Я почесал затылок. Ну, я тоже был не в восторге от этого сочетания: Эдвард и Портер. Точнее, мне было всё равно. Звучало нормально до того момента, как надо мной стали издеваться. В любом случае, Мориарти — моя фамилия. Я был заворожён этим фактом довольно долго, но не слишком. До момента как открыл купе. Это было обычное купе с креслами на одной стороне и двумя кроватями на другой. Себастьян сдвинул дверцу рядом. Тут я понял, что, судя по всему, мы будем в разных. В этом не было необходимости.

— Не хочешь спать со мной? — тихо спросил я, заглянув к Себу.

Вопрос действительно прозвучал странно, поэтому я немного смутился.

— Ну, то есть, почему мы не в…

— А, — понял Моран и пожал плечами. — это Джим всё планировал, а не я.

Тут моё смущение сменилось гневом. Какого хрена?!

По моему лицу Моран понял, что я в негодовании и сказал:

— Слушай, забей на причуды босса. Просто расслабься.

Я ударил кулаком по дверце, и почувствовал, как кто-то за мной вздрогнул. Сзади остановилась молодая женщина с блондинистым каре. Она широко распахнула глаза и держала руку на груди. На довольно большой груди.

— Вы меня напугали. — призналась она.

Я пожал плечами и удалился в своё купе. Надо же! Разделил нас, будто что-то могло произойти. Я вздохнул. Вдруг я услышал голос той леди, а ещё голос Морана. Они говорят?

Что за дела с купе?

Так, они продолжают болтать и, кажется, эта блондинка смеётся. Я подошёл к двери и стал в наглую подслушивать. Звукоизоляция была хорошей, поэтому было сложно различить некоторые слова. Приоткрывать выдвижную дверцу я не решился. Поезд тронулся, поэтому я уселся в одиночестве в кресло. В темноте, которую я себе обеспечил, было довольно приятно. Я залип на свои руки, и спустя минуту они стали мигать, обретать чёткость, а затем расплываться. Твою мать. Это снова происходит. Я вскочил с места и врубил свет. Руки снова стали обычными. Я встряхнул их для верности и сел поближе к окну. Из-за света в купе вид в окне испортился.

Что ж, спать я не хочу, так что остаётся придумать себе развлечение. Хотя с этим у меня проблемы. После базы я никак не могу отучить себя от старого расписания. Всё было заранее составлено и за пять лет вбилось мне в голову основательно. Я так ненавидел эту предрешённость, но сейчас не знаю, чем заняться. Чем-то, что отвлечёт от чёрных мыслей, из-за которых мой мозг сходит с ума.

Я посмотрел какой-то криминальный фильмец, и остался разочарован.

Прошло около двух часов. Я заглянул к Морану, но его не было на месте. В туалет пошёл что ли? Кстати, мне бы тоже не помешало. Я зашагал в конец вагона, чуть покачиваясь. Около кабинок стояли двое: пожилой мужчина и молодой парень. Меня немного удивили их переплетённые пальцы и взгляды, пропитанные страстью. Я неловко встал рядом, ожидая, когда одна из кабинок освободиться. Вышла женщина с ребёнком и мои соседи тут же зашли внутрь. Вдвоём. Женщина презрительно посмотрела на закрывающуюся дверь и пробубнила нечто плохое. Я просто ухмыльнулся. Что такого? Они же просто влюблены. Скорее всего. Как хорошо, что у этого мужчины есть кто-то, кто о нём позаботится. Быть одиноким не всем легко.

Я зашёл в освободившуюся кабинку и уставился на себя в зеркало. Волосы совсем растрёпаны, какой-то измученный взгляд. Отчего? Короче, справив нужду, я вышел и только тогда понял, что Себастьяна здесь не было. Может он не хотел ждать и отправился в соседний вагон?

Я устало побрёл к своему купе. Мой взгляд пал на темноту за поездом. Есть в этом нечто лирическое, но погружаться в эту тему я не решился. К моему удивлению, Себастьяна я встретил, когда тот выходил из чужого купе. Я сразу заметил там ту блондинку. Я-я-ясно. Я не решился как-то это комментировать, боясь, что он услышит в моём голосе нотки ревности.

— Пошли пожрём? — предложил Себ.

И мы пошли. Вагон-ресторан здесь выглядел довольно уютно. Зелёные клетчатые кресла с мягкой обивкой и высокими спинками, приглушённый, но не совсем тёмный свет, на каждом столе свечи. Я нахмурился и приземлился за один из столов. Моран сел напротив и с интересом стал рассматривать меню. Мда, видимо проголодался. Я быстро глянул лист и решил, что наедаться много не буду.

— Как её зовут? — нечаянно вырвалось у меня.

Я пожалел об этом и съёжился в кресле, ожидая реакции.

— Я не спрашивал. — пожал плечами Себ.

— То есть вы просто?.. — недоумевая протянул я.

— Да. — просто ответил Моран, откладывая меню.

Официант принял наш заказ и удалился. Я всё ещё смотрел на Морана. Он в ответ выпучил на меня глаза, старясь показаться смешным.

— И часто ты так? — без малейшей реакции на его старания спросил я.

— Ну, всегда. С такой профессией ничего другого не светит. — честно признался полковник.

Я, понимающе кивнул, отводя глаза.

— Может расскажешь о себе? — предложил я.

В этом вагоне сидело немного людей, видимо на ночь не все наедаться любили. Несмотря на наш протест, свечи на столике зажгли, поэтому огоньки пламени отражались в глазах Себа. Мой вопрос его удивил.

— А что рассказывать? — растерялся киллер.

— Ну, — задумался я, жуя кусочек перчика. — вообще. Где ты родился? Когда решил, что пойдёшь в армию? Любимая марка машины?

Моран усмехнулся.

— Ну, — он почесал затылок. — родился в Лондоне. В армию пошёл в восемнадцать, а до этого в кадетке учился…

Я кивнул, чтобы он продолжал.

— …а зачем тебе знать какие машины мне нравятся?

— Я это просто для примера сказал. — улыбнулся я. — Чтобы ты понял, что мне интересно всё.

О, кажется мне удалось смутить лучшего снайпера Великобритании. Моран отвернулся к окну. Я смотрел на него, ожидая пока тот откроет рот.

— Мне нечего особо рассказывать. — признался он.

— Как и мне. — улыбнулся я.

Моран всё-таки поделился со мной некой информацией: он всегда хотел в армию, поступил в кадетскую школу, а после в армию и поехал в Ирак, потом ещё по ближнему востоку мотался, ну, а когда у него обнаружили излишнюю склонность к насилию, после расстрела группы подрывников и нескольких гражданских, его благополучно выперли. Ну, а дальше Мориарти. Про семью он сказал лишь пару слов, что понятия не имеет, где его мать и отец сейчас. У него буквально была жизнь до того случая и после. Ну, или до Мориарти и после.

Я поведал ему о своей матери. Тема была не