– Твоя сумка, я ее не выбросил, – слышу брошенные в спину слова и разворачиваюсь.

– Где она?

– В банке, в семейном хранилище, – отвечает, подходя ближе.

– Предлагаешь ещё и банк грабануть для полноты картины? – смеюсь я.

– Нет, не совсем. Все зависит от того, что есть в твоей сумке такого важного, и на что ты готова ради него?

Поджимаю губы, раздумывая: стоит ли отвечать.

– Там есть зелье, которое может заставить любого сделать все что угодно по твоей прихоти.

Некоторое время он стоит неподвижно, изучает меня, как под микроскопом.

– Даже не буду спрашивать, зачем оно тебе, полагаю, ты все равно не ответишь. Уверен в одном: в таком виде у нас точно ничего не получится, нужно переодеться.

– В таком случае пойдем, так и быть: одену бывшего советника короля, а теперь, по сути, такого же оборванца и нищего как я, – с удовольствием злорадствую.

– Мы не можем идти в твоё училище, тебя тоже ищут.

– А кто говорил об училище? Я тоже держу свои сбережения в банке, правда, он слегка… не для таких богатых, как ты.

– Дай угадаю, ты говоришь о банке из-под варенья?

– Нет, о банке на Черном рынке. Там как-то понадежней, чем в вашем банке хранить деньги, – иронизирую с улыбкой.

– Ты что сдурела? Это же банк банд, его раз в полгода чуть ли штурмом берут комиссары, – ругается, пока мы выходим на улицу.

– Самое важное утверждение «раз в полгода», это значит, что его не просто так взять штурмом. Да и за три года мои сбережения никто не тронул, так что я могу честно сказать, что работают эти комиссары плохо. Кто у них, кстати, начальник, не знаешь? На рынке часто здороваются, говоря: «чтобы главный комиссар сдох», а ему отвечают «и в могиле перевернулся». Местная традиция уже, особенно во время военных сезонных погромов.

Муж закашлялся, пока я выдавила улыбку. Дальше по улице идем молча, предпочитая подворотни. Конечно, куда нам на улицу выходить, в испачканной кровью одежде сложно быть незаметным. Однако в злополучном квартале черного рынка всегда полно народу, в любое время суток.

– И что нам делать? – критически оглядываю свое испачканное кровью платье.

Мало того, что мы без теплой одежды, так ещё и все грязные и в крови, а у меня так ещё и каблук сломан. Для полноты картины, так сказать. Маг снимает свой пиджак, заставляет одеть его, хотя я не особо протестую, уже пальцев не чувствую.

– Меня могут узнать, так что иди одна. Я здесь подожду.

Послушно делаю шаг вперед, но останавливаюсь и неуверенно поворачиваюсь к нему лицом. С одной стороны, идти в банк одной – правильное решение, но меня не покидает чувство, что меня попросту хотят бросить, несмотря на то, что совсем недавно утверждал обратное. Неловко переступила с ноги на ногу, не зная, как сказать, что слегка боюсь идти в банк одна. Не то, чтобы местные головорезы и впрямь были надежным гарантом вложенных денег, просто любой другой банк не подходил мне по одной единственной причине: чтобы открыть в нем счёт и хранилище, нужны настоящие документы, а не липовые бумажки. Впрочем, и сейчас утверждать, что мои деньги мне вернут, не берусь, все-таки за три года я не снимала ни медяка.

– Что? – спрашивает, наконец, когда пауза затягивается.

– Мы пойдем вместе, – утверждаю, роясь в мешке с зельями. Для маскировки, конечно, ничего не было, но все же есть парочку тузов в рукаве. Вручаю ему сумку, пока сама беру пузырек со слезами русалки, встаю на носки, чтобы дотянутся до его спутанной шевелюры. Доверчиво подставляет голову и не догадывается о том, что делаю, когда капаю пару капель ему на макушку. Щелкаю языком от досады, может, не так и плоха была моя идея с шампунем на основе слёз русалок? Черные волосы полезли, как по волшебству. Есть только одна проблема: растет эта гадость при малейшем контакте с кожей, но и волосы эти не обычные, их можно просто водой смыть и все, как и не было. Правда, смотрится советник с длинными волосами смешно, слишком смазливое личико, на бабу похож, о чем, хихикая, и поведала.

– Что это такое? Что ты сделала с моими волосами? – шипит муж, когда его волосы уже достигли талии.

Подавила ухмылку, когда дернулся от другой бутылочки с зельем. Вручил мне мешок с зельями и с отвращением принялся дергать себя за волосы, спрашивая, зачем я сделала его похожим на девушку.

– Тебя так точно никто не узнает. Может, и бороду отрастим? – предлагаю с улыбкой, ни словом не намекнув, что от этого можно легко избавиться.

– Нет, – заверил, с отвращением фыркая и откидывая волосы за спину.

Жест получился немного кокетливым, поэтому не удержалась и вновь хихикнула.

– Что? – напрягся маг.

– Пойдем? – спрашиваю, давлю неуместное веселье, и критически осматриваю его лицо.

– Никакой бороды, – поспешно повторяет, беря меня под локоть, – пошли уже.

Сейчас он совсем не похож на самого себя, того холеного мага, которого я встретила в отеле: лицо в царапинах, нос слегка распух, на лбу синяк. Зато такая шевелюра, что любая модница от зависти облысеет. Однако, даже изменив внешность, мы всё равно привлекали внимание, и как-то незаметно для мага, но вполне осязаемо для меня, его рука перекочевала с локтя на талию, прижимая к себе. Всякий сброд, покупатели и продавцы лавок провожали нашу эффектную парочку любопытными взглядами, пока мы шли к большому особняку, своим великолепием явно диссонирующему с основной массой местных построек.

– К кому? – преградил путь к дверям охранник.

Огромный, по сравнению с ним я просто букашка.

– Отойди, – приказывает мой маг, вообще не понимая, что делает.

– К Ивану, – прохладно говорю ему.

– Кто? – задаёт ещё один вопрос невозмутимый бугай.

– Акционер, Пенелопа Ружнева, – представилась ещё одним своим не настоящим именем.

Верзила пропустил нас, учтиво открыв дверь. В большой гостиной была тьма народу, я как-то забыла напомнить, что помимо того, что это банк банд, так ещё и главное место встречи лидеров криминала. Судя по количеству пустых бутылок и тому, что большая часть гостей уже спит, заседали они здесь целую ночь. Нашла взглядом Ивана в компании двух куртизанок и с бутылкой вина в руке.

– Мне казалось