Пронина поднялась на лифте в самую большую и высокую башню. У массивных деревянных дверей с готическим орнаментом ей преградили путь гвардейцы, скрестив энергетические пики.

— Штурмовикам остаться, охранителей ждёт наш господин, — сказал один из солдат.

Ефросинья заметила, что они были очень похожи друг на друга, если не идентичны.

— Хорошо, — согласилась охранительница.

Козлов и два штурмовика отступили. Гвардейцы убрали пики, и толстые створки дверей сами собой раскрылись, приглашая Надю и Фросю.

Кабинет главного охранителя планеты напомнил башню Тамберстон-Холла — такие же круглые стены с книжными шкафами и стеклянный купол. Только здесь ряды книг и информационных планшетов уходили далеко ввысь, на несколько ярусов, а вместо телескопа стоял длинный стол с несколькими стульями.

— Присаживайтесь, — сказал Грейвулф, сидевший во главе стола.

Похоже, именно здесь он пировал прошлым вечером, когда его голограмма присутствовала в Тамберстон-Холле.

Фрося и Надя послушались. Что-то беспокоило Пронину — ассистенты Грейвулфа, которые ходили между книжными шкафами, тоже были почти на одно лицо.

— Пока мы судили предателя, моя группа выяснила, зачем Одержимый сюда явился, — начал старик.

— И что вы выяснили? — осведомилась Пронина.

— Он вломился в нашу серверную, — ответил Грейвулф. — И мы даже определили, что он искал. Подождите минуту.

Он взял управляющий жезл, нажал на кнопку, и над столом зависла огромная голова Филеаса Баррады — усатая и лысая.

— Здравствуйте, Великий Охранитель, — Фрося и Надя с почтением кивнули.

— Вы славно постарались, мои девочки, — с металлическими нотками от искажений связи произнёс Баррада. — Одержимый покинул Рейвенхольд, но мы с Генри поняли, что он вернётся. Не может не вернуться.

— Почему же, Великий Охранитель? — удивилась Пронина.

— Мы установили, какие данные его заинтересовали. — Грейвулф скрестил пальцы в белых перчатках. — Журнал прибытия и отбытия космических кораблей, записи за 997 год. В то время сюда с Зекариса прилетал корабль Охранительного Бюро.

— Зекарис? — переспросила Надя. — Это же планета Пикселя!

Опять этот пират, который раздражал Фросю…

— Именно, — сказал Баррада. — Там нашли некий ксеноартефакт, который отдали на хранение и изучение в наш особый отдел. И, похоже, Одержимый ищет его.

— Что за артефакт, Великий Охранитель? — уточнила Ефросинья.

— Это не ваша забота, охранительница Пронина, — жёстко ответил Баррада. — Вам необходимо знать лишь то, что он крайне важен для Империи, и Одержимому это тоже известно.

— И он хочет его заполучить…

— Верно. Нынешнее местоположение артефакта засекречено, и у вас нет положенного уровня допуска. Однако после Рейвенхольда он успел побывать ещё в одном месте. На Великородине. И если Одержимый достаточно умён, чтобы связать ниточки, то там вы его и застанете врасплох.

— Поняла вас, Великий Охранитель, — кивнула Пронина.

Давно она не была в родном мире. Не видела Грушу…

— А что с Пикселем? — Ефросинья вспомнила о пирате. — Может, его стоит освободить от обязанностей и отправить домой на Зекарис? Он не особо помог нам в поимке Одержимого.

— Это решать не вам, охранительница Пронина, — прервал её Баррада.

— Мы с адмиралом Честером связались с губернатором Бримстоуном, и он дал добро на продолжение операции вплоть до уничтожения или захвата Одержимого, — продолжил Грейвулф. — Мисс Пронина, на Великородине вам понадобится помощь.

— Вас поняла, — спорить с начальством было бесполезно.

— И приглядите за ним, — добавил Баррада.

— Да, Великий Охранитель.

— Дальнейшие записи о перемещениях артефакта находятся в серверной штаб-квартиры Охранительного Бюро в городе Престольном. Если Одержимый поставил цель раздобыть артефакт, он отправится именно туда. А теперь идите, и да осветит ваш путь Бог-Император.

— Я исполню свой долг, — твёрдо отозвалась Фрося.

Когда она поднялась и направилась к выходу, её окликнул Грейвулф.

— И ещё, — улыбнулся рейвенхольдец. — С наступающим Днём Империи!

— Благодарю, мистер Грейвулф, — с работой Пронина даже забыла о празднике.

* * *

Пиксель хлюпал по мокрому асфальту улицы на верхнем уровне Рейвентона. С вечно пасмурных небес накрапывал дождик. Справа от корсара тянулись к тучам дома — все, как один, высокие и серые, отделанные готическими узорами и обнесённые контрфорсами. Яркие вывески и рекламные объявления на экранах разбавляли однотонный мрак — как и одежда прохожих. Здесь были не рабочие и не бродяги, а высший свет рейвенхольдского общества. Видя Пикселя, джентльмены во фраках с иголочки и дамы в широких платьях с рюшами, задирая носы, корчили презрительные усмешки — то ли из-за простецкой куртки, то ли из-за репутации пирата.

Корсар не обращал внимания на рейвенхольдских снобов и просто брёл дальше, разглядывая другой конец улицы. Поток флаеров над покрытой туманом пропастью не утихал. Чёрные пассажирские машины с нависающими над лобовым стеклом крышами, красные двухэтажные флаеробусы и ржавые громоздкие грузовики плыли по своим делам. Почему-то на Рейвенхольде флаеры летели вперёд по левой стороне улицы, а не по правой, как в большинстве имперских миров. Наверное, ещё одна из многочисленных причуд местных жителей наряду с экстравагантной одеждой и вычурной техникой.

Колокола разлились перезвоном над городом. Пиксель понял, что напевная мелодия доносится из угрюмой громадины собора Святого Бенедикта, который высился слева от него. Строгий и неприветливый, как и весь город, и даже более сдержанный, чем иные светские здания. На площадке у лишённого изысков готического нефа собрались подданные, пришедшие на службу. Над головами многих были раскрыты зонты, несмотря на то, что дождь ослабил свою хватку.

И тут Пиксель заметил, как над острой крышей собора поднимается белая тартана. Даже на таком расстоянии капитан разглядел высокий хвост и золотую эмблему Охранительного Бюро. Он ведь уже встречал этот транспортник — когда только прибыл на Рейвенхольд. Почему-то в голове корсара всплыл образ Ефросиньи Прониной. А затем головная боль усилилась. Сгоревший заживо Эпплуорт и хохочущие охранители-аристократы… И Карл Птитс, о котором не знал никто, кроме самого Пикселя. Лучше бы капитан продолжил сражаться с Освободителями и пиратами, как раньше.

Пешком он добрался до военного космопорта, куда его направили. На контрольно-пропускном пункте он просто назвал своё имя:

— Я Пиксель, корсар. Охранительница Пронина…

Флотский служащий в синей форме только просканировал капитана сверху вниз и посветил ему в глаза фонариком.

— Пройдёмте, — без эмоций сказал рейвенхольдец.

Корсара привели в каморку, где ему выдали вещи. Пиксель обрадовался, вешая на пояс