— Хорошо. Мы подумаем.

Тамара всю ночь не спала, думала: что такое счастье? В чем оно? Для кого? С кем? Ничего не смогла придумать. На работу пошла злая. Теперь он на нее смотреть не захочет, раз она такая дура.

Перед концом работы звонит Бела:

— Жду тебя у горкома.

— У меня голова что-то болит.

— Не валяй дурака. Мы же договорились, — поет Белка в телефон, — а он симпатичный…

Тамара бегом в горком. Бела уже там. Еще человек пять сидят по стенкам. Алик ей ручкой помахал, говорит:

— Все в сборе. Какие будут предложения?

Тощая девица в очках из проектного института начала тянуть резину как лучше диспут провести, как выступления заранее подготовить. Морока страшная. Алик все это слушает, кивает.

Тамара не выдержала, что он кивает, вскочила:

— Ничего у нас так не выйдет.

— Что не выйдет? — и смотрит на нее.

— Не будут искренне отвечать на такой вопрос: в чем же счастье?

— Как так не будут? — А сам смотрит, словно впервые ее увидел.

Тамара чувствует, что ее несет и она уже не может остановиться.

— Хорошо. Тогда ты скажи: в чем твое счастье? Можешь сказать?

— Могу.

— Ну говори. Жду.

Он брови нахмурил, говорит:

— Сначала я думал, что счастье в общественной работе. Чтобы для людей работать, для молодежи. Ну вот, сейчас я работаю, а счастья особого нет, и виновато так улыбнулся, чтобы она его пожалела, значит.

— Ты сможешь так с трибуны сказать? Перед всем коллективом?

Он даже покраснел:

— Пожалуй, нет.

— Вот видишь. И другие так. Будут говорить по бумажке. Читать заранее приготовленные ответы.

— Что же делать?

— Тамара правильно говорит! — это Бела закричала, подруга верная.

Девица институтская губы поджала:

— Критиковать легко. Вы можете предложить что-нибудь конкретнее?

— Надо, чтобы всем было весело. И от души. Вот мы в Ангарске проводили вечер «Учись танцевать красиво». Конкурс на лучший танец. Веселая лотерея.

Алик загорелся:

— Ты можешь показать, как надо танцевать красиво?

— Я пять современных танцев знаю, — и скромненько так кофточку теребит. — И два старинных.

— Тогда по рукам. Раз ты предложила, бюро назначает тебя ответственной за этот вечер. Послезавтра представишь план мероприятий. Голосую. Кто «за»? Значит, решено единогласно. Приходи завтра в обед. Поедем деньги на лотерею собирать.

Они пришли домой, а их из гостиницы выселяют. Тамара совсем замоталась, пока засыпушку покупала, пока вещи переносили, пока обои наклеили. Алик звонит ей на работу.

— Почему вчера не пришла? Или комсомольское поручение для тебя не закон?

— Ой, Алик, прости меня. Хочешь, сейчас прибегу? У нас тут такая история…

Он разрешил:

— Ладно. Приходи. Только поскорее.

У нее аж дух захватило, когда он рванул с места и понесся по Ленинградскому проспекту, потом, вспугивая кур, по Базарной площади. Проехали мимо проектного института — прямо за город.

— Вон проектный! — крикнула она, но он даже не посмотрел, прибавил газу.

Они мчались, оставляя за собой пыль и треск. Тамара вцепилась в борта коляски и смеялась, смеялась наперекор ветру.

Он сидел злой и смотрел прямо на шоссе, которое вонзалось в тайгу. Перед этим Тамара сказала:

— Как же я тут сяду? Я упаду.

— А ты держись за меня. Со мной не упадешь.

— Я лучше в коляску.

— Садись сзади. За меня будешь держаться.

— Здесь лучше.

Она все-таки села в коляску, и тогда он рванул так, что она заойкала от страха.

Алик сбросил газ. Мотоцикл прокатился, вздрагивая на неровностях шоссе, и встал. Он посмотрел на нее гневно и сказал:

— Вот увезу на край света.

— А бензина хватит? — сказала она и засмеялась.

— Тогда едем в проектный, — сказал он и развернул мотоцикл.

Всем, конечно, ясно, почему он выбрал проектный институт в первую очередь. Там же та, тощая, в очках. Она, говорят, кандидат геологических наук. Перед такой наукой ему ни за что не устоять.

— Где Мария Исааковна? — спрашивает. Это та, тощая, значит.

— К мужу в больницу ушла, — ответила секретарша.

Он ничуть не удивился, говорит:

— Передайте, что я был. Она в курсе.

Так. Одной девицей меньше. Будь счастлива, Мария Исааковна. Пусть будет у тебя много детей, один лучше другого. Люби своего мужа. И очки у нее симпатичные, очень к лицу идут, честное слово.

Тамара на всякий случай спросила:

— Много в городе комсомольцев?

— Около четырех тысяч.

— А кого больше — парней или девчат?

— Считай, пополам. А тебе зачем? — и на нее посмотрел строго.

Они уже вышли из института и шагали к мотоциклу. Тамара забежала вперед.

— Я лучше тут сяду. Там трясет. — И садится на заднее сиденье. Четыре тысячи пополам — значит, две тысячи комсомолок. Подумать — и то страшно. Ведь он с каждой познакомиться может, ведь он первый секретарь. Комсомолок две тысячи, а сколько еще несоюзных девчат? Вдруг он в несоюзную влюбится? Тамара обхватила Алика, прижалась — не отдам никому.