– Просто держи свою ширинку застегнутой. Пожалуйста, – прошу я. – Не хватало еще, чтобы Бэйлор волновалась из-за того, что ее сестра спит с половиной Лос-Анджелеса. Ей и так хватает волнений.

Он опускает голову.

– Прости, приятель, – говорит Скотт. – Это в любом случае было на один раз. – Он ухмыляется. – Ну то есть на пять раз, но больше это не повторится.

Я уже поворачиваюсь, чтобы уйти, когда замечаю нечто, от чего у меня глаза вылезают из орбит.

– И сотри чертовы отпечатки задницы со стеклянной стены!

– Она уже большая девочка, Гэвин, – говорит мне Бэйлор, когда я все же проболтался про похождения Скайлар. – Не каждый находит свою половинку в восемнадцать лет, знаешь ли. Она уже переспала с половиной Нью-Йорка, поэтому неудивительно, что здесь она занимается тем же самым.

– Ты не злишься? – спрашиваю я.

Она качает головой.

– Я давно перестала злиться на ее невоздержанность, – говорит Бэйлор. – Скайлар – прекрасная сестра, и я готова на все ради нее, но девушка из нее просто ужасная. Она соблазняет парней, но потом, как только они подают хоть какие-то знаки привязанности, бросает их. Просто она такая. И ее не изменишь.

– Может, стоит подарить ей брелок, – говорю я. – Эта чертова штуковина просто волшебная!

Бэй хихикает, и я осознаю, что впервые за месяц слышу ее смех.

Я наклоняюсь и целую ее.

– Если ты не злишься, то я, пожалуй, тоже не буду.

– У меня есть куча других причин, чтобы злиться, вместо того чтобы переживать по поводу похождений моей сестры.

Я киваю, молчаливо соглашаясь с ней.

– Меня сегодня выписывают, – с улыбкой сообщает она.

– Знаю. Я говорил с твоим врачом. Он сказал, что тебе можно лететь на самолете, но нужно будет прийти на осмотр к врачу сразу после того, как мы переедем. То есть если мы переедем. Ты уже что-нибудь решила?

– Да, – говорит Бэйлор, выпрямляя спину. – Я не хочу оставаться в одном городе с этой ужасной женщиной ни на минуту дольше, чем это действительно необходимо. Вчера я обсудила это с родителями Кэлли. Они оба согласились, что мы вряд ли сможем представить убедительные доказательства, потому что даже если Карен сообщила преследовательнице, где я нахожусь, она не может нести ответственность за ее действия. Они тоже не хотят разводить канитель. Это не сможет вернуть Кэлли.

Я целую ее в висок.

– Хорошо, тогда я запущу процесс переезда. Через неделю будет не слишком рано для тебя?

– Вчера было бы не слишком рано для меня, Гэвин, – говорит она. – Но есть две вещи, которые я хочу сделать до возвращения в Мейпл-Крик.

– Что угодно. Только скажи.

– Я хочу сходить на могилу Кэлли. И я хочу встретиться с Карен.

– У тебя ведь нет при себе огнестрельного оружия, ножа или ручной гранаты, правда? – спрашиваю я у Бэйлор, когда мы подходим к шикарной двери моего бывшего дома.

Она смеется:

– Нет. Но не буду обещать, что не воспользуюсь вот этим. – Бэй поднимает кулачок. Я широко раскрываю глаза, и она быстро добавляет: – Не волнуйся. Я никогда не ударю беременную женщину. Даже если она такая сволочь, как Карен. Как тебе удалось уговорить ее с нами встретиться?

– Ну, по правде говоря, с тобой она не соглашалась встречаться. Я сказал, что ты уезжаешь и что я хочу с ней встретиться.

– О боже, Гэвин! Она думает, что ты хочешь к ней вернуться?

– Мне наплевать на то, что она думает, милая. Ты хотела с ней встретиться. Я способен дать тебе то, что ты хочешь.

Я кладу руку ей на шею сзади.

– Я всегда буду давать тебе то, что ты хочешь, Бэй.

Дверь открывается, улыбка на лице Карен быстро исчезает, и она поджимает губы. Она вызывающе скрещивает руки на груди и злобно выпаливает:

– А что она тут делает?

– Бэйлор хочет с тобой поговорить, прежде чем мы переедем на Восточное побережье, – говорю я.

– Мы? – она надувает губки. – Ты переезжаешь с ней?

Карен переводит злобный взгляд с Бэйлор на меня и обратно.

– Я не хочу ее видеть в своем доме.

Она начинает закрывать дверь, но я успеваю вставить ногу.

– Карен, позволь тебе напомнить, что это пока и мой дом тоже. Дом, который я любезно решил подарить тебе в рамках развода. Если ты не хочешь, чтобы я передумал и тебе пришлось продать дом, который ты так любишь, то тебе лучше впустить нас. Гарантирую, что мы не задержимся ни минутой дольше, чем нужно.

Она прикусывает губу и обдумывает следующий шаг. Потом открывает дверь и неохотно впускает нас внутрь, приглаживая руками платье.

– Не ждите, что предложу вам чай с печеньем, – говорит Карен, следуя за нами через огромный вестибюль в просторную гостиную.

Никто не садится, и от меня не ускользает то, что Бэйлор стоит в дверях – по всей видимости, чтобы Карен не сбежала, если ей не понравится то, что Бэйлор ей скажет.

Я понятия не имею, что она собирается сделать. Она ничего мне не рассказала. Но если судить по выражению ее лица, она готова надрать Карен задницу – и я с удовольствием на это посмотрю. Карен сделала все, что было в ее силах, чтобы сломать Бэйлор. Я горд тем, как она противостоит Карен, особенно учитывая ее уязвимое положение – она все еще восстанавливается после травм. Я отхожу от них в сторонку, передавая инициативу Бэйлор, но стою достаточно близко на случай физического столкновения. Как бы я ни хотел, чтобы Карен подпортили лицо, скорее всего, это лишь отсрочит наш развод.

Бэйлор делает глубокий вздох и смотрит на меня. Я киваю ей, словно говоря: «Давай!»

– Я хочу предложить тебе сделку, – говорит Бэйлор.

Карен фыркает.

– Не думаю, что ты в состоянии мне что-то предлагать, – самодовольно произносит она.

– Ошибаешься, – говорит Бэйлор. – И единственная причина, по которой твоя костлявая беременная задница еще не в оранжевой тюремной форме, – это то, что я не хочу оставаться в этом забытом богом городе ни минутой дольше, чем нужно.

– Я не понимаю, о чем ты…

– Заткнись, Карен, – Бэйлор со злостью повышает голос. – Закрой свой чертов рот и послушай меня – или я испорчу тебе жизнь точно так же, как ты пыталась испортить жизнь мне.

Я вижу, как у