–А что с ними?– Хивел указал на замерших в покое людей.

Цинтия долго на них смотрела и наконец сказала:

–У меня ведь нет выбора?

–Думаю, есть. Именно поэтому вы можете их освободить.

Цинтия поежилась от несуществующего ветра, подошла к мужчине, который сидел, привалившись к поленнице. В одной руке у него был топор, в другой – медальон. Цинтия отбросила медальон прочь.

–Иди домой,– тихо сказала она.– Мы тебя прощаем.

Мужчина заморгал и уставился на Цинтию. Потом выронил топор, встал и неверным шагом побрел кЛлангорсу.

Цинтия разрезала шнурок на шее у женщины, отбросила медальон.

–Иди домой, все позади… Иди домой, отдыхай. Идите домой, вы прощены.

Король Ричард смотрел из замковой башни Ноттингема на восток. Не на юг, где щетинились копьями городские улицы и раскачивались на виселицах тела, и не на север, где над Шервудским лесом еще поднимались дымки, и уж точно не на запад.

–Так кто у него есть?– спросил Ричард, сжимая пальцы левой руки.

–Несколько изгнанников, кое-кто из родичей,– ответил Тирелл.– И все бежавшие к нему смутьяны. Это будет его гвардия, человек сто, настоящие воины. Затем бретонцы, частью наемники, частью мелкие дворяне, которые зовут Тидира «Артуром, пришедшим дать нам волю».

–В Бретани тоже в него верят?– без особого удивления спросил Дими.

–Он был спасителем Бретани еще до битвы при Бадонском холме,– рассеянно ответил Ричард. Затем вновь обратился кТиреллу:– И?

–И византийцы.

–Точно они?– спросил Дими, опередив Ричарда.

–У них орлы и развевающиеся знамена. Целая центурия копейщиков, и все наконечники блестят.

–Каждой армии нужно что-то, чтобы затмить легенды,– сказал Ричард.– Интересно, понимает ли это Тидир? Но я уверен, он будет признателен.

–Будет. Это входит в контракт.

–Пушки?– спросил Грегор.

–Легкие,– озабоченно ответил герцог Норфолк.– Мы знаем, что у них не больше шести серпантин, и лазутчики клянутся, что на двадцать копейщиков приходится едва ли один аркебузир.

Дими сказал:

–Это не по-византийски.

–И не по-английски,– заметил Ричард.– Их корабли наверняка были перегружены; может, им недостает пороха и ядер?

Некоторое время все молчали, потом Дими осознал, что все смотрят на него.

–Такое возможно,– сказал он,– но я думаю, причина иная…

–Какая?– спросил король.

–Есть лишь одна причина не брать оружия,– ответил Дими.– Уверенность, что оно вам не понадобится. Что у вас есть нечто лучшее.

–Дракон, милорд,– сказал Тирелл.

Ричард кивнул.

–Да,– вздохнул он.– Дракон. А что насчет легкой пехоты, Тирелл?

–В каждом донесении указывается другая численность. И не оттого, что лазутчики плохи – думаю, они хороши,– а оттого, что люди и пристают к нему, и отстают по дороге.

–И отстают,– тихо повторил Ричард.

–Если и прибыль войска, и убыль останутся прежними, вАнглию, где-нибудь около Шрусбери, он войдет с десятью тысячами человек. У нас примерно столько же.

–Двадцать тысяч человек,– сказал Ричард,– вдали от полей во время сева… Что ж, господа, лучше этой войне быть короткой, не то у нас будет очень длинная зима.

Что-то хрустнуло уРичарда в кулаке. Он разжал ладонь. На пол упала раздавленная голубая скорлупка.

–Цинтия!– воскликнул Риверс.– Когда ты сюда добралась? Здравствуйте, Передир. Да вы, наверное, по воздуху летели.

Он искоса глянул на Хивела.

–Кони из мяса и костей, не из воздуха,– ответил тот.

–Вы нашли целительницу?

Цинтия ответила:

–Нет.

–Ну… после завтрашнего дня будет время поискать снова.– Риверс пожал плечами.– Или в этом не будет нужды. Анна в доме наверху.

–Здесь?!

–Они не отходят друг от друга. Стану ли я их винить?– Антони на мгновение посмотрел Цинтии в глаза.– Однако королева тяжело перенесла дорогу. Тебе надо будет на нее взглянуть.

Цинтия быстро кивнула, закинула врачебную сумку на плечо и, стуча тростью, начала подниматься по гостиничной лестнице.

Риверс спросил Хивела:

–Можете пройти еще немного?

–Сколько вам будет угодно.

Они вышли из гостиницы и пошли через деревушку Саттон-Чейни. От нее примерно на милю к западу тянулся холм шириной в несколько сотен ярдов. В дальнем его конце силуэтами на фоне закатного неба вырисовывалась группа людей, рядом с ними плескало на ветру знамя.

–Как зовется это место?– спрашивал король Ричард

–Амбиенский холм,– ответил Тирелл.– А долина внизу зовется Редмур, красная пустошь.

–Когда все закончится, она будет еще краснее. Риверс, вот и вы. ИПередир. Рад вас видеть. Вы приехали из Южного Уэльса? В обход Тидира?

–В обход, иногда через.

–Видели Красного Дракона?

–Хвост ему пощекотать не успели. Но видели, что творится на его пути.– Хивел коротко рассказал, что произошло вЛлангорсе.

Все слушали молча, с помрачневшими лицами. Димитрий медленно покачал головой; Риверс повернулся обратно кСаттон-Чейни.

–И как эти люди будут сражаться?– спросил Ричард.

Хивел ответил:

–Главная нелепость магии – она способна лишь на то, что люди в силах вообразить. А все, что человек в силах вообразить, можно сделать и без магии.

Димитрий выдавил шутку:

–Даже воскрешать мертвых?

–Если бы вы хоть раз умерли,– сказал Грегор, и его очки блеснули как медные монеты,– вы бы не спрашивали.

–Передир, я сегодня не нуждаюсь в ваших загадках,– раздраженно проговорил Ричард.– Мне нужна победа. Что вы можете противопоставить их колдуну? Можете дать мне Белого Дракона, чтобы выставить его против Красного?

–Это будет ровно то, чего они хотят. Сейчас Ддраиг Гох[78] для них не более чем знамя. Но если мы выставим против него своего дракона, он станет… в некотором смысле реальным, потому что мы признаем его реальность.– Хивел указал в сторону заходящего солнца. Где-то там, за горизонтом, была армия Тидира.– Не забывайте, все, кого призвали через медальоны, знают, что Красный Дракон победит Белого.

–Так что вы будете делать завтра?

–Буду ждать шанса что-нибудь сделать, и когда это шанс представится, воспользуюсь им.

Ричард ответил с досадой, но при том и снекоторой долей мрачной веселости: