Приблизившись к немецкому полевому лагерю, я обошёл часового и, стараясь двигаться там, где темнее и куда не доходит свет костров, начал работу. К слову, у меня в хранилище меньше тонны, вроде и набирал столько, но двести сорок девять тонн свободного пространства имел.

Сначала я наткнулся на стоянку грузовиков. В шестом грузовике увидел бочки и почувствовал знакомый запах бензина. Аккуратно, стараясь не шуметь, забрался в кузов и по одной бочке отправлял в хранилище. Потом из другого грузовика забрал шесть ящиков с патронами для немецких карабинов и пулемётов, специально по маркировкам отбирая нужные: два ящика с бронебойными патронами, два с разрывными и два с тяжёлыми остроконечными пулями.

В другом грузовике я взял десять ящиков с гранатами, тех, что с длинными деревянными ручками. Тут же были осветительные ракеты, всего шесть ящиков, забрал все. Переждав под очередной машиной, пока мимо пройдёт часовой, я освободил кузов следующего грузовика от бочек с бензином.

А потом я наткнулся на армейскую полевую кухню. Обычную германскую на три котла, с деревянными колёсами. В стороне пасся конь, я слышал всхрапывание с той стороны. Повар с помощником, расстелив шинели, спали возле кухни, видимо, охраняли. Рядом стоял грузовик, из открытого дверного проёма кабины свешивались ноги; судя по всему, там спал водила. Кузов грузовика был крытый, и я подозревал, что в кузове припасы для кухни. Мне таких ценных трофеев ещё не попадалось.

Пришлось сработать ножом, сначала повара, потом помощника, который носом такие рулады выводил, что невольно прикрывал шумом мою работу. Убедившись, что оба мертвы, я прихватил их карабины с ремнями, что лежали на крыше кухни, а саму кухню отправил в хранилище.

Потом подошёл к задку «Опеля» и начал развязывать тент. Хм, хитрый узел. Видимо, среди солдат крысятничать, стащить что – обычное дело. Срезал узел ножом, забрался внутрь и, задёрнув полог, осветил всё фонариком. Неяркий луч с синим светофильтром снаружи через щели увидеть не должны.

А это я удачно зашёл. Передо мной была пещера Али-Бабы. В большинстве тут были германские продукты, на ящиках, мешках и бидонах стояла их маркировка. Но были и советские, например, два мешка с гречкой, три ящика с тушёнкой, шесть мешков с макаронами. Видимо, уже где-то склад распотрошили или в какой-нибудь брошенной машине нашли. Были тут и овощи: картошка, капуста, морковь и лук, целыми узлами. В общем, всё необходимое. Я начал убирать всё это в хранилище и продолжал, пока кузов не опустел. Машина заметно поднялась.

Так же тихо покинув кузов, я двинул дальше по ночной стоянке. Приметил офицерский автомобиль «Кюбельваген», новый, от него ещё пахло краской, и прибрал. Хорошая машина, мне нравилась, хотя и заднеприводная модель попалась. Потом убрал два мотоцикла БМВ с пулемётами на колясках и всем, что было внутри. На этом всё, и так обнаглел.

Были бы у меня нормальные гранаты, поставил бы растяжки, заминировав кузова с боеприпасами, но чего нет того нет. Сапёрного снаряжения и тротиловых шашек я тут не нашёл. Так же, по-пластунски, я покинул лагерь, а когда отполз подальше, встал и побежал к дороге. Выбравшись на дорогу, достал велосипед и, налегая на педали, погнал дальше. Бесшумный транспорт – самое то.

По пути мне часто попадалась брошенная или повреждённая советская техника, которую я внимательно изучал, для того тут и нахожусь. Первой моей добычей стал груз ЗИС-5, просто стоявшего на обочине; судя по поднятому капоту, произошла поломка двигателя. Грузовик серьёзно так присел: гружёный был по самое не могу.

Фонарик здорово меня выручал. Кузов был крытый, я откинул полог и понял, что в кузове ящики с гранатами, причём одного типа – РПГ-40. Да, противотанковые гранаты. Два ящика с краю уже кем-то распотрошены, но не полностью. Ящик за ящиком я отправлял в хранилище. Потрошёные поставил на землю и снарядил двенадцать гранат, которые там остались после других, а сами ящики бросил.

Когда я выбирался из грузовика, в стороне при свете луны блеснули спицы. Подойдя, я понял, что это лежит на боку советский лёгкий мотоцикл Л-300. Целый, я проверил, даже завёл. Прибрал его в хранилище. Рядом с мотоциклом лежал командир, старший лейтенант пограничник, я забрал у него документы и ременную систему с пистолетом.

Потом несколько брошенных и разбитых грузовиков поделились со мной шестью шинелями, новенькой красноармейской формой, фурнитурой, патронами к винтовке и пулемётам и гранатами: было шесть ящиков Ф-1 и двенадцать с РГД-33. Также я нашёл небольшой, две тысячи, запас патронов для ДШК и брошенный броневик БА-11 во вполне неплохом состоянии. Час им занимался, заправил до полного бак, дал поработать движку, проверил, как внутри, установил на пустое место курсовой пулемёт ДТ, снарядов в боеукладке прибавил до полного. Покатался, проверяя ходовую, и, заглушив двигатель, прибрал бронемашину и покатил на велосипеде дальше.

За остаток ночи я объехал Кобрин и, проверив по пути дивизионную школу 30-й танковой дивизии, свернул на пинскую дорогу, где вскоре и нашёл подходящее место для днёвки. Только не лес или рощу, а открытую местность, овражек. Убрав всё, искупался в озере рядом, постирал бельё и уснул голышом, завернувшись в одеяло.

А что касается школы, сожжено там всё. Под остатками навеса стояли обгорелые остовы «тридцатьчетвёрок», да и остальных танков. Видимо, курсанты, уходя, всё уничтожили огнём. От складов с имуществом остались одни развалины.

Планы у меня пока такие: прибрать к рукам тот вездеходный пикап и метнуться в сторону Лиды. Взамен отобранного у меня ИС-3М заберу с железнодорожной платформы новенький КВ-2, а остальные уничтожу. Также мне нужен самолёт, или наш У-2 (я знаю, где взять), или немецкий «Шторьх». У Кобрина аэродром, когда немцы на него переберутся, я и позаимствую у них самолёт с запасами топлива, а то так, крутя педали, я слишком медленно передвигаюсь. Где мой красавец вертолёт, незаменимая машина? Эх…

Заодно в Варшаву слетаю. Хочу посетить там рыболовный магазин. Был у меня польский спиннинг, хорошая штука. Вот с такими мыслями я и уснул.

Глава 26. Плен

За следующие семь дней я совершил всё запланированное и сейчас выходил к позициям, занимаемым остатками моей дивизии, которая сейчас находилась в котле, в районе деревни Любоничи. Причина, почему я двигался именно сюда, заключалась в том, что здесь находился штаб нашей дивизии, а при мне был пленный, ни много ни мало целый полковник