня.

Сейчас на улице были только малыши. Через час или около того появятся подростки, ищущие неприятностей, а ближе к вечеру - подростки постарше, те, что действительно надеются причинить вред. Опрокинуть мусорный бак, найти в нём руку парня. Как вам это, ребята?

Он улыбнулся.

Полицейские машины впереди, у винного магазина.

Лысый парень выходит на обочину, изучает тротуар, а затем улицу.

Проблема.

Но это не его проблема.

И он проехал мимо.

Подъехав к Стем, повернул направо, осматривая витрины магазинов. По всему проспекту копошилась детвора: то ли обхитрят, то ли обманут, фокус или жизнь. Китайский ресторанчик справа. Ночной супермаркет на углу. Идеально, если бы там был переулок. Улица с односторонним движением, ему придётся проехать мимо, свернуть направо на следующем углу, потом ещё раз направо на Калвер и заехать с этой стороны. Он остановился на красный свет на следующем повороте, не желая, чтобы какой-нибудь въедливый патрульный остановил его за ерундовое нарушение. Повернул направо. Ещё один светофор на Калвер. Подождал, пока он переключится. Повернул на Калвер, проехал один квартал, повернул ещё раз направо на улицу с односторонним движением. Медленно по ней поехал. Хорошо! Переулок между супермаркетом на углу и многоквартирным домом рядом с ним. Он проехал мимо, проехал весь подъезд второй раз. Парень в фартуке стоял в конце переулка, прикуривая сигарету. Снова проехал мимо. И ещё раз. И снова, и снова, пока аллея и тротуар не оказались свободными. Он повернул налево в переулок. Выключил зажигание, вытащил ключи. Обошёл машину. Открыл багажник. Выдернул один из пакетов. Захлопнул багажник. Быстро подошёл к ближайшему мусорному баку. Поднял крышку. Опустил в него руку. Опустил крышку на мусорном баке. Снова сел в машину, завел её и медленно выехал из переулка на улицу.

Две на месте, подумал он.

Глава 3

Все полицейские участки в этом городе были похожи друг на друга. Даже новые участки через некоторое время становились похожими на старые. Пара зелёных шарообразных светильников, обрамляющих ступеньки входа, патрульный, дежурящий снаружи на случай, если кто-то решит войти с бомбой. На каждом из светильников белыми цифрами было написано: 72. Менялись только цифры. Всё остальное оставалось таким же. Эйлин могла быть на другом берегу реки и в центре города в восемьдесят седьмом участке.

Обшарпанные деревянные входные двери, застеклённые в верхней половине. Сразу за дверями находилась комната для сбора личного состава. Справа высокий стол, похожий на судейскую скамью, перед ним латунные перила высотой до пояса, идущие по всей длине. За ним сидел сержант. На стене за его спиной - фотографии мэра и комиссара полиции, а также плакат с предупреждениями Миранды-Эскобедо (юридическое требование в США, согласно которому во время задержания задерживаемый должен быть уведомлен о своих правах, а задерживающий его сотрудник правопорядка обязан получить положительный ответ на вопрос, понимает ли он сказанное, правило введено решением Верховного суда США в 1966 году с целью обеспечения права не свидетельствовать против себя, с тех пор любая информация, полученная от задержанного в ходе допроса до того, как ему были зачитаны его права, не может считаться допустимым доказательством – примечание переводчика) на английском и испанском языках. Большой американский флаг на стене напротив стола. На доске объявлений под ним - плакаты с объявлениями о розыске. Она бросила взгляд на сержанта, который лишь кивнул, и направилась к железным ступеням в дальнем конце комнаты.

Стойка с зарядниками для раций на стене, на каждом блоке надпись «Собственность 72-го участка». Лестница, ведущая вниз, к камерам в подвале, и вверх, к детективному отделу на втором этаже, табличка с надписью в виде руки, указывающая путь. Она поднялась по ступенькам, по обе стороны от неё - яблочно-зеленые стены, облупившаяся краска и разводы от рук. На ней были удобные туфли на низком каблуке, свитер-кардиган поверх белой хлопчатобумажной блузки и коричневая шерстяная юбка. В сумке находились вещи проститутки, а также её аппаратура.

По коридору мимо комнаты для допросов, канцелярии, мужских и женских туалетов, раздевалок, через широкий дверной проём и до деревянной перегородки с зелёными металлическими шкафами для бумаг, прислонёнными к ней изнутри. Остановилась у калитки в перилах. Сверкнула глазами в сторону парня, сидящего за ближайшим от калитки столом.

«Эйлин Бёрк», - сказала она. «Я ищу Шэнахана.»

«Вы нашли его», - сказал Шэнахан, поднялся на ноги и обошёл стол, протягивая руку. Он был не таким крупным, как описывала его Энни, - пять футов одиннадцать дюймов или около того, может, сто семьдесят фунтов, может, сто восемьдесят. Эйлин хотелось, чтобы он был побольше. Чёрные волосы