Шрифт:
Закладка:
– Нет, дверь можно открыть куда угодно. Ведь не все драконы могут обходиться без воздуха, – успокоил меня Эмбер. Наверное, он удивился моей реакции, но мне было все равно: у меня вся жизнь промелькнула перед глазами. – Но как именно драконы это делают, я не знаю. Мне не удалось встретить ни одного за время путешествий, а сам я не пробовал использовать свои возможности. Такие опыты не безопасны, если не знаешь, что делаешь. Исавелла, когда я найду ее, научит меня всему, и тогда я обязательно перемещу вас с Арландом в другой мир. Я обещаю тебе это.
– Я не знаю, что и сказать… Спасибо!
– Это мне стоит благодарить, – возразил Эмбер. – Конечно, Рэмол добился того, чтобы никто из вас не посмел отказаться, но все же вы рискуете жизнями ради меня и Исавеллы, хотя не знаете ни меня, ни ее. Не описать, как я благодарен всем вам.
Не зная, как еще ответить на эти слова, я кивнула.
Почувствовав, что совсем засыпаю, я попрощалась с Эмбером и отправилась к себе. Грохнувшись в постель, я отключилась до двух дня, а потом еще час просто валялась в одеялах, вне себя от счастья, что сплю не на вонючей шкуре.
Арланд, который уже давно встал и не решился разбудить меня, вошел в комнату и рассказал мне о том, что происходит в особняке.
Главной новостью дня стало письмо Кудеяра, который обещал приехать через шестеро суток, в остальном… в остальном полное затишье.
Все жители особняка отдыхали, набираясь сил перед предстоящим путешествием. Ели, готовили, читали, иногда собирались в гостиной чтобы поболтать и поиграть в карты.
Рэмол вернулся через пару дней, весь грязный и мокрый, как мышь. Выглядел он так, как будто все это время шатался в глухом лесу без еды и воды и не мог выбраться. Однако, похоже, это был его образ жизни: налетаться до полного изнеможения, а потом валяться целыми днями на диване и ничего не делать. Бедная Юкка носилась между ним и Адольфом, как сестра милосердия, но мне показалось, что ей эта новая роль даже нравится.
Раф, как и в тереме, почти все время проводила с Леопольдом, занимаясь хозяйством – оба они давно считали это своей обязанностью. Я иногда сидела с ними, иногда забиралась в библиотеку к Эмберу, но больше всего проводила времени с Арландом.
Как-то болтая с Рэмолом я в шутку сказала о том, что совершенно не узнаю своего мужа, просыпаясь по утрам: мол, где мой северный граф, откуда взялся этот заросший тангеец!? Тогда серафим неожиданно предложил свою помощь. Арланд долго отказывался, хотя я знала, что ему нравилась та внешность, с которой он родился, а не тот облик, который он принял после встречи с Хранителем. В конце концов, после того, как Рэмол обещал обойтись без шуточек, инквизитор согласился.
Коротко остриженный и бородатый Арланд все равно не был похож на себя прежнего, но так всем было привычнее.
Большую часть времени мы сидели в комнате или гуляли по лесу вокруг особняка, без конца рассказывая друг другу о том, что с нами происходило за месяцы разлуки: я до скончания вечности могла описывать опостылевших кентавров, а он делился впечатлениями о наемничьей жизни, о людях, которых встретил в гарнизоне.
Слевиты из Сливте-о-Тувь, что высокогорные, что глубинные, не были воинами, скорее торговцами. Потому в оба лагеря набралось достаточно бродячих воинов, польстившихся на горное золото.
Помимо этих разговоров я рассказывала Арланду о своем мире. Теперь это была наша любимая тема, обсуждая наше путешествие, мы словно уже были там, на мирной Земле, далеко-далеко от всех этих сумасшедших нелюдей.
Я понятия не имела, как мы там окажемся, куда нас выкинет портал, не представляла, что буду делать без документов. Оставалось только надеяться, что я сохраню хотя бы частицу прежних способностей, ведь кроме как колдовать я ничего больше не умею. Однако, все это неважные мелочи. Вместе мы уж точно со всем должны справиться!
– Я слышал, что ты представилась Эмберу как Бэйр Сеймур… – говорил Арланд, когда мы в очередной раз гуляли по лесу. Инквизитор вспомнил, что хотел показать одно заброшенный сад с фонтаном. Это было единственное место, не заросшее лесом, которое не было видно из окон особняка. Слышно, кстати, оттуда тоже ничего не было.
Арланд говорил, что Рэмол с Юккой частенько прятались там ото всех.
– Ну, а что мне остается? – вздохнула я. – Бэйр, ведьма с Великих Равнин Сеймур звучит странно. Да и кому нужны эти равнины? Пусть сразу думают, что графиня!
– Если бы Меви узнала, ее дух являлся бы ко мне во снах, – усмехнулся Арланд. – Хотя, честно говоря, я скучаю по ней. Она была мне как бабушка, несмотря на то, что я рос ужасным ребенком.
– Мне она тоже нравилась, – согласилась я.
Мы прошли свозь запущенную аллею и пробирались по лабиринту, который каким-то чудом еще не запутался. Наконец, мы вышли в самый его центр.
Тут и в самом деле было чудесно! Белый мраморный фонтан, увитый дикими розами, и неподалеку некогда белая беседка, словно созданная для романтических поцелуев.
Я улыбнулась: похоже, разлука творит чудеса! До расставания Арланд никогда не отличался красивыми ухаживаниями, а тут вон вино с конфетами и такое место, словно из сказок для девочек… я тоже все это не особенно любила, но теперь как никогда хотелось поиграть в типичную парочку влюбленных.
Крепче прихватив корзиночку со всякой вкуснятиной, которую купила еще в городе, я в предвкушении двинулась к беседке.
Однако, когда мы приблизилась, оказалось, что место уже занято. От изумления мы с Арландом даже сказать ничего не могли, застыли, словно два истукана!
Леопольд стоял там в обнимку с Рафнейрис, его руки комкали изящное платье, исследуя фигуру девушки, Раф ерошила оборотню волосы, не отрываясь от страстного поцелуя.
– Леопольд! – воскликнула я, отойдя от шока.
Услышав нас, Лео вскинулся, как облитая водой кошка, и отпрянул от девушки.
– Вы совсем ума лишились!? – крикнула я, возмущенно глядя на этих двоих. – Если Рэмол узнает, он пришьет вас обоих!
Оборотень нахмурился и посмотрел на Рафнейрис. Та мгновенно исчезла. Сам Лео стал птицей и упорхнул куда-то.
– Кошмар какой-то… так и знала, что надо держать его подальше от этой бестии! – проговорила я, подходя к столику внутри беседке и ставя туда корзину. – Я ведь сразу поняла, что будет, когда увидела глаза Раф после его рассказов об этом проклятом театре!
– Надо поговорить с ним, – согласился
