— Он её едва не убил дважды! — вспыхнул уже Рэй. — Как вообще его можно оправдывать?

— Ливай тебя не ненавидит, — неуверенно начал Леон, — он так сильно любит тебя, но совсем не знает, как нужно справляться с этим чувством. Он увидел тебя, а в груди ощутил боль. Ливай не знает как сделать так, чтобы она утихла! Когда он ушёл, то почувствовал вину, такую сильную, что практически не мог терпеть. Он ненавидит отца, ненавидит мать, ненавидит всех драконов в мире. Ливай слаб, но он никогда не сможет признаться об этом никому. В душе он мечтает о добром и светлом мире, где вы родились бы в семье нимф, среди вечнозелёного леса.

— Что за чушь ты несёшь? — нахмурилась с отвращением Диас. — Мой брат жестокий и злой дракон, он может мечтать только о ещё больших злодеяниях.

— Ну, тогда сходится, — хмыкнул Рэй, — Ливай сумел отправить тебя к нимфам почти в последнем вагоне.

Леон кивнул.

— По задумке твоего брата, ты должна была счастливо жить там все эти годы. Он снова ощутил боль, узнав, что мало того, что все пять лет ты просидела в темнице, так ещё и снова вернулась в нашу империю, сражаясь за противоположные его идеалы, — мужчина достал из кармана помятый рисунок, протягивая его Рилай. — Это он нарисовал, чтобы я сумел отыскать тебя среди проданных детей. Разве похоже, что рисовавший ненавидит тебя? Он не знает как нужно любить, знает лишь один язык, которому вас учил отец. Язык насилия. Язык жестокости.

Девушка смотрела на каракули, в которых смутно узнавались те черты, которые мог запомнить о ней юной Ливай. Внешне они были с ней похожи, но Рилай никогда не была такой светлой и милой девочкой, которой её изображал брат. Слёзы невольно выступили на глазах, но Диас небрежно смахнула их рукой.

— Плевать мне на его мотивы, так или иначе, это ничего не меняет, — Рилай невольно отдала листок с рисунком Рэю, что грозился его надорвать, если та не разжала бы пальцы.

— И как ты только узнал её… — усмехнулся северянин. — Тут какой-то ангел нарисован, а наша вон… монстряка.

— Ой, да иди ты, — надув губы, чтобы сдержать улыбку, Диас пихнула Рэя в плечо. — Леон, это всё? Мне ещё завтра утром вылетать на восток.

— После чашки кофе-то спать собралась? — хмыкнул Декстер, забирая пустую посуду со стола. — И тебе вылетать завтра в полночь, рассказчица.

— Ты за кого вообще? — нахмурилась Рилай, но дворецкий только покачал головой и направился к крылу прислуги.

— Это не всё, — незваный гость волнуясь потирал пальцы, заламывая их. — Если ты не против, я бы хотел и себя оправдать.

— Против, — Рилай поднялась, собираясь уходить.

Рэй положил тяжелую ладонь ей на плечо, усаживая обратно:

— Она не против.

— Ты правда была моим заданием, золотых за это мне не платили, но… я был должен твоему брату жизнь. Он спас меня от казни, заплатил судье, оправдавшему меня. По кодексу, я должен служить твоему брату, пока не отдам долг. И он дал мне задание, но… в нём мне совсем не нужно было…

— Трахать меня? — предположила Диас.

— Можно и так сказать… — снова замялся Леон. — Нашей любви не было в плане Ливая, была только служба, я должен был научить тебя всему тому, чему так и не смог научиться он. Любить, чувствовать, разделять боль других. Ты была ещё совсем юна, но я так и не смог до конца изменить то, что вложила в вас ваша семья. Я даже говорил с целительницей, но пока ты помнишь всё то, что произошло, ты никогда не сумеешь стать нормальной.

— Значит, я ненормальная? — хмыкнула девушка.

— Я не совсме это… — стал оправдываться Леон.

— Да, — перебил его Рэй, — ты ненормальная, Рилай. Тебя боится вся империя, ты существ зубами напополам рвёшь! Брату крылья вырвала, меня насиловала на глазах у моих людей. У тебя ещё вопросы есть?

— Ой, да иди ты… — снова сложив руки на груди, обижено пробормотала Диас.

— В общем… я и в правду влюбился в маленькое чудовище, — Леон почесал затылок, невольно растягивая губы в легкой улыбке, вспоминая хорошие моменты. — Так что это было по-настоящему.

— Это уже не имеет никакого значения, — Диас выдохнула, чувствуя, как после разговора стало немного легче. Видимо, её всё-таки было за что полюбить. — И что теперь? Что будешь делать дальше?

— Ливай отпустил мне долг, — грустно усмехнулся Леон. — Носле почти шести лет в бегах я не очень вписываюсь в местный колорит, наверное, вернусь в леса, уже как-то привычнее.

— Думаю, Рилай есть, что тебе предложить, — усмехнулся Рэй. — Есть у неё один электрический дракон, что заинтересуется в твоей персоне.

— И точно, — девушка надменно хмыкнула. — Этот гений стратегии будет рад заполучить ещё одну частицу истории. Нужно отправить ему письмо. Леон, тебе есть где остановиться?

— Я снимаю комнату у Густава, — кивнул тот.

— Отлично, но не слишком безопасно, — Рилай задумалась. — Здесь тоже лучше не оставаться, к нам любят наведываться всякие твари из разных миров. Нужно подумать куда тебя спрятать. Иначе Сальварес меня убьёт, что я такой бриллиант упустила.

— Погоди, — Рэсалор поднял руку. — А что насчёт того культа? Раньше говорили, что «Последняя надежда» так хотела проиграть войну.

— Всё верно, — кинул Леон. — Просто я никогда не был её членом по-настоящему. Вступил по приказу, недобил Рилай тоже.

— Да, а мы строили догадки… — Рэй ухмыльнулся, глядя на задумчивую Рилай. — Что думаешь?

— Думаю, что нужно было убить его ещё при входе.

***

Первое, что они с Рэем заметили, это просто ужасная атмосфера проигрываемого боя. Рилай отправилась на восток ещё с полуночи, чтобы на рассвете уже собрать войско. Аскелад припаздывал, попросил её немного погулять где-то и не мешать ему проводить инструктаж и всё прочее. Девушка была и рада, у неё появилась возможность навестить Далию и брата, первой нужно было передать рисунок портала, а второму — подзатыльник. Слова Леона слишком шли вразрез с действиями брата, но заскочившая к ним Марта, чтобы посмотреть руки Рэя, рассказала, что нимфы уже давно научились определять другой вид болезни. Их называли болезнью души, когда тело здорово, но существо всё равно ведёт себя странным образом. О них только-только стали упоминать в деле лечения, хотя, конечно, таковые присутствовали всегда.

О Ливае она сказала, что он определённо душевнобольной. Он живёт в мире своих фантазий, его не интересуют женщины, он предпочитает одиночество и совсем не умеет проявлять свои эмоции. Они для него слишком непонятны, чтобы внутри себя Ливай мог разделить любовь и ненавистьКраткое описание шизоидного