Шрифт:
Закладка:
Эта бравада давалась мне не так уж легко, однако я сумела показаться невидимым существам, прячущимся во тьме, достаточно убедительной. Лишь когда веревка натянулась, и я начала медленно подниматься, неизвестные жители подземелья решились на атаку – в мою ногу впился сразу десяток мелких острых зубов, и как я не извивалась, как не брыкалась, мерзкие твари грызли мой сапог, легко его прокусывая. Искен, протянувший мне руку, понял по моему исказившемуся лицу, что дела мои не так уж хороши – он выдернул меня из провала одним рывком, так что куртка моя затрещала по швам.
С парой бледных голокожих хищников подземелья он расправился так быстро, что я не успела даже толком их разглядеть – судя по всему, это и впрямь была некая разновидность мелких гоблинов. Тельца он пинком отправил обратно в провал, явно не горя желанием изучать храмовую фауну. Сейчас его интересовало только одно:
– Это оно? – едва сдерживая волнение, спросил он. Глаза аспиранта горели, Искен словно не замечал, что я стою лишь потому, что он поддерживает меня. Что бы там ни говорил он ранее, возможно, даже временами веря в свои слова – сейчас было очевидно, что именно его интересует в первую очередь. Впрочем, стоило ли в том сомневаться...
– Да, руна написана внизу, на плитах, – ответила я, окончательно убедившись в том, как мне следует поступить далее. Пусть даже от волнения и дурноты мысли мои путались, но теперь я знала точно – мне нужно попрощаться с Искеном как можно скорее, далее не обманывая себя глупыми надеждами. Никогда этот чародей не поступится своими интересами в мою пользу, никогда я не буду значить для него больше, чем карьера – а в том, что сейчас решался очень важный для карьеры молодого мага вопрос, сомневаться не приходилось.
Глава 5, рассказывающая о неудачном побеге, о взаимных подозрениях и о возвращении в столицу, которая относится к чародейскому сословию все более недоброжелательно
Искен на мгновение задохнулся от волнения, услышав мои слова, но тут же самообладание вернулось к нему – он не любил выдавать свои истинные чувства. Хватка его пальцев ослабела и я пошатнулась. Это, наконец, привлекло внимание Искена к моему состоянию, и он запоздало спросил, как я себя чувствую. Я видела, что к беспокойству за мое здоровье, которое он изобразил достаточно убедительно, примешивалась куда более серьезная обеспокоенность, заставившая меня сообразить, какую ошибку я допустила, зайдя так далеко в своей помощи ему. Но было слишком поздно, оставалось только клясть себя за излишнее любопытство и неумение вовремя остановиться...
– У такой мелкой дряни частенько бывает ядовитая слюна, – сказал магистр Леопольд со знанием дела, и тут же был отправлен за водой. Искен хотел было отнести меня на руках к хибарке, но я бросила на него свирепый взгляд, и пошла сама, прихрамывая и бормоча проклятия себе под нос. Эти укусы ничем не отличались от тех, которые я то и дело получала, выполняя поручения эсвордцев. Куда больше болезненных ощущений меня беспокоили меня две мысли, сменявшие друг друга с лихорадочной частотой.
Первую из них я прогоняла с большим тщанием, поскольку касалась она отношения ко мне Искена. Сколько я не рассуждала о том, что ему нельзя верить, сколько не напоминала себе, что на первом месте для Искена всегда будет стоять его личная выгода, но окончательно в этом убедиться мне довелось только сейчас. Я видела, с каким усилием он заставил себя изобразить участие в тот момент, когда его распирало от желания расспросить меня обо всем, что я видела внизу, затем оттолкнуть меня со своего пути, не тратя драгоценное время на заботу о моем здоровье, и заняться подлинно важными делами. Если бы не та игра, которую он затеял... Но это была вторая мысль, прогонять которую не имело смысла, хоть она и доставляла мне куда больше волнения.
Искен до сих пор подозревал, что я пытаюсь что-то разузнать о той тайной затее, которую он проворачивал, будучи для виду аспирантом магистра Аршамбо. Все, что он рассказывал мне, было всего лишь приманкой, внешне напоминающей настоящие тайные сведения, за которыми я, по мнению молодого чародея, могла охотиться. Искен ожидал, что в какой-то момент я решу, будто разузнала достаточно, и выдам себя. Эта игра не казалась ему слишком опасной – в самый раз, чтобы непритязательная интрижка приобрела своеобразную остроту ощущений. Но согласившись с тем, чтобы я спустилась в подземелье, Искен рискнул слишком сильно. Свою роль сыграл азарт – ему чертовски хотелось разузнать, что там, внизу.
И теперь, когда аспирант убедился в том, что шел по верному пути, пришло время корить себя за поспешность, благодаря которой я узнала так много о тайнах храма. Вовсе не беспокойство о моем самочувствии заставляло его раз за разом бросать на меня пристальные взгляды – подозрительность Искена возросла стократно с той самой секунды, как я сказала о руне. Сбежать при таких обстоятельствах означало целиком и полностью подтвердить его подозрения. Об этом стоило подумать заранее. Но тот же азарт, что помутил рассудок Искена, сгубил и меня.
Настороженные, взволнованные, мы избегали смотреть друг другу в глаза, усугубляя напряжение между нами. Я отказалась от помощи Искена и промыла укусы самостоятельно, благо опыта обработки таких ран у меня имелось предостаточно. К своему огорчению, я убедилась, что они отнюдь не безобидны – уже через пару-тройку часов нога должна была порядочно распухнуть, несмотря на все мази, которые я применила. И чем отчетливее я представляла, какими проблемами обернется для меня бегство, тем сильнее ощущала мрачную решимость. Даже себе я не хотела признаваться в том, что главной причиной для решения наконец-то оставить за спиной этот эпизод своей жизни, была обида на Искена. Глупейшая обида, ведь у меня не имелось никаких поводов считать, будто он и впрямь...
– Завтра же возвращаемся в Изгард, – сказал Искен, задумчивый и обманчиво рассеянный. – Я не должен... не могу что-то предпринимать без обсуждения с... магистром Аршамбо.
Я, не удержавшись, криво усмехнулась, и немедленно заслужила новый острый взгляд. Нет уж, если я собиралась дать деру сегодня ночью, то вести себя следовало по-другому. Я отложила
