более подходящего человека, вот только где его взять? Муж чувствует себя намного хуже меня. Почему все время отвлекаюсь от дороги, чтобы посмотреть на него? Потому что волнуюсь? Или потому что знаю, чей именно коготь достала из его спины?

Внутри все дрожит, холодно: меховой плащ остался в гардеробе, а тумблер для включения печки в этой модели автомобиля расположен со стороны пассажира. Другими словами, чтобы включить ее, мне нужно отвлечься от дороги и дотянуться до рычага. Серьёзно, кто придумывал планировку этой модели? Длиннорукий грамотей или гениальный садист, желающий, чтобы люди мучились? В центре как всегда пробка, пробую объехать ее, но не получается. Маг ругается, когда нам приходится выходить из машины. Морозный воздух не то, что нужно в его состоянии, но выбора нет. Оставаться в этой машине опасно, для меня опасно вообще оставаться с ним, но отчего-то я не убегаю. Может, потому что уже все решила?

Мой маг, как обычно, упрям, отказывается от моей помощи, сам выходит из машины, как будто это не он испачкал кровью все сиденье. Открыла заднюю дверь, достала этот гадкий ноготь и сразу спрятала в карман платья. По спине прошлись мурашки, в который раз напоминая, что надо было убить муженька, когда ещё в первый раз разорвала из-за него свой корсет. Целый день делала вид, что не больно, что выдержу все, а сейчас понимаю, как все это было глупо. Но приходится держать себя в рамках: ему в разы хуже, чем мне.

Делает шаг от машины и останавливается, слишком сильно его шатает. Хочу взять его под руку, но он вырывается. Самонадеянный маг! Ещё один шаг, и он почти падает, после чего уже не церемонюсь, подстраиваюсь сбоку и, забросив его руку себе на плечо, помогаю идти в нужном направлении.

– Куда мы идем? – спрашивает, старательно избегая взгляда.

– Сейчас, уже близко, – шепчу, сворачивая в глухую подворотню.

То, что он слушается меня, –не удивляет, яд из ногтя начал действовать. По телу снова прошлись мурашки, внутри все сжалось. Времени осталось мало. Почему думаю только о нём, вместо того чтобы делать что-то? Его воля слабеет, и маг уже почти не скрывает того факта, что без меня не может идти. Знал бы, как мне тяжело, может хоть немного ещё продержался?

В конце подворотни прислоняю его к стенке спиной, а сама упираюсь о противоположную, пытаясь отдышаться. Мы оба тяжело дышим, от боли и усталости. Встречаюсь с его затуманенным взглядом.

– Чёрт! – шиплю ругательство, это не должно было произойти так быстро.

Опять беру мага под руку и тащу его за собой на главную улицу, похоже, придётся идти напрямик. Мой работодатель и владелец магазина «Эксклюзивные эликсиры» Картафан Картохов, наверняка пришел бы в бешенство, если бы встретил меня на пороге своего магазина. Официально я на него не работаю, но давно уже поставляю зелья и даже иногда стою за прилавком, продавая их. Не спорю, возможно, когда-то он был очень известным зельеваром и обладал определенным талантом, сейчас же наглый подслеповатый старый гном не брезгует выдавать чужие рецепты за свои! Именно гном, со скверным и скупым характером, что в свою очередь очень способствовало моим попыткам брать в его лавке левые личные заказы.

Закрыто, что весьма ожидаемо, все-таки уже далеко за полночь. За толстым желтоватым стеклом двери висит позолоченная вывеска, доказывая этот факт. Прислоняю мага к стенке, бледный такой.

– Держись, – говорю ему, хотя не знаю, слышит ли.

Снимаю туфлю и ею разбиваю стекло в двери. Воровато оглядываюсь, кажется, никто не обратил внимания на шум. Поворачиваю защелку на ручке и сразу стираю защитную руну с ручки. Старый гном, конечно, не маг, но некоторые познания в рунах у него есть. Изначально руны – магия гномов, ибо никакая другая им не поддается, считается, что эта раса просто не расположена к ним. Когда я подрабатывала здесь, старый гном невольно раскрыл мне тайну защиты своего магазина.

Свет не включала, слишком опасно, все соседи знают, что владелец никогда не работает по ночам. То ли религия такая у гномов, то ли возраст берет свое, но сварливый дедок предпочитает уезжать с заходом солнца в свой особняк в фешенебельном районе города. Вот именно тогда, с наступлением ночи, сюда приходили мои левые заказчики за весьма редкими, а порой и незаконными вещицами. Так что пробираться сюда ночью для меня не в новинку, правда, обычно я всё-таки пользовалась своим ключом.

Зашла за стойку, гном никогда не позволял выставлять свои зелья на витрину, так что она пустая и слегка пыльная.

– Мы не какая-то лавочка для бедных, чтобы выставлять свой товар напоказ! – часто говорил этот скупердяй, брызгая слюной.

До двери, ведущей в лабораторию, мы так и не дошли, свалились на пол, опрокинув столик с магическим светильником. Светящийся шар покатился по полу, докатился до двери лаборатории, почему-то открытой, и остановился там, освещая ее.

– Поднимайся, сейчас все будет хорошо, – прошу, не в силах выбраться из-под него самостоятельно.

Однако маг не двигается и молчит, мне даже кажется, что не дышит. Грудь сдавливает тяжесть его тела, неловко дотягиваюсь рукой к шее. Пульс есть, выдыхаю от облегчения, пытаюсь привести его в чувства.

– Ну же, давай, очнись! – прошу, дёргаясь под ним изо всех сил.

Открывает глаза, и с кряхтением сваливается с меня на бок. Глаза горят синими огоньками, в них нет прежней пустоты. Крепче, чем я думала, или может все дело в родовом огне?

– Где мы? – недоуменно осматривается по сторонам, знал бы, каким слабым выглядит сейчас, не пытался бы казаться сильным.

– В магазине эликсиров, я работала здесь раньше, – отвечаю, отводя взгляд.

– Что происходит? – спрашивает сипло.

– А что, по-твоему, происходит? Яд начал действовать! И если бы ты не забрал у меня сумку, то уже бы был в порядке! – ругаюсь, наконец, дав волю своим чувствам.

Поднимаюсь на ноги, меня шатает и клонит к земле от боли, но, стиснув зубы, держусь.

– Да сколько можно болтать о своей сумке? Что там такого особенного было? Яды? Так и без нее ты один сплошной яд! – садится с трудом, старательно изображая, что ему совсем не плохо.

Глотаю почти сорвавшуюся колкую фразу, нельзя, чтобы он узнал, что на самом деле спрятано в той сумке. Да и здесь мы оказались не просто так, а с определенной целью, и это отнюдь не желание вылечить мужа. Направляюсь