Весь следующий день у амазонок прошел по распорядку артдивизиона. Утренняя пробежка полкилометра удивила амазонок, а выносливость девушек удивила бойцов. Армейский стол за завтраком не сильно отличался от того, к чему они привыкли в Агоре. Выделенное им для обучения трехдюймовое орудие, они изучали тщательно, и добросовестно выполняли все регламентные работы. Работа была нелегкая, но вполне посильная для четырех здоровых девушек. Впрочем, и Нина, и Ника, сложа руки не сидели, а принимали посильное участие, но в процесс стрельбы не вмешивались, помогали только физически. Руководил стрельбами, да и прочими работами, лейтенант Илья Вандер, Нина у него была кем-то вроде сержанта, а Ника просто наблюдателем. Через несколько дней расчет, что называется, сработался, и начал показывать вполне приличные результаты. Нина вела журнал, куда записывала все показатели стрельб и выполнение нормативов по подготовке орудия к бою.

Прошла неделя, офицеры и рядовые бойцы привыкли к соседству трудолюбивых с старательных девушек, никаких шуток они себе не позволяли, к ним относились почти как к детям. Но, разумеется, старшие дамы не остались без внимания офицерского состава. Нике стал оказывать знаки внимания командир дивизиона, пожилой майор, с седыми висками, крепкий, поджарый мужчина. Ника не поощряла и не отвергала его ухаживаний, понимая, что майор наверняка женат, а этот военно-полевой флирт никого ничему не обязывает. Узнав, что Ника летчица и успела повоевать на дальнем востоке и в Финляндии, майор проникся уважением не только к ней, но и к группе амазонок, хотя, девушки и так вызывали уважение своим отношением к учебе и к оружию.

Лейтенанту Вендеру еще в пансионате приглянулась куратор амазонок Нина. То, что она лет на десять старше его не смущало, да и выглядела женщина значительно моложе своих лет, благодаря постоянным тренировкам. Женщины воспитатели в женском пансионате не избалованы мужским вниманием, поэтому Нина и не думала отвергать ухаживания Ильи. Амазонкам покидать палатку после отбоя не дозволялось. Ника, как правило, не задерживалась, а Нина иногда появлялась за полночь.

Незадолго до конца учебного процесса прошла учеба по стрельбе из винтовок по неподвижным мишеням. Здесь амазонки отличились, далеко перевыполнив все нормативы. А потом устроили соревнование по стрельбе из пистолета ТТ. Принимали участие офицеры дивизиона и женщины: Ника и Нина. Ника отстрелялась средне, а Нина заняла первое место. Затем взвод разведки начал показывать свое уменье. Сначала метали ножи в неподвижную мишень, тут безусловную победу одержала Ника. Это, впрочем, никого не удивило, а вот владение холодным оружием всех четырех девушек поразило всех.

— Да-а, — протянул командир разведчиков, — не хотел бы я встретиться с вами в рукопашной.

Один на один, амазонка укладывала на землю самого опытного бойца. Затем попробовали выставить двух бойцов против одной амазонки, результат был тот же. Нина предложила трех бойцов против одной, и поставила Александру. Однако майор запретил такую схватку, да и девушки не горели желанием, поскольку понимали, насколько их победы ущемляют мужское достоинство. Несмотря на свой проигрыш в соревнованиях, разведчики были в восхищении от амазонок, и командир попросил их обучить своих бойцов некоторым приемам японской борьбы. Те, конечно, не отказали, хотя за несколько занятий многому не научишь.

А перед отъездом амазонки провели своеобразное показательное выступление. В дивизионе нашлись два гармониста и девушки показали синхронные акробатические упражнения, а затем синхронные танцы. Успех был потрясающий, их несколько раз вызывали на бис. На другой день, на той же полуторке амазонки и Ника отправились домой.

По приезду с армейских учений Нику встретила Мария Фингерт и сказала, что с ее тезкой, Никой Сычевой не все в порядке. Она уже два дня ходит сама не своя, ни с кем не общается, пришлось ее заменить другим воспитателем.

— Отпустить ее домой, я не могу, — сказала под конец Мария, — поскольку родители ее сейчас за границей. Давай решать вместе.

— Я поговорю с ней, — ответила Ника, — тогда и решим.

Она незамедлительно отправилась к племяннице, которая находилась в своей комнате и пребывала в задумчивом состоянии.

— Наконец-то ты пришла, — обрадовано сказала она своей тетке. — Я должна тебе многое рассказать.

— Дай попробую угадать. Ты нарушила запрет своей матери и побывала в будущем? Ты в одиночку совершила это очень опасное путешествие?

— Да, тетя. Я нарушила запрет и я сделала это в одиночку. Это действительно очень опасное путешествие, и дело не в том, что меня пытались перехватить по дороге нехорошие дяденьки. Я тоже с ними плохо поступила. Гораздо хуже то, что я узнала, побывав в будущем. Ты готова слушать?

— Рассказывай, чего уж там. Главное, что ты вернулась живая и здоровая.

— Так вот. Я побывала в 1950 году. Понимаешь тетя, ты своими разговорами и рассказами посеяла во мне сомнение в правильности моей веры в те идеалы, о которых нам говорили в школе, на комсомольских собраниях и… Короче, я решила узнать, как изменится жизнь людей за десять лет.

— Узнала?

— Да, но то, что я узнала, можно рассказать только самым близким людям. На будущий год, Гитлер нападет на Советский Союз, он сумеет захватить огромную территорию, дойдет до Москвы, окружит Ленинград. Война будет долгой и кровавой и закончится в 1945 году. Будут разрушены многие города, погибнут миллионы людей…

— Подожди. У нас же с Германией пакт о ненападении.

— Да. Но, тем не менее, произошло именно нападение 22 июня будущего года. Предотвратить это невозможно, поскольку все процессы уже запущены. Даже предупреждать товарища Сталина бесполезно, поскольку он получает такие предупреждения, но не хочет, а может быть, уже не может, на них реагировать должным образом. Я начинаю думать, что зная будущее, можно предотвратить одно локальное событие, но глобальные катастрофы предотвратить невозможно, даже если о них знать заранее.

— Значит, мне опять придется воевать. А я уж было собралась переходить в гражданскую авиацию. Ну, расскажи теперь, раз уж ничего нельзя предотвратить, что будет с нами в этой войне?

— Да я пробыла там очень недолго и почти ничего не успела узнать. Знаю только, что мы победим, Германия будет поделена на две части: западную и восточную. О том, что будет с тобой, моими родителями и мною я ничего не успела узнать, потому что пришлось быстро уносить ноги. Об этом вторая часть моего рассказа. А пока могу тебе признаться, тетя, что ты была права. Через десять лет, прекрасное светлое будущее не состоялось. Конечно, в этом виновата война, которую заранее никто не может предусмотреть. Люди живут лучше, чем сейчас, но есть и бедность и социальное неравенство, хотя официально это