— Ты уже разобрался в своем дерьме, Ксан? — спрашивает Тобиас, оглядываясь через плечо с переднего сиденья, где он сидит рядом с Хантером. Ни один из них не высказал мне своего мнения о ситуации, что говорит лишь о том, что они разрываются так же, как и я: хотят защитить Иден, но в то же время хотят дать ей то, что она хочет, но я единственный, у кого хватило смелости сказать что-то Иден. Мудаки.

— Я мог бы привести тебе список длиной в милю со всеми причинами, почему я не должен брать ее, но единственная причина, по которой имеет смысл брать ее, — это если моя мать действительно объяснит, черт возьми. Просто на самом деле не так уж вероятно, что она это сделает, и Иден не может этого понять, — рассуждаю я, тоже беспокоясь о характере Иден, поскольку Хантер тоже смотрит на меня через плечо.

— Мне хочется защитить ее, Ксавье, но, в конце концов, Иден — самый сильный человек, которого я знаю, кроме Бетани. Она упрямая, независимая и представляет собой силу, с которой нужно считаться. Может быть, то, что тебе нужно запомнить, — это слова, которые она сказала тебе, когда в последний раз выбегала из дома, — предполагает Хантер, и я вздыхаю, опуская подбородок на грудь.

— Ты либо на моей стороне, рядом со мной, либо на моем гребаном пути, я предоставляю тебе решать.

Я не забыл эти гребаные слова с тех пор, как они слетели с ее губ. Единственное будущее, которое я когда-либо видел, — это выбраться из этого города и оказаться в штате Огайо. Все просто. Никогда не предполагалось, что у нас будет девушка или все те фантазии и надежды, с которыми она приходит.

Но вот я здесь. Теперь я должен решить, где я хочу стоять. Я всегда буду на ее стороне в продвижении вперед, несмотря ни на что, даже если это означает делать то, что ей не нравится. Ее защита превыше всего. Этого достаточно? Мое сердце говорит мне, что это не так. Я хочу быть рядом с ней, и если я хочу остаться там, я должен понять и выслушать, когда она говорит мне, что для нее это разрыв сделки.

Крепко зажмурив глаза, я прижимаю кончики пальцев к вискам, прежде чем откинуться на спинку сиденья и посмотреть на своих братьев передо мной.

— Я не могу справиться с Иден один, — признаюсь я, и Тобиас грустно улыбается мне.

— Мы и не ожидали от тебя этого.

Кивая в ответ на его слова, я достаю свою сумку из багажника и вываливаю содержимое на пустое сиденье рядом с собой.

Большая часть команды спит, так как вчера вечером они веселились после игры. Мы выиграли со счетом 28: 21, что является гребаным чудом, поскольку моя голова была не в игре, и я знаю, что голова Хантера и Тобиаса тоже. Слава Богу, Арчи практически нес нас на руках. Но пока все они хорошо проводили время, Хантер, Тобиас, Арчи и я отправились обратно в свои комнаты. Тобиас спал с Арчи, оставив Хантера разбираться с моим унылым настроением, и в ту секунду, когда этим утром зазвонил будильник, я уже собрал вещи и был готова идти, так как не очень хорошо выспался. Я всю ночь ворочался с боку на бок, пытаясь прокрутить ситуацию в голове.

Оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не обращает на нас внимания, я достаю телефон из сумки, замечаю не отвеченные сообщения, которые я отправил Иден прошлой ночью, и добавляю еще одно.

Я: Встретимся в школе. Мы будем там через тридцать минут. Будь готова встретиться с самим драконом.

Я почти хочу добавить — Я люблю тебя, но знаю, что ей это пока не понравится, поэтому нажимаю "Отправить", прежде чем замешкаться с именем моей матери.

Я нажимаю кнопку вызова, прежде чем успеваю передумать, и звон наполняет мои уши, когда я сглатываю комок в горле. Она оставляет меня в ожидании до последнего звонка, и я готовлюсь оставить голосовое сообщение как раз в тот момент, когда в трубке раздается ее голос.

— Ксавьер, твой отец только что сказал мне, что ты решил пригласить Рокси на ужин. Должна признаться, я потрясена, но я рада, что ты наконец прислушался к тому, что от тебя требуется.

Никаких "привет". Никаких любезностей. Просто сразу к делу, как всегда. Идеально.

— Да, насчет этого я передумал. Хантер, Тобиас и Иден присоединятся ко мне вместо нее. — Я сохраняю свой тон расслабленным, почти скучающим, не желая, чтобы она видела, насколько я взволнован, и от последовавшего за этим молчания у меня подкашиваются ноги и потеют ладони.

— Ты придешь на ужин с Рокси, как ты ранее договорился со своим отцом, Ксавье. Ты не можешь выбирать, кого приводить, — скалится она, когда я провожу рукой по лицу.

— Очень забавно, что ты несколько минут назад подумала, что я захочу привести Рокси. Я так не думаю. Если папа хочет, чтобы я пришел на ужин, я решил, что приведу кого-нибудь, кто подойдет мне, а не семье Найт.

Я чувствую, что Тобиас и Хантер смотрят на меня, когда я говорю достаточно тихо, чтобы никто другой не мог услышать.

— Ты хочешь, чтобы я сказала твоему отцу, что ты нарушаешь свое соглашение? — рявкает она, и я сжимаю кулак в попытке успокоиться.

— Хочешь, я скажу тебе, что он дал мне взамен? — Я отвечаю прежде, чем срабатывает мой фильтр, и вытираю рукой лоб. Я слышу, как мой отец на заднем плане требует, чтобы я выполнил свою часть сделки, в то время как моя мать прокручивает мои слова в своей голове.

— У нас с твоим отцом нет никаких секретов, Ксавье.

— Ты уверена в этом? — Возражаю я, что, кажется, только еще больше злит ее, и мне приходится прикусить язык и понизить тон, прежде чем привлекать к нам внимание.

— Я привела тебя в этот мир, Ксавье, и я могу так же легко стереть тебя из него. Не стоит недооценивать меня и те знания, которыми я обладаю. Может, ты и ходил к матери Иден, но я знаю все. Я позволила твоему отцу поиграть в спасителя, Ксавье. Это я все позволяю. Тебе не мешало бы это запомнить.

Блядь. Блядь. Блядь.

Я бросаю взгляд на Тобиаса и Хантера, которые выжидающе смотрят на меня, когда видят выражение моего лица.

Мой отец замолкает на