– Прости, что перебиваю. Мы несколько раз встречались, но по несчастному стечению обстоятельств не были должным образом представлены. Меня зовут Пирр Лакатур.

Балендин, подняв бровь, обозначил легкий поклон:

– А я…

– А он тот поганый ублюдок, что убил Лин и пытался убить Валина, – вмешалась Гвенна.

Она понимала, что надо бы промолчать, дать Балендину время выложить карты на стол, но, глядя, как лич с убийцей обмениваются любезностями, словно приятели в таверне, не утерпела. Гвенна не могла понять, почему Балендин на свободе, откуда у него новая одежда и кольца, откуда такая наглая самоуверенность, но все это ее пугало, а Гвенна ненавидела чего-то бояться.

– Он был с эдолийцами, – проговорила Гвенна в надежде внушить свои опасения Пирр. – Он Кентов изменник!

Пирр словно не услышала ее. Она улыбнулась Балендину, лениво перевернулась на живот и потянулась, как хорошо выспавшаяся кошка. Верхняя пуговица на рубахе расстегнулась, так что ее поза оставляла мало места воображению.

– Помню, Валин что-то такое рассказывал, – пробормотала она. – Но штука в том, что у меня у самой довольно гибкое понимание политической лояльности. И я не хотела бы, чтобы такие мелочи, как измена, встали между мной и родственной душой.

Она погладила себя по плечу и кивнула на татуированные бицепсы и запястья Балендина:

– Рисунок мне нравится. Под рубахой тоже что-то есть?

Гвенна готова была взорваться, но не успела, потому что в разговор холодным деловым тоном вступила Анник:

– Зачем ты здесь, Балендин? Почему Длинный Кулак тебя освободил?

Лич еще на мгновение задержал взгляд на Пирр, потом с протяжным вздохом обернулся к девушке:

– Если мне пришлось вздернуть твою любимую игрушку, Анник, не стоит отказываться от прочих забав. – Он развел руками. – Мир велик, в нем хватает других шлюх.

Гвенна едва заметила стремительное движение Анник. Короткий нож метнулся к горлу Балендина… и отлетел в сторону, словно отбитый невидимым щитом. Балендин снисходительно улыбнулся:

– Длинный Кулак запретил мне причинять вам вред, так что будем считать, ты оступилась, пока резала мясо.

Анник стиснула губы, шевельнула пальцами, словно нащупывая другое оружие, но наживку не схватила.

– А теперь, – помолчав, заговорил лич, – с чего бы начать повесть о моем чудесном спасении и неожиданном возрождении? Может быть, с гор?..

– Было бы чему удивляться, – сплюнула Гвенна. – Выбрался едва живым из Костей и, как и мы, попался ургулам. Или мы должны удивляться, что ты достался шайке дикарей, дерись они конем?

Балендин прищурился.

– Должен напомнить, – процедил он, – что те же дикари захватили и вас.

– Только я не говорю, что этим горжусь. И уж точно не стала бы хвастать. Ты влип так же, как мы.

– Ох, Гвенна, – снова заулыбался лич. – Мне понятна твоя досада, но я в отличие от вас, несчастных девиц, отнюдь не влип. – Покачивая головой, он блестящими глазами всмотрелся в ее лицо. – Правда, я, как и вы, какое-то время был пленником наших кочевых друзей, и Длинный Кулак поначалу доверял мне не больше вашего. Но с тех пор… – он повел плечом, – наши пути разошлись. Пока вы сидите здесь на положении полупленниц, меня Длинный Кулак пригласил присоединиться к нему. Он меня… возвысил. Доверил важный пост. Даже такой дикарь сумел оценить мои способности и познания.

Гвенна подавила дрожь. Никаким заверениям Длинного Кулака в дружеских чувствах к Санлитуну и чисто оборонительном назначении армии она не верила. Ей не нравились его шрамы и то нескрываемое удовольствие, которое он получал от страдания своих людей. Тем не менее она склонна была видеть в нем, скорее, безличную угрозу: да, враг империи, но таких врагов всегда хватало. А в союзе с Балендином, с личем, пытавшимся убить двоих из рода Малкенианов… Их союз выглядел куда опаснее.

– Чего хочет от тебя Длинный Кулак? – спросила она.

Пирр возмущенно застонала.

– Что же мы тратим время на такие скучные материи? – выгибая шею, чтобы лучше видеть лича поверх костра, промурлыкала она. – Гвенна, Анник, почему бы вам не пройтись сотню-другую раз вокруг лагеря? Поищите себе новых друзей.

Гвенна опешила:

– А что бы тебе самой себя не отыметь, шлюха с черепом? Он же покушался на Кадена, которого тебя, суку, наняли охранять!

Пирр кокетливо округлила губки:

– Лич – это такая диковинка. – Она не сводила глаз с Балендина. – Что касается самой себя отыметь, Гвенна, иногда приходится, но когда есть более многообещающая возможность…

Балендин ответил женщине хищным оскалом, однако, к удивлению Гвенны, покачал головой:

– К сожалению, с другими возможностями придется подождать. Вот-вот начнется Квина Саапи.

– Это еще что? – спросила Анник.

– Церемония, – ответил Балендин. – Длинный Кулак приглашает вас присутствовать.

– Приглашает, – процедила Гвенна, – надо понимать, «требует»?

– Именно требует, – ухмыльнулся Балендин.

* * *

Квина Саапи, как эту дрянь ни понимай, проводилась в узкой расщелине меж невысоких холмов, в которой сочившаяся веками тонкая струйка воды прорезала мягкую плоть земли, обнажив известняковые кости. Вода и ветер разрушили камень, изрыли его туннелями и нишами, где ургулы много поколений хоронили останки убитых врагов: обрубленные ниже сустава конечности, расколотые черепа, мелкие косточки, вроде пальцев. Груды их осыпались с низких полок, словно рябая земля выблевывала осколки, выбеленные и стертые до полной неотличимости от камней.

Десятки тысяч ургулов, заполонивших склоны над расщелиной, еще больше беспокоили взгляд. Большинство их сидело на корточках, прижав пятки к земле, но по краям ущелья воины стояли в рост, нацелив вниз длинные копья, словно сторожили кого-то. Длинному Кулаку причиталось почетное место в самом устье расщелины, на неизменных носилках, поддерживаемых окровавленными воинами.

Балендин подвел к устью Гвенну, Анник и Пирр.

– Святое место, – пояснил он и без предупреждения спихнул Гвенну с обрыва.

Падать пришлось не выше человеческого роста, и приземлилась она на ноги. С готовым сорваться с губ проклятьем развернулась – и наткнулась на улыбку лича.

– Не волнуйся, – сказал он. – Я найду твоим подружкам лучшие зрительские места.

Обе женщины смотрели на нее. Пирр – с любопытством. Анник – как Анник. Балендин, немного помедлив, увел их к носилкам Длинного Кулака.

Известковый обрыв едва доставал Гвенне до макушки. Выбраться – плевое дело, если бы не нацеленные ей в грудь копья ургулов. Примерившись, не выхватить ли одно, Гвенна отказалась от этой мысли. Она еще не разобралась, что здесь происходит, и не собиралась героически гибнуть без крайней необходимости. Вместо этого она принялась оглядываться по сторонам.