Шрифт:
Закладка:
Группа находилась на краю леса, впереди было поле, перед ним шла проселочная дорога. Летчик явно тянул к лесу, понимая, что за линией фронта, только там можно укрыться.
— Оставайтесь здесь, — сказала Ника своим, — я попробую его спасти.
По проселку к месту приземления пилота уже ехали два немецких мотоциклиста. Послышались окрики на немецком, и автоматная очередь, к пилоту шли четверо немцев, Нику они не видели. Вдруг пилот бросился в траву, и раздались четыре пистолетных выстрела. Все четверо немцев мешками упали на землю. Ника выбежала вперед и замахала руками. Так стрелять мог только один человек… Вернее два.
— Ника! — крикнула она. — Быстрее сюда!
Из леса выскочили бойцы и бросились к убитым немцам, чтоб собрать оружие.
— Быстрее, — крикнула Бета, — сейчас сюда прибудет рота автоматчиков. Надо быстро уходить.
Схватив Сычеву за руку, она потянула ее в лес. Бойцы последовали за ними. Через час бега и быстрой ходьбы, не слыша за собой погони, группа остановилась.
— Опять баба, — удивленно сказал Павел. — У нас, что все пилоты бабы?
— Не бабы, а женщины, — укоризненно ответил Семен. — Мужики воюют штыком, а женщины сверху бомбы бросают. Все правильно. Видел Паша, как она четырьмя выстрелами четырех немцев уложила. Если бы ты так воевал, может, мы и не бегали бы сейчас по лесам.
— Какая красавица, — пораженно сказал Виктор, который только сейчас разглядел летчицу.
— Моя племянница, и полная тезка, — гордо сказала Бета.
А Ника радостно улыбалась, держа тетку за руку. Группа остановилась на привал. На юго-востоке громыхала артиллерия, впереди было огромное поле, за которым трудно было что-либо рассмотреть.
— Давай, Ника, рассказывай, что ты видела сверху, как нам быстрее до своих добраться.
— За полем будет небольшая речка, немцев там нет. Южнее, километров пять отсюда, деревня, там противник накапливает танки. Если мы перейдем поле и форсируем речку, — мостов поблизости нет, — то выйдем в расположение нашего пехотного полка. Кстати, мы базируемся на том же аэродроме, и нам прислали пополнение. Тебя ждут, все уверены, что ты придешь. Наши под Смоленском хорошо закрепились, скоро погоним врага.
— Пойдем, как стемнеет, место открытое, — сказала Липкина.
— Тут ребята у мотоциклистов кое-что с собой прихватили, — сказал Семен. — До вечера время скоротаем, да и подкрепиться надо.
Женщины от шнапса отказались, а салом с хлебом угостились. К сумеркам все были готовы к марш броску. На этот раз никаких неожиданностей не последовало, до речки добрались за полчаса. В середине лета проплыть пять метров, тоже не представляло труда, даже с оружием. Проблема была чисто моральная, женщинам пришлось раздеться, и они не сомневались, что бойцы из-за кустов наблюдают за ними, не смотря на обещание. Правда, в сумерках многого не разглядишь. Переодевшись и обсохнув, группа двинулась на восток, продвигаясь по опушке леса.
Павел продвигался рядом Никой, всячески пытаясь обратить на себя внимание.
— Никандра Александровна, — наконец, решился он заговорить. — А дозвольте узнать, где базируется ваш аэродром.
— Это секретные сведения. Ты что Паша, шпион? — со смешком ответила она.
— Скажете, тоже, — с обидой протянул Павел. — Просто хотел навестить вас…
— Захочешь, найдешь. Тебя самого-то еще неизвестно куда направят.
— Известно куда. На фронт, а фронт здесь…
В этот момент из кустов раздалась негромкая команда:
— Стой, кто идет!
Группа остановилась. Старшина вышел вперед, назвал номер полка, назвался сам и сообщил, что с тремя бойцами выходит из окружения.
— Вас тут больше, чем ты назвал.
— Так еще две летчицы прибились к нам.
— Летчицы?
— Так точно.
— Летчицы назовитесь.
— Липкина Никандра Александровна.
— Сычева Никандра Александровна.
Из кустов вышли четверо бойцов и лейтенант, который приказал следовать за ним. Бойцы шагали по обеим сторонам группы. Через полчаса все были в расположении стрелкового полка. Утром бойцов определили в состав полка, а за летчицами должна была подойти машина. Пока они ожидали ее, снова появился Павел.
— Никандра Александровна, — снова начал он.
— Я слушаю, — ответила Ника Липкина, а Ника Сычева прыснула в кулак.
— Так я, это… Я не к вам обращаюсь… Ну Никандра Александровна, не по фамилии же к вам обращаться! — обескуражено сказал Павел, в упор глядя на девушку.
— Ну, что Паша?
— Влюбился я в вас, Никандра Александровна.
— Увидел голую на реке и сразу влюбился? Зачем мне, Паша, такая любовь?
— Да причем, тут это… Я вовсе даже не про то… Я серьезно! Я женится хочу!
— Жениться, Паша, не время и не место. Да и молод ты еще.
— Ага! На войне воевать, так не молод… Меня может завтра убьют, а я еще и не видел ничего…
— Врешь ты, Паша, вчера видел кое-что…
— Смеетесь, Никандра Александровна, а я серьезно.
— Разве можно влюбиться серьезно за один день? Да и жених у меня есть, во флоте он служит, так что извини, Павел. Ты еще встретишь свою любовь.
— Уже встретил, — с обреченным видом вздохнул боец.
Подошла машина за летчицами и обе Ники запрыгнули в кузов.
Встретили их как именинниц. Юра Рубинштейн даже расцеловать пытался, но женщины ограничились рукопожатиями. Вечером Юрий зашел к Нике в блиндаж.
— Слушай, Никандра, — сказал он, — я думал тебя вообще сбить невозможно. Как же так получилось?
— Понимаешь Юрий, я чувствую, когда меня поймали в прицел, у меня есть пара секунд, чтоб уклониться, но у самолета не хватает скорости. Зато, если я ловлю противника в прицел, он тоже не успевает уйти. Вот и весь фокус. Других талантов у меня нет. Правда, я еще хорошо владею стрелковым оружием, и обучена рукопашному бою, но в этом моя тетка меня превосходит.
Под Смоленском наступление немцев остановилось. Весь июль и август город отбивал все атаки. Полк вел воздушные бои, но паритета в воздухе не было. А когда пара храбрых воробьев нападает на воронью стаю, — результат предсказуем. Полк нес потери и в сентябре перебазировался под Ельню.
Ника Сычева летала в паре с Рубинштейном, а у Липкиной ведомые менялись с каждым вылетом, кроме
