- Помнишь, ты рассказывал про мерцишоры? - спросила Сёчке, выговорив последнее слово с едва заметной запинкой. - Мы решили соблюсти обычай. Мы будем вешать кружевные цветы на ветки.

- Соблюсти обычай точь-в-точь у нас не получится, - добавила Ануца. - Мы ведь должны были сплести мерцишоры первого марта, а мы сплели только сейчас. Но это ничего. Правда?

- Большой разницы нет, - пожал плечами Влад, хотя он одобрил бы затею девиц даже в том случае, если б Сёчке со служанками решила вешать мерцишоры в мае, а не в марте.

- Вот и нам кажется, что ещё не поздно, - подхватила Марика. - По обычаю мы должны подарить кому-нибудь наши цветы, чтобы этот кто-то хранил их до Цветочного воскресенья. Мы решили подарить тебе. Хранить уже незачем, поэтому ты вешай на ветку сразу.

- Тогда давайте их сюда, - проговорил княжич.

Семеро девиц переглянулись и звонко засмеялись. Влад не понимал, из-за чего они смеются, но смех казался особенным. В прошлую весну всё это вызвало бы у княжича сильнейшее замешательство. Он бы стоял, готовый провалиться сквозь землю от стыда, и наверняка крикнул бы: "Нечего смеяться!"

А в этот раз всё ощущалось по-другому. Смех как будто приглашал. "Наверное, и в прошлые разы он был приглашением, а не издевательством", - подумал Влад и, глядя на смеющихся девиц, повторил:

- Где же цветы? Я спрашиваю потому, что у вас в руках ничего нет.

Ануца передразнила баском:

- Давайте их сюда, - а затем уже своим обычным голосом добавила. - Это же праздник! На празднике всё должно быть по-особенному, а не просто "давайте".

- Весна, начнись! Цветочек, появись! - торжественно произнесла Лия, а затем потянулась к небольшому тёмно-жёлтому кошельку, висевшему у неё на поясе. Запустив руку в кошелёк, девица вынула кружевной цветочек из красных и белых шерстяных ниток.

- Надо же! Появился, - улыбнулась Лия и отдала цветок Владу.

Княжич старательно повесил подарок на дерево, привязав за две специальные верёвочки, которые есть у каждого мерцишора.

Затем то же самое повторилось с остальными девицами. Они торжественно произносили весеннее заклинание, вручали княжичу свои подарки, а получатель вешал на дерево. Даже Сёчке вручила Владу мерцишор, но достала его не из кошелька, а из рукава.

Деверь, хоть и пытался обращаться со всеми девицами одинаково, принял подарок из рук невестки особенно бережно и привязал к дереву особенно старательно. Если б княжич мог, то оставил бы этот цветок себе. "Может, прийти вечером и снять?" - подумал Влад.

- А ты ничего не замечаешь? - вдруг спросила Чилла.

Княжич, смотревший на цветок Сёчке, чтобы получше запомнить и не перепутать с другими, когда придёт время снимать, беспокойно оглянулся по сторонам:

- А что?

- Как что! - притворно обиделась Чилла. - Ты уже не помнишь, что дарил нам недавно?

- Посмотри внимательно, - произнесла Беке и указала глазами куда-то вниз, но княжич так и не понял, на что она указывает.

- Мы думали, ты сразу узнаешь свой подарок, как только мы начнём доставать цветы, - разочарованно сказала Ануца.

- Посмотри на наши кошельки, - устало сказала Ивола. - Посмотри, чем они украшены.

- А! Вот вы про что! - наконец понял Влад. - Ну-ка дайте посмотреть.

Он подошёл к Иволе, взял в руки бордовый кошёлёк, висевший у неё на поясе, и начал пристально изучать, так что девице пришлось немного отклониться назад, чтобы княжич не упёрся лбом ей в живот. На кошелёк было пришито три золотые фигурки и один квадрат с ажурным рисунком - это золото в прошлом украшало пояс, подаренный Владом! Получалось, что служанки срезали с пояса все украшения и поделили их, нашив на бархатные кошельки. Ничего не пришлось носить по очереди. Хватило всем.

Чтобы ни одна из служанок не чувствовала себя обделённой вниманием, княжич рассмотрел кошелёк у каждой, пусть даже эти вещи различались только цветом: бордовый, коричневый, синий, зелёный, чёрный и жёлтый. Притворяясь, что занят разглядыванием, отрок задавал себе вопросы, на которые уже пытался найти ответ: "Что же девицы задумали? Зачем устроили праздник?"

- Ну, теперь ты вспомнил, что нам дарил? - шутливо произнесла Чилла, когда рассматривание кошельков закончилось.

- Конечно, - отозвался Влад. - Я всегда помнил, но вы так всё переделали, что не узнать.

- А ты помнишь, как мы тебя благодарили? - спросила Чилла.

- Да...

- А сегодня мы подарили тебе подарки, но ты не хочешь нас отблагодарить, - добавила Марика и сделала грустное лицо.

- Почему же не хочу? Хочу. То есть, я должен поцеловать вас? Я готов, - княжич шагнул к Марике, но та отпрянула.

- Ты можешь целовать нас, - сказал она, - но сначала поймай. Это ещё один весенний обычай - играть в догонялки с девушками, которые тебе нравятся. Мы будем соблюдать этот обычай точь-в-точь.

- Да, сыграй с нами в догонялки, - подхватили остальные пять служанок. - Сыграй. Сегодня мы принимаем тебя в игру. Будешь нас ловить?

- Буду, - обрадовался Влад.

- Только не меня, - покачала головой Сёчке. - Это затеяли они, а я тут ни при чём.

Служанки уже схватились за свои юбки, готовясь броситься врассыпную, и напряженно ждали, а княжич оценивающе оглядел всех, как хищный зверь выбирает себе добычу в стаде. Похоже, девицам нравилось такое внимание.

Нарочно не делая резких движений, ловец потянулся к Марике, которая по-прежнему стояла близко, но всё-таки расстояние не позволяло дотянуться. Он подался корпусом чуть вперёд, но тут участницы игры разом взвизгнули, и понеслось.

Догонять и ловить не вслепую показалось княжичу проще простого. Марику он успел поцеловать ещё на поляне, и поцеловал, конечно, не в щёку. Затем ловец быстро выбрал новую цель: "Ивола. Вон притаилась за деревом". Она была в ярко-синем платье, а безлистые деревья и кусты легко выдавали ярко одетых беглянок, пытавшихся спрятаться.

"Вон за живой изгородью Ануца", - сразу отметил про себя Влад, как только отпустил Иволу. Платье Ануцы было светло-коричневое, плохо видное среди веток, но его украшала спереди голубая лента, а пояс девица выбрала ярко-зелёный, под цвет своего кошелька. Недалеко от неё княжич заприметил Беке,