Джек хотел спросить, нельзя ли разыскать арфу с помощью кристалла на шнурке – указующего маяка, когда Сирил вдруг обернулся к Ширле:

– Ты сказала «наваждение». Это была метафора? Или магический термин?

Её перекосило, как стоматолога, которого сосед остановил и спросил по-дружески, как лечить геморрой – «ты же знаешь, ты же врач». Но она быстро взяла себя в руки:

– Колдовство – всегда метафора, ты как бы разговариваешь с миром поэтическим языком… Но да, я не думаю, что дело в музыке. Это чары, которые влияют на разум, затуманивают его, внушают ложные установки, типа того. Они просто, э-э… облечены в форму музыки.

Сирил рассеянно кивнул:

– Тогда хорошо. Дело в том, что у меня есть одна штука, которая как раз неплохо справляется с наваждениями. Можешь взглянуть и сказать, будет ли она полезной?

И, явно слегка рисуясь, он извлёк из недр сумки бархатистый мешочек, а из него – серебряный колокольчик.

Ширла застыла на секунду – а потом резко подалась вперёд. Глаза у неё вспыхнули лунным серебром, остывающие угли в кострище зловеще побагровели, а воздух словно прошило зарядом статического электричества.

«Всё волшебное светится, – невольно вспомнил Джек слова Эшлинг и улыбнулся, но в то же время ему стало не по себе. – Что ж, похоже на правду».

– Эта вещь… напомни, везунчик, кто тебе её дал?

– Госпожа зелёной надежды, – ответил Сирил после небольшой запинки. – Маленькая светловолосая женщина, которая была с громилой, воняющим дымом.

Ширла сверлила его взглядом ещё несколько секунд, словно борясь с желанием схватить колокольчик и убежать, а потом выдохнула и моргнула. Серебристое сияние её глаз угасло, и воздух перестал хрустеть, как ледок на лужах в ноябре.

– Если тебе нужен вердикт колдуньи, Сирил, то эта твоя штука может нас спасти, – тихо ответила она. – Знаешь, я тут тебя стебу и всё такое, но… э-э… спасибо, что ты пришёл.

– Благодари Джека, – елейным голосом ответил Сирил, но отвернулся как-то слишком поспешно для того, кто по-настоящему невозмутим. – Если бы он не кинул меня у ведьм, я бы не рванул за ним через полстраны, чтобы всадить пару болтов.

– Не надо в него стрелять, он хорошо готовит, – ухмыльнулась Ширла. – Так, а что у тебя ещё за тузы в рукаве, одарённый мальчик? Я не из зависти, мне для дела.

Сирил сощурился:

– Я не против поделиться информацией. Но сначала рассказывайте вы. Доверие доверием, но мы должны быть в равных условиях.

Спорить никто не стал. Первым заговорил Альфред Росс, прокашлявшись.

– Тот, гм, косматый верзила, который нас всех сюда приволок, назвал меня «охотником», – произнёс он и смущённо почесал в затылке. – Признаться, дома я ездил иногда на утиную охоту со спаниелями, но не чтоб птиц пострелять, а ради барбекю и имбирного пива, у моего приятеля небольшая компания, гм, крафтовое пиво, такие дела… О чём это я? Так вот, я и охота. Ружья я в руках, конечно, держал, но не такие. А уж всё остальное… Словом, у меня есть несколько ножей, короткий меч, удавка, хлыст, пистолет и арбалет. Так что если кто захочет вооружиться – я могу снабдить, – добавил он с улыбкой, чересчур беспомощной и доброй для беседы об оружии.

– Не прибедняйся, – хмыкнула Ширла. – Распотрошил и освежевал зайца ты вполне умело, я даже хотела прозвать тебя Фредди-Потрошитель… Шучу. Ну, что касается меня, то многого не ждите. Я умею заколдовывать небольшие предметы, чтоб они сами делали то, что привыкли делать. Вообще это основа любого колдовства – диалог, – добавила она, явно кого-то цитируя, и опустила взгляд. – Старые вещи умнее, поэтому охотнее прислушиваются к просьбам. Так что щётку для стирки я специально купила старую.

«Звучит логично, – подумал Джек, неожиданно для самого себя заинтересовавшись механикой волшебства. Вспомнилось даже, как ещё в кампусе, вернувшись после вечеринки, уже под утро, он уговаривал замок собственной комнаты открыться без ключа и дёргал ручку… Правда, из памяти начисто вымаралось, получилось ли в итоге. – Болтать, значит… Ну, болтать я умею и люблю. Попробовать как-нибудь, что ли?»

– Очень удобно, – заметил он вслух. И пошутил: – Значит, достаточно будет раздобыть топор – и можно отправить его рубить голову этому, как его… сприггану?

Ширла скривилась:

– Если бы. Ты не поверишь, у меня даже есть с собой маленький топорик и походная лопатка, – и она кивнула на сумку в изголовье её лежанки. – Но топор только колет дрова, ну, может ещё сухих веток с дерева нарубить. Это честный рабочий инструмент, он принадлежал маленькой дочке дровосека, а не зловещему убийце. Лопата тоже только копает, хотя… – и Ширла развеселилась. – Думаю, я могу уговорить её стукнуть по башке какого-нибудь грубияна, потому что старушка-садовница, у которой я купила эту лопатку, периодически шпыняла ей мужа. Но это исключение. Обычно всё-таки щётка чистит, ложка мешает суп в котелке, иголка с ниткой зашивает прорехи и так далее. Ещё я умею рисовать обережные знаки и вообще защищаться от зла, но больше, э-э… – она помялась. – Нематериального. Знаете, это как зверей отпугивает яркий огонь или необычные запахи, тут тот же принцип. Со спригганом вообще вряд ли что-то путное выйдет, он слишком большой.

– И всё же ты его отпугнула от меня, – возразила Эшлинг. И задумчиво опустила взгляд. – А вышло б так, скажем, с человеком? С грубияном и дебоширом?

«Она думает о тех, кто её покалечил, – догадался Джек, и ему стало грустно. – Ну, таких, как они, пугает любая превосходящая сила, не обязательно колдовство. И ружьё сойдёт за оберег, если оно заряжено».

У Ширлы, вероятно, тоже промелькнули мысли о чём-то подобном, и она грустно качнула головой:

– А, если бы… Люди слишком, ну, разные. Не бывает так, чтоб они были из чистого зла. Хотя мама рассказывала, что несколько лет назад, в Форесте… Так, это не в тему, – оборвала она сама себя. – Короче, ещё я умею делать всякие простые лекарства, разбираюсь в травах, могу вправить вывих или типа того. У меня даже кое-что заготовлено, – добавила она не без гордости. – Но вообще