Потом приезжему:

– Князь вас с вечера ожидал, барон Вожогра. Прошу вас немного подождать. Князь облачается после сна и скоро примет вас.

У этого самого Вожогры челюсть отвисла, когда он услышал, как порученец меня величает. Склонился в поклоне:

– Позвольте выразить вам свои извинения за неучтивость. Не знал, что обстоятельства столкнут меня с легендарным лордом Лесного Замка.

И чего ж ему на такие заковыристые слова ответить? Ну и брякнул по простецки:

– Позволяю.

И покраснел, когда барон неприкрыто ухмыльнулся во весь рот:

– Не смущайтесь, лорд. Вы молоды, вам простительны маленькие ошибки.

Ага, как же! Так я тебе и поверил! Ещё и посмеёшься за спиной с друзьями. И мне, будет время, припомнишь «маленькие ошибки». Посмотрим, каков ты окажешься, барон!

Тем не менее, я решил наплевать на незнание эикета и расспросить Вожогру:

– Барон, вы никого не видели? Может, обгоняли кого по дороге к замку?

– Я много кого обогнал, так спешил к князю. Кто вас конкретно интересует, лорд?

– Я жду своего брата. Тимоф… главный маг граф Гилон сказал, что он не совсем здоров, но скоро прибудет, и до сих пор его нету, – развёл руками.

Поднятые брови Вожогры продемонстрировали недоумение. Барон пожал плечами, пробормотав:

– Оборотень не совсем здоровый? Нонсенс! – и закатил глаза к потолку. Я тоже туда посмотрел. Чего это он?

Барон склонил голову к плечу, будто припоминая:

– В двух часах отсюда, ещё по темноте, я обогнал повозку в сопровождении нескольких оборотней, кажется. Во всяком случае, я узнал представителя оборотней – некого Ррыка из рода Щир, – непонятно хмыкнул.

Я облегчённо вздохнул. Не знаю, в каких отношениях с этим бароном вожак, а для меня самое важное, что брат скоро будет здесь.

Развернулся к выходу из приёмной, но спохватился – на всякий случай отвесил поклон Вожогре:

– Спасибо, барон, за известие.

По одобрительной улыбке барона понял, что сделал всё так, как полагается.

Снова развернулся к выходу из приёмной, но в дверь уже протискивался Тимофеичер.

– О, Лагор! Узнаю раннюю птаху. Опять с рассветом вскочил? Веришь ли, Вожогра, этот мальчик… Ох, извини, молодой человек – мой ученик и есть тот самый особенный оборотень!

– О, я слышал об исключительных талантах вашего ученика, уважаемый граф.

И что это за трёп? Нет, никогда я не научусь этикету!

Дёрнулся к двери, в которую уже вплывала разряженная Терула с опущенными глазками. Скромность, что ли, изображает?

– Мой мальчик… Ох, извини, дорогой лорд Лесного Замка, позволь тебе представить мою прекрасную дочь Терулу. Верно, ты её видел? Но сейчас ты можешь познакомиться с ней поближе.

Терула медленно подняла глаза и, узрев меня, побледнела.

Мой тон был холоден – Янсель не зря мне вчера продемонстрировал, как разговаривать строго и пренебрежительно.

– Мы очень хорошо и тесно знакомы с госпожой Терулой. Ей не понравилось наше знакомство настолько, что она решила не рожать нашего с ней ребёнка, – выдал я, гордо решив отплатить чистой правдой лживой красавице.

Какой же я был дурак! Моя «чистая правда» оказалась во сто крат хуже самой чёрной лжи…

У Тимофеичера вдруг резко посуровело лицо – глаза потемнели и заострились скулы. Он посмотрел на свою дочь пристально и непонятно – так, что Терула буквально посинела, испуганно сжавшись. Куда делась волшебная доброжелательность Тимофеичера ко всему и всем? От мага повеяло почти смертельным холодом. Это что такое сейчас происходило? Тролльская обратная сторона дара очарования?

Мне даже на какой-то миг стало жалко девушку. Хм-м… проходную недевушку. А вот и нарисовался таинственный папенька с заданием «окрутить особенного».

Тимофеичу мало того влияния, что он имел на меня. А ведь раньше я ему в рот заглядывал! И дальше бы слушался, не разобравшись в сути мага, если бы не встреча с Янселем. И, похоже, полутролль инстинктивно чуял, что я ускользаю из-под его влияния. Решил подстраховаться с помощью красавицы-дочери? А ведь чуть не получилось!

Я случайно подслушал не предназначенный для моих ушей разговор. А Терула просто ошиблась в опознании нужного объекта. И не она одна! И вот тщательно продуманная интрига разрушилась. А я ещё раз уверился в правоте Янселя – Тимофеичу ни в чём нельзя верить! Его хорошее отношение говорит только о том, что ты каким-либо образом вписываешься в его планы. Без учёта твоих интересов, конечно. Только для его, Тимофеича, пользы.

Похоже, то же самое соображение действовало и по отношению к собственной дочери. И то, что она, хорошо зная своего отца, дрожит и отступает от него подальше, однозначно говорило об этом. В глазах плескался ужас, губа закушена до крови – она даже не замечала тонкой струйки, протянувшейся по подбородку. Несколько красных капель уже упали на пышное кружево, обрамляющее глубокий вырез. А Тимофеичер, прищурив глаза, смотрел на дочь, на её ужас и метания…

Невольно стало жаль девчонку, даже пришлось мысленно себя одёрнуть. Что со мной стало, если б я поддался очарованию дочери Тимофеича? Что-что?! «Дойная корова»!

Оглянулся на других свидетелей сцены. Порученец с каменным лицом перебирал бумаги, демонстрируя, что происходящее его совершенно не касается. Вожогра с большим интересом наблюдал за дочерью и отцом. А ведь он тоже заинтересованное лицо – пришла в голову мысль. Только каковы его цели? Или он тоже стал жертвой похожей комбинации?

Ай, пусть разбираются между собой! Отец с дочерью друг друга стоят! Слава Сиянию, и спасибо моему невольному пренебрежению честным поведением, что позволило услышать разговор подруг. Зато избежал ловушки, а, может, и умнее стал!

***

Как хозяин замка, я обязан был присутствовать на завтраке с князем Светланом. Трапезничали в столовой комнате гостевого крыла.

Разглядывая убранство и вспоминая интерьер столовой в закрытой части, я сделал вывод, что столовой эта комната изначально не была. Видимо, её просто приспособили под эти нужды. И весьма давно, судя по стёршимся от времени некоторым элементам декора.

Интересно, Замок доберётся до переделки этих комнат? Как посмотрю, даже убираются здесь горничные, и до уровня чистоты Замка они не дотягивают.

За столом я чувствовал себя неловко под взглядами присутствующих. Кто глазел намеренно, стараясь смутить деревенщину, а кто пялился просто из любопытства. Тем более, что посадили меня по правую руку от князя.

По левую руку сидел хмурый Тимофеичер граф Гилон – главный маг. С чего он хмурился? Может, с того, что я его место по правую руку занял? Или до сих пор злился, что дочь ошиблась? А может, обнаружил, что накопители вдруг ни с того ни с сего опустели?