И главный охранитель стукнул молотком по столу.

* * *

Пиксель сидел на скамье и наблюдал, как агрегат с потолка медленно ползёт вниз, угрожающе нависая над камерой подсудимого. Полицейские отворили одну из сторон стеклянной клетки. Затем стражи порядка вытащили из платформы респиратор со шлангом и надели на нос и рот Эпплуорта, после чего снова закрыли прозрачную тюрьму.

Корсар только что видел запись Одержимого и не верил, что перед ним был тот самый Птитс. Всё в облике и поведении террориста — подчёркнуто театральные манеры, манипулирование аристократом и готовность обречь того на казнь — никак не отвечало тому образу Карла, который поселился в голове у Пикселя. Образу немноговысокомерного и замкнутого, но всё же порядочного человека.

Возможно, на экранах и в городе, и в суде выступал настоящий Одержимый, а Птитс был ряженым исполнителем, пушечным мясом, которое кукловод послал в Рейвентауэр? Вот только знал ли Пиксель Карла на самом деле? На протяжении двух лет корсар не мог даже представить, что его друг является Лордом Разрушения и шпионом антиимперских сил на Зекарисе. Поэтому кто знает, какие ещё тайны хранил Птитс — и какие сюрпризы преподнесёт.

Пронина сидела рядом с корсаром. Ещё она привела с собой низкорослую, большегрудую напарницу. Лицо Ефросиньи было непроницаемым, как и у главного охранителя Рейвенхольда. Пиксель не мог понять, что у неё на уме.

Металлическая крышка с щелчком сомкнулась над прозрачной клеткой Эпплуорта. Сверху из шлангов предателя облили бесцветной жидкостью. Тот поморщился и фыркнул, глядя на свои ноги. И когда вещество стекло на платформу, в ней сработала зажигалка. Пламя моментально охватило дворянина с ног до головы. Охранитель ярко пылал, словно живой факел. Сквозь прочное стекло раздавались его пронзительные стоны. Он корчился, пытался выбраться, но не мог, скованный кандалами.

За процессом наблюдали охранители. Грейвулф оставался невозмутим и бесстрастен, а вот двое других смотрели на огонь безумными, горящими глазами и чуть ли не смеялись. Пиксель узнал в этих агентах мужчину на ступеньках музея и женщину в парящем паланкине у тюрьмы.

Пронина не отводила взгляда от полыхающего Эпплуорта, и корсару показалось, что она очень довольна. А вот спутница Ефросиньи старалась не смотреть на экзекуцию и держала голову прямо, при этом опустив веки.

Пиксель хотел сделать так же или отвернуться, но не мог. Оранжевые языки опалили человека, жадно поглощая его плоть. Крик стал совсем невыносим. Чёрный дым заполнил стеклянную коробку, но вскоре его вытянули расположенные сверху шланги.

Корсар неоднократно видел смерть, сталкивался с ней. Убийства и потери сделались неотъемлемой частью его полной войны и приключений жизни. Но в чёрной бездне космоса у всех были какие-то шансы. Даже малочисленные пиратские флотилии могли сбежать от мощи Империи — или унести с собой в могилу один или несколько кораблей законников. Когда Пиксель брал суда на абордаж, то сражался в коридорах с такими же вооружёнными парнями, как он сам, в более-менее честном бою. А здесь беззащитного, связанного, запертого человека попросту сожгли. Принесли в жертву Богу-Императору. Почему-то Пиксель был убеждён, что даже такой предатель, как Эпплуорт, не заслуживал подобной судьбы.

«Ты увидишь своими глазами, что происходит с теми, кто предал Империю», — Ефросинья будто бы произнесла это снова.

Пиксель посмотрел на охранительницу, и она ему кивнула, сдержанно улыбаясь. Её глаза блестели от восторга. Что ж, если она хотела его проучить, то добилась своей цели.

Вопли прекратились. В догорающей серой массе, развалившейся на металлическом стуле, уже нельзя было узнать охранителя Олдоса Эпплуорта. А Пиксель ощутил резкую боль в голове. Никогда раньше он не чувствовал себя таким потерянным.

Глава 21

Нов ая цель

Фридрих Грюнвальд открыл глаза. Нехотя, даже лениво. Он очнулся на столе, привязанный, будто в операционной. Щиколотки и запястья были жёстко закреплены. Над головой зелёные блики скользили по неровным рядам серых кирпичиков.

Голова невыносимо болела, словно с похмелья, а тут ещё и на левой руке появилось гнездо для уколов. Фридрих не знал, как оказался в таком состоянии и где находился. Но быстро начал вспоминать… Он нашёл убежище заговорщиков «Чумы» в Тёмном Замке, ведь так? И они вырубили его и привязали к столу…

Вокруг Ариана шуршали голоса и стучали шаги. Несколько людей в птичьих масках и чёрных шляпах склонились над бедным Грюнвальдом, о чём-то шепчась между собой. Они схватили его. Он готовился к такому развитию событий и поэтому предупредил Хелен. Но скоро ли она придёт ему на помощь?..

Стервятники в масках отдалились, и вперёд вышел только один. Он приблизил лицо к Фридриху, и тот увидел собственное отражение в круглых очках.

— Ты Лорд Ариан? — прошелестел голос заговорщика.

Грюнвальд помедлил, но всё же ответил:

— Да.

Притворяться кем-то другим было попросту глупо.

— Как ты узнал о нас? — повторил член «Чумы».

— Увидел, — Фридрих изобразил непосредственность. — Мне стало любопытно, что находится за кабинетом Лорда Акрантофиса. Эти помещения не относятся к запрещённым, и законов я не нарушал…

— Ложь, — перебил его человек с птичьим клювом.

— Думайте что хотите.

— Наглая ложь! — пленитель больно стиснул его пальцы рукой в кожаной перчатке. — Ты как-то узнал о нас, иначе бы здесь не появился!

— Ничего я о вас не знал! — выпалил Фридрих.

Товарищи за спиной мучителя дружно загоготали.

— Это ты пытался пронести сюда подслушивающее устройство? — за вопросом последовал ещё один.

— Какое устройство, о чём это вы? — Ариан притворился, будто не понимает.

Заговорщик ударил Грюнвальда в лицо. Нос и щёку засаднило от боли, а перед глазами поплыло. Фридрих снова услышал шушуканье «Чумы», в котором разобрал слова:

— Он расколется.

— Конечно, расколется.

* * *

После суда Ефросинья вернулась в Рейвентауэр. Она шла по одному из уровней центрального зала крепости — такой же открытой площадки, как в Пирамидионе, только меньше и мрачнее. В прозрачной крыше цитадели до сих пор зияла дыра, сквозь которую капал дождь. Где-то внизу работники убирали осколки стекла и обломки камня, оставшиеся после вторжения Одержимого.

Охранительницу сопровождали Надя и Козлов со штурмовиками. С серых резных колонн свисали знамёна аристократических родов Рейвенхольда, которые поклялись в верности Охранительному Бюро. Не сбавляя шага, Фрося с упоением наблюдала, как герб Эпплуортов пожирает пламя — два гвардейца в алых