Я заметила вспышку мрачной улыбки на лице Бускетты.

— Но я люблю хорошую драку.

ГЛАВА ПЯТЬ

Джакомо

Не помню, чтобы я когда-либо был так зол в своей жизни. Мне хотелось что-то ударить. Кого-то. Что угодно.

Моя кожа гудела от потребности в насилии, как и перед тем, как я вышел на ринг. Вирга думал, что он меня побил. Он на самом деле считал, что я буду использовать аутсайдера — невинную женщину во всех отношениях — как рычаг в деловом споре. Только трус мог так поступить.

Мой отец поступил бы так же. Мой брат тоже.

Это был не я. Я бы выиграл эту битву по-своему. Я бы быстро положил конец этому браку и забрал бы торговлю наркотиками у Раваццани. Если это означало бы убить Виргу и взяться за всю Коза Ностру, пусть так и будет.

Мне просто нужно было сначала обеспечить безопасность Вивианы.

Я заехал на подъездную дорожку и подал знак охранникам. Они открыли тяжелые ворота, и я продолжил путь к гаражу.

Тяжёлое чувство поселилось в моём животе. Я ненавидел это место. Оно никогда не казалось мне моим домом. Призрак моего отца маячил здесь повсюду, с призрачными остатками его терроризирующего правления за каждым углом, вплоть до половиц, на которых он заставлял меня стоять на коленях.

«Оставайся там, пока не будешь готов проявить свое уважение, Джакомо».

Однажды я простоял на коленях двенадцать часов, описавшись в гордом неповиновении. Но я сломался задолго до него, не в силах больше выносить мучительную боль в моем одиннадцатилетнем теле. Я умолял его о прощении, как будто он знал, что я это сделаю.

В ответ он ударил меня по лицу и обозвал собакой. Затем он заставил меня вытереть мочу с пола моей рубашкой.

Но я выдержал. Я вытерпел все, что выдал мне старик, потому что если папа был сосредоточен на мне, то он не обращал внимания на мою младшую сестренку Вивиану.

Я вылез из машины и направился к двери. Пусть Зани разбирается с Эммой. Он все равно лучше ладил с людьми.

Сначала мне нужно было позвонить моей сестре. Милая и нежная душа, она не была достаточно сильна, чтобы выдержать жестокость нашего отца. В восемь лет она начала страдать от панических атак и ночных кошмаров. Когда ей было двенадцать, они стали хуже, и мой отец поговаривал о том, чтобы выдать ее замуж в тринадцать лет. Я не мог этого допустить, поэтому я инсценировал ее смерть и перевез ее в секретное учреждение в итальянской деревне. Годами все считали ее мертвой.

И каким-то образом Вирга раскрыл мой самый большой секрет.

На кухне я обнаружил Сэла, замешивающего хлеб. Запах розмарина и чеснока был знакомым и успокаивающим. — Дон Бускетта, — сказал пожилой мужчина, подняв глаза. — Зани не сообщил мне, что вы уже в пути.

Сэл был рядом с тех пор, как я себя помню. Он был солдатом моего отца, пока не потерял глаз, а выстрел практически не разрушил его колено. Вскоре после этого он стал разнорабочим, выполняя случайные работы в поместье без жалоб. Будучи мальчиком, я проводил с ним много времени, чтобы избежать отца и брата, поэтому было разумно привести Сэла в дом в качестве управляющего домом, когда я стал доном.

Это оказалось хорошим решением. Он был хорошим поваром, с ним было легко общаться, и он был, несомненно, преданным.

— Мы были слишком заняты, чтобы позвонить тебе, — сказал я. — Предупреждаю, моя новая жена уже на пути внутрь.

Руки Сэла застыли в тесте, губы его приоткрылись от удивления. — Ты сказал… жена? — Временно, Сэл. Не привязывайся.

В этот момент задняя дверь открылась, и Зани провел Эмму внутрь. Это был мой сигнал уйти. — Дай мне знать, когда ужин будет готов, — крикнул я по пути в дом.

Я пошел в свой скудный кабинет и закрыл тяжелую дверь. Бутылки со спиртным выстроились в ряд, терпеливо ожидая, чтобы принести утешение. Сначала мне пришлось смыть неприятный привкус последнего часа изо рта. Я был, мать его, женат — и на женщине, которую не знал. Я все еще не мог в это поверить.

Я опрокинул глоток ирландского виски, жжение пронзило мою грудь и опустилось в желудок. Мой отец и брат ненавидели это вещество, возможно, поэтому я заказал его ящиками. Взяв еще один стакан, я подошел к столу и снял трубку. Я набрал номер Вивианы.

Она ответила на третьем гудке. — Чао, Мо.

Звук ее голоса успокоил что-то внутри меня. Виви была в безопасности. И я бы сделал все, чтобы так и оставалось.

Я обнаружил, что улыбаюсь, несмотря на мой паршивый день.

— Ciao, sorellina. (Привет, сестренка) Я хотел проверить тебя.

— Ты только вчера проверял меня. А теперь у моей комнаты стоит дополнительный охранник. Стоит ли мне волноваться?

Я слышал, как в ее словах проступает тревога, и это меня опустошало. Я всю жизнь пытался ее уберечь, защитить от демонов моего мира. — Нет, конечно нет. Все в порядке.

— Ты бы так сказал, даже если бы это было неправдой.

— Мы же договорились, нет? Я же говорил, что буду честен, если тебе есть чего бояться. Тебе не нужно беспокоиться. Пока я следую приказам Вирги.

— Ты уверен?

— Да, конечно.

— Я не хочу потерять тебя, Мо.

— Хватит, — мягко сказал я. — Ты меня не потеряешь.

— Ты мой единственный оставшийся член семьи, Мо. Если мне нужно что-то знать, то скажи мне.

— Не о чем беспокоиться, — солгал я.

Она вздохнула в трубку.

— Я ненавижу что тебе нужно через это проходить. Я знаю, что ты никогда не хотел быть доном.

— Встречи и еще раз встречи, Виви, — сказал я. — Тысяча вопросов каждый день, на которые нужно ответить. Так много мыслей и разговоров.

Это рассмешило мою сестру. — Будь благодарен за встречи. Это лучше, чем, когда в тебя стреляют.

Мы поболтали еще несколько минут, но я не рассказал ей о своем браке. Это только расстроило бы ее и усилило бы ее беспокойство. Если бы она слишком разволновалась, санитары дали бы ей наркотики, а я знал, как она это ненавидела.

После того, как мы поговорили я пошел на кухню, готовый к ужину. Я почувствовал себя лучше после разговора с Вив, но это не означало, что она в безопасности. Мне не хотелось переводить ее в другое учреждение и заставлять ее расставаться с друзьями и медсестрами. В последний раз, когда мы это сделали, Вив