– Но кому это было нужно?

– Обычный ответ: ищите того, кому выгоден арест вашего мужа. Скажите, а с партнёром своим он работал дружно, столкновений между ними не было?

– Вроде нет. Хотя Карабанова частенько заносит – самомнения у него хоть отбавляй, – но Володя всегда умел ставить партнёра на место. Кроме того, Карабанов отвечает за добрые отношения с властями на местном уровне, а внешние коммерческие цепочки прорабатывал муж. Без кого-то одного из них фирма сразу окажется инвалидом на одной ноге.

– А вы не к Карабанову ли собираетесь сегодня? На ночь-то глядя…

– Ну да. Раньше было невозможно: и я была занята, и Карабанов целый день в городе отсутствовал. А вы что, боитесь за меня? Тут недалеко.

Валерий Петрович вздохнул, повертел пальцами, подбирая слова:

– Оля, поймите меня правильно: ситуация – крайне запутанная, и неизвестно, куда она выведет. А я не могу допустить, чтобы молодая красивая девушка странствовала по ночному городу в одиночку. Вы ведь не дадите мне гарантий, что вашей жизни тоже ничего не угрожает, правда?

Я неохотно кивнула, хотя в круговерти последних суток мой инстинкт самосохранения почему-то молчал, мне было просто не до него.

– Валерий Петрович, неловко как-то. Получается, я сама навязалась вам на шею. Вы и так, поди-ка, ни отпусков, ни выходных на работе не видите, а тут ещё и с моими проблемами возись! Дома вас не поймут.

– А некому меня понимать, – неохотно проговорил Валерий Петрович, и по его тону я поняла, насколько он одинок, – с женой давно развёлся, сын с семьёй живёт в Новосибирске, а тараканы как-то даже не расстраиваются, если я задерживаюсь на работе.

Попытка пошутить повисла неловким молчанием.

– Спасибо вам. Только сами понимаете, я не могу вас привести с собой на квартиру к Карабанову – разговора с ним у меня тогда просто не получится.

– Ничего страшного, вспомню молодые годы: буду блуждать под окнами, смотреть на звёзды и ожидать вашего возвращения, как верный личарда. А если серьёзно, Оленька, говорю на всякий случай: начнёт складываться пиковая ситуация – подайте мне сигнал, например, разбейте чем-нибудь оконное стекло, и я приду на выручку. Куда нам добираться?

– Рядом совсем. Город небольшой, и все мы спим под одним большим одеялом. Это в соседнем квартале, за драмтеатром.

– Ну и чудненько. Звоните Карабанову. Кстати, он в курсе, за что был арестован ваш муж?

– Думаю, что нет. В новостях подробностей не передавали, и Карабанов считает, будто бы у Володи нашли незарегистрированное оружие.

В постели со зверюгой

Лёха поднял трубку сразу же, после первого гудка, как будто сидел у телефона на страже:

– Ольга, ёкарный бабай, чё не звонишь?! Я давно дома. Подкатывай давай ко мне, не фиг откладывать – высиживать надо!

У Карабана был странный бзик для отпрыска государственных мафиози: «Коул Трейд» приносил очень хорошие деньги, на которые можно было купить любую квартиру в городе – от добротных полнометражных сталинок, построенных ещё после войны пленными немцами, до навороченных новорусских гнёзд с зимними садами и лоджиями размером с хорошую автостоянку. Карабан же приобрёл себе уникум – две квартиры в деревянном двухэтажном доме, затерявшемся во дворах городского центра. Дому было лет семьдесят, но Карабана это не смутило. Две своих квартиры он объединил, заселив собой любимым весь верхний этаж. Следующим этапом программы было выселить куда-нибудь два семейства пенсионеров с нижнего этажа, и сейчас Лёха методично терроризировал стариков рёвом своей стереосистемы и хамскими манерами. Когда соседи капитулируют, можно будет без шума и пыли отселить их в недорогие хрущобы где-нибудь на окраине, и тогда в распоряжении Карабана окажется стильный особнячок в центре города – такого не будет больше ни у кого.

До Лёхиного жилища мы с Валерием Петровичем дошли достаточно быстро, как ни замедляла я шаг. Нахально воспользовавшись тактичностью моего добровольного телохранителя, у самого своего дома я уцепилась за локоть Валерия Петровича и тихонько млела, идя рядом. От его не по возрасту упругого тела веяло спокойствием и уверенностью – так и шла бы доверчиво рядом до самого рассвета. Я не стала анализировать происходящее, подумав, что постыдить себя за эту маленькую женскую слабость я ещё успею потом.

У крыльца я неохотно отпустила его руку:

– Валерий Петрович, я постараюсь быстро. Минут сорока, думаю, будет достаточно.

– Хорошо. Будьте осторожней, Оля.

Даже в сумерках я ощутила, как он ободряюще улыбается.

Нижний этаж дома был самым обычным, грязным и пахнущим кошками, но наверх уже вела широкая деревянная лестница, лакированная и с увесистыми балясинами – Карабан успешно обживал территорию.

Он открыл мне, вальяжный, в толстом махровом халате, из-под которого мощно спускались поросшие рыжим волосом икры:

– Ну, явилась наконец! Проходи, Ольгуха. Вмажешь чего-нибудь?

– Лёш, я к тебе не выпивать пришла. Дело, сам понимаешь, серьёзное. Надо что-то срочно предпринимать.

– Ну смотри, тебе жить. Я-то думал – за бутылочкой и размышляется ловчее! А я приму соточку, пожалуй. Устал за день, пока туда-сюда мотался.

Карабан принёс бутылку коньяка, включил музыку. В большой комнате, декорированной под дворянскую гостиную начала прошлого века – даже старинные пистолеты на ковре висели, – я утонула в удобном кресле. За огромными окнами, окаймлёнными бархатными портьерами, перемигивались огоньки многоэтажки, и это вызывало странное ощущение смещения времён. Впервые я подумала, что Карабан был не так уж и глуп в выборе жилья.

– Лёша, не буду долго разводить дипломатию: мне нужна помощь твоего отца или дяди. Не только мне – тебе тоже нужна. Прикинь, если Володя надолго застрянет под стражей, всё наше дело встанет! Надо срочно добиться, чтобы его выпустили – любой ценой.

– Ну, ты не драматизируй – «дело встанет»! Всё крутится нормально. Я только что звонил в Терентьевск – сегодня два состава с углём пошли с их разреза. Так что ты не очкуй – управимся! А что всё-таки с Вовкой? Налоговые претензии? Так компромата за нами никакого нет, и дядька в администрации нас прикрывает надёжно.

– Ой, я сама не знаю. Тут разговаривала с одним человеком – он считает, что вся эта история была кем-то спровоцирована специально. Трений в последнее время у вас ни с кем не было?

Карабан недоверчиво взглянул на меня, налил по второй, выплеснул коньяк в горло:

– О чём ты говоришь! Наша контора стоит крепко, как болт у молодого.

– То-то милиция обыск сегодня делала в офисе!

– Обыск? – Карабан, похоже, был озадачен. – Я про это не знал. Что искали? Вроде никакого палева в последнее время не было. Серьёзных документов, сама знаешь, там не держим. Не знаю, не знаю, захочет ли дядька впрягаться за Волоху. Я миркую так: если он встрял с этим героином – сам виноват, пусть выпутывается своими силами…

Карабан спохватился, что сболтнул лишнего, и прикусил язык. А в моей голове будто молния вспыхнула, и кусочки головоломки сцепились в одно целое, в страшную догадку.

– Постой-постой, про героин ты откуда знаешь?

Бесцветный взгляд Карабана метнулся в сторону. Лёха ещё раз налил себе коньяка, быстро выглотнул. В лице его появилась твёрдость. Карабан вскочил, метнулся по комнате туда-сюда, как бельё на верёвке:

– Оль, давай поговорим конкретно. Вижу, ты – девчонка серьёзная, в такой ситуации голову не теряешь. Молодец, короче. Скажи только честно: ты с Вовкой крутить зачем начала? Не любила же и не любишь, я