мне играет плохую службу в такой толпе. Чувствую себя пьяным и раздавленным из-за них. Вся сложившаяся ситуация и нервное напряжение не дают успокоиться.

– Какой скандал, советник танцует с прислугой, – пересказывает женушка выхваченную из толпы фразу.

Невольно улыбаюсь, слишком по-женски вести себя так. На меня старательно не смотрит, но это мне и не нужно, ее чувства от меня не скрываются. Больше всего забавляют некие собственнические оттенки, которые так и проскальзывают на фоне раздражения, злости и банальной ревности.

– Обиделась? – наклоняюсь к ее уху, для того чтобы люди меньше следили за нашим диалогом, а больше за нескромным поведением.

– Вы умеете заставить людей вас ненавидеть, – язвит, что мне и понравилось, если бы не одно «но».

– Мы опять на «вы»? – не скрываю иронии, немного сдвигаясь от неё, чтобы посмотреть в глаза.

Не отвечает, показательно смотрит в сторону, больно сжимая мою ладонь. Один круг безмолвного танца, во время которого каждый из нас старательно делает вид, что ему нет дела до другого.

– Да мы и не прекращали, господин советник, – шипит, упрямо наклонив голову, словно собирается меня боднуть.

– Это из-за платья? Или не нравится свой новый статус? Жертва изнасилования звучит интересней? – тоже завожусь, хотя и скрываю это за улыбкой.

– Мне плевать на платье, – отзывается равнодушно.

– Так зачем надела его? Хотела взбесить? – спрашиваю с издевкой, но к моему удивлению она лишь равнодушно кивает.

Наклоняется незаметно для остальных, так чтобы никто кроме меня не услышал. Горячее дыхание обжигает лицо, я задыхаюсь от желания так же наклониться и поцеловать. Красивая, что бы там ни говорил король, только у нее в платье прислуги получается выглядеть настолько очаровательно и мило.

– Я хочу свою сумку, – со стальными нотками в голосе, требует она в который раз.

Не удерживаюсь от замученного вздоха! Да сколько можно-то!

– Мне уже начинает казаться, что факт ограничения твоей свободы беспокоит куда меньше того, что забрал у тебя сумочку.

– Да… нет. Просто отдайте мою сумку! – растерялось это чудо.

– Что? Хотела сбежать от меня, используя свои зелья? Спешу тебя заверить – у тебя этого никогда не получится. Просто, потому что ее больше нет.

– Что значит «больше нет»?

Какая же она, все-таки, доверчивая: только посмотрите на эти испуганные и удивленные глаза, на милое личико, слегка глуповатое выражение лица.

– Как «нет»? – повторяет она, смотря на мою невольную улыбку.

Сколько же грусти и растерянности в этих глазах, сейчас расплачется? У меня невольно вырывается ухмылка, за что я тут же получаю каблуком по ноге. Шиплю, резко прижимаю ее к себе, намеренно делая больно. Ее боль, смешанная со злостью, радует, как и попытки снова отдавить мне ноги.

– Отдайте мою сумку! – рычит сквозь зубы.

– Нет, – говорю с улыбкой.

– Отдай! – упирается снова.

– Мы снова на «ты»? Похвально.

Ее злость и полный ненависти взгляд греют душу, пока мы делаем ещё один круг, обходя стоящих на месте Клару и министра.

– Ты не имеешь права так поступать со мной! – шипит моё чудо.

– Имею, – говорю с удовольствием.

– То, что у нас было… Что нас связывает, не дает тебе право считать меня своей собственностью!

Пылкие речи, глаза сверкают темно-синими огоньками! Интересно, на что вообще она рассчитывает, особенно когда вот так незатейливо облизывает губы? Что я ей позволю уйти? Сжалюсь над деревенской дурочкой? Ну, ладно, пусть не дурочкой, но факт остается фактом: она опасна сама для себя. И раз наши жизни зависят друг от друга, значит, будет моей собственностью, просто потому что я сильнее. Но я не говорю об этом прямо, ибо ее злость влияет на меня.

– У нас был случайный секс на одну ночь, который привёл к весьма неприятным последствиям, – намеренно вывожу ее из себя. – Мне лишь интересно, зачем же ты пошла ко мне в комнату? Для чего легла в мою постель? Сначала думал из-за денег или, может, ты догадывалась о том, что будет проклятие?

– Из-за зелья, – отвечает она резко.

– Зелья? Что значит «зелья»? – не могу поверить ее словам.

– То и значит, – бормочет себе под нос.

– Подожди, это что получается: ты переспала со мной из-за зелья?

– Да, – убийственный в своей краткости ответ, с красноречивым отклонением в сторону.

– Я не пойму, как? Это ты его создала? Это был твой эксперимент?

Чувствую ее панику и нерешительность, вот-вот солжет.

– Не ври! – требую, сжимая ее руку.

– Нет, то зелья создала не я. Мне бы такое и в голову не пришло.

Наклоняюсь почти к губам, переставая танцевать, наложив полог тишины вокруг нас.

– Говори, – требую твердо.

– Зелье мне подлили, я не ведала, что творю.

Опускает взгляд, в глаза не смотрит – явно что-то не договаривает.

– Пенелопа! – слегка повышаю голос, желая услышать всю правду.

Резко поднимает голову и смотрит мне в глаза смело:

– С теми, кто так со мной поступил, я уже разобралась, так что можешь считать нашу временную связь результатом моей глупости.

– Временную? – не скрываю сарказма.

– Если есть способ от нее избавиться, я его найду и сделаю это, – какие смелые слова.

– Валяй, только я хочу посмотреть, как ты это будешь делать, не отдаляясь от меня и на пару метров.

Сжимаю ее руку крепче, пока накладываю заклинание. Одно из самых сложных, для исполнения которого нужен обязательный контакт. Жёнушка знает, что я делаю, дергает рукой, пытается освободиться, но слишком поздно. Я начал плести его ещё во время танца, это просто последний штрих, добавляя незримую нить на наши ауры, длину которой ограничил.

– Ты… чёртов маг! – шипит мой василёк.

– Какой уж есть, – ухмыляюсь, смотря на ее перекошенное от гнева лицо.

– Тебе не кажется, что будет подозрительно, если с тобой все время будет ходить служанка?

– Не кажется, я тебе статус быстро поменяю на тот, который ты здесь недавно хотела обозначить. Правда вряд ли тебе понравится, когда очередной мой враг, решив отомстить, выберет тебя в качестве лёгкой цели.

– Наверное, только в нашем случае ты бы стал спасать свою жену от очередного врага, – иронизирует жёнушка.

Кажется, я на нее плохо влияю, или она не такая, как