И, снег стряхнув, проходит вниз,

И там три лампочки зажглись

У ленинского гроба…

И после смерти Сталин оказался рядом с Лениным. «Я много раз до этого бывал в Мавзолее, – писал Константин Симонов, – и привык к этому давнему восковому десятилетиями отделенному от нас лицу Ленина. А лицо Сталина здесь, рядом, было не только привычным, но и до ужаса живым… закрытый стеклянною крышкой живой человек, живой и грозный…»

Новому политическому руководству страны он сильно мешал. Они испытывали мистический страх даже перед мертвым вождем. «Его пытались убить умолчанием, а Сталин напоминал о себе тысячами своих бронзовых, мраморных, гипсовых копий, стоящих по городам и весям страны, географическими названиями, глухим ропотом поклонников» (В. Тендряков. «На блаженном острове коммунизма». «Новый мир», № 9, 1988).

Сталин находился поблизости, когда они стояли на Мавзолее по большим праздникам. Он приходил к ним в тревожных снах.

Эти страхи ярко описал Александр Проханов («Господин Гексоген». Часть третья. Операция КАМЮ. М.: Ад Маргинем, 2002):

«В смуглом сумраке, на постаменте, накрытый хрустальным колпаком, освещенный красноватым светом лежал Сталин. Золотые пуговицы мерцали на военном мундире. Желтоватая кисть руки, выступая из широкого рукава, покоилась на груди. Седые усы были подстрижены и расчесаны. Пепельные волосы аккуратно уложены. В глазных впадинах, где были крепко сомкнуты веки, скопились коричневые тени. Он казался живым, спящим, с телесным цветом смуглых выбритых щек, розоватых, накрепко сжатых губ. В склепе было прохладно, работали неслышные вентиляторы, шла циркуляция воздуха. Приборы поддерживали температуру, давление, влажность. Казалось, лежащий под стеклянным куполом вождь был усыплен, подключен к искусственному дыханию, к искусственному кровообращению…

Сталин в стеклянной гробнице был живой. Дремал под легкий шум вентиляторов, в дуновениях прохладного воздуха, слегка освещенный рубиновым ночником. Голова его морщила подушку. Эполеты золотились на праздничном кителе. Наступит момент, когда вспыхнет яркий электрический свет, люди в белых халатах поднимут стеклянный колпак, сделают в желтую руку легкий укол. Сталин вздохнет, откроет глаза, начнет подниматься. И на Красную площадь, на гранитный брусок Мавзолея, приветствуя толпы новых, народившихся поколений, шеренги белоснежных спортсменов, колонны рокочущих танков, выйдет вождь, улыбаясь, помахивая рукой. И синее небо наполнится серебром голубиных стай…»

Время нахождения Сталина в Мавзолее было сочтено.

Много версий о том, как был перезахоронен Сталин. Достоверно известно лишь то, как принималось это решение.

Вечером, накануне дня закрытия XXII съезда КПСС, Хрущев собрал в своем кремлевском кабинете доверенных лиц и предложил им обсудить вопрос о выносе тела Сталина из Мавзолея. Его идея была такова: «Захоронить тело Сталина на Новодевичьем кладбище, где лежат его жена и родственники». Узбекский партийный лидер Мухитдинов пытался было возразить, что, мол, «у нас на Востоке тревожить тело усопшего – большой грех». Анастас Микоян сорвался и выпалил: «Не навязывай нам на съезде, Нуриддин, свои мусульманские обычаи!» Тогда Мухитдинов сказал, что если и перезахоранивать Сталина, то только за Мавзолеем. Большинство присутствующих сошлись во мнении, что на Новодевичьем кладбище могиле Сталина действительно не место, поскольку ее придется постоянно охранять от злоумышленников. Эта идея потом нашла свое отражение в известном фильме «Покаяние». Вспомнили, что за то время, пока Сталин находился в Мавзолее, на саркофаг вождя шесть раз (зафиксировано охраной) покушались бывшие «зэки» и родственники невинно расстрелянных. Различными металлическими предметами они били по сверхпрочному стеклу. Если после этого на нем появлялись мелкие сколы и царапины, то в Австрии (за 200 тысяч рублей) приходилось заказывать новую крышку саркофага. Хрущев был вынужден согласиться с доводами большинства. Тут же наметили комиссию по перезахоронению в составе пяти человек во главе с Н.М. Шверником. Членами комиссии стали: Мжаванадзе – первый секретарь ЦК Компартии Грузии, Джавахишвили – Председатель Совета Министров Грузии, Шелепин – председатель КГБ, Демичев – первый секретарь Московского горкома партии и Дыгай – председатель исполкома Моссовета.

Хрущев явно намеревался проделать эту операцию «руками грузин». Но Мжаванадзе его перехитрил. Наутро, на заключительное заседание XXII съезда КПСС, он явился с перевязанным горлом, театрально надсадно кашлял и совсем не мог говорить. Хрущев тоже был мастером театральных эффектов. Сначала на трибуну выпустили старую большевичку Д.И. Лазуркину, просидевшую около десяти лет в сталинских лагерях. Многим делегатам съезда Лазуркина была хорошо известна тем, что еще в 1955 году она направила в ЦК заявление, в котором описала, каким зверским истязаниям ее подвергали в НКВД.

Растроганная женщина поведала делегатам съезда о том, что ей приснился вещий сон, в котором она «как с живым» разговаривала с Ильичем, который пожаловался, что ему «неприятно» лежать рядом со Сталиным. «Правильно!» – поддержал ее репликой Хрущев. А дальше покатилось по накатанному. Выступил первый секретарь Ленинградского обкома партии Спиридонов. За ним – первый секретарь Московского горкома партии Демичев: «Московская делегация …целиком и полностью поддерживает предложение… о выносе саркофага с гробом И.В. Сталина из Мавзолея». Под конец заставили высказаться грузинского делегата Гиви Джавахишвили. В этой ситуации он был вынужден «согласиться с предложением о переносе праха Сталина в другое место».

«Съезд строителей коммунизма» открытым голосованием единогласно постановил: «Признать нецелесообразным дальнейшее сохранение в Мавзолее саркофага с гробом И.В. Сталина…» и утвердил состав комиссии по перезахоронению. Надо сказать, что подобные предложения шли снизу давно. В архивах хранится, например, такая записка одного из делегатов XX съезда КПСС: «Тов. Хрущев. После вашава сообщения. Достоен ли т. Сталин лежать вместе с Лениным. Член КПСС Сазонов» (сохранена орфография автора).

Хрущев был заранее уверен в том, что перезахоронение тела Сталина состоится, поэтому накануне уже отдал все необходимые распоряжения. Руководство операцией по переносу тела Сталина он возложил на начальника 9-го управления КГБ генерал-майора Николая Захарова. Генерал– лейтенант А. Веденин должен был подобрать в кремлевском полку надежных солдат для похоронной команды. Начальнику хозяйственного отдела комендатуры Кремля полковнику Тарасову вменялось обеспечить маскировку «мероприятия».

Художнику арсенала Савинову поручили изготовить широкую белую ленту с надписью «ЛЕНИН» для того, чтобы потом было чем закрыть на Мавзолее старую надпись.

В столярной мастерской Кремля (под наблюдением командира Отдельного полка специального назначения комендатуры Московского Кремля Конева) из сухих сосновых досок сколотили обычный гроб, обтянули его черным и красным крепом и отнесли в помещение под Мавзолеем, где размещалась лаборатория.

Начиная с 6 часов вечера (31 октября 1961 года) с Красной площади начали потихоньку вытеснять праздно шатающуюся публику и выставили плотное кольцо армейского оцепления. Всем объясняли, что ночью должна состояться репетиция военного парада.

Слева и справа от Мавзолея полковник Тарасов вместе с приданными ему солдатами лично установил заградительные фанерные щиты. «Лишь после этого несколько солдат Кремлевского полка начали копать могильную яму» («Московский Комсомолец», 5 марта 2003 г.). Тут же указывается, что могильную яму по дну и стенкам выложили бетонными плитами. Сомнительно, чтобы это можно было сделать без использования специальной подъемной техники. О ее наличии нигде не упоминается. Солдат же в похоронной команде было всего шесть человек. Потом, это потребовало бы определенного времени, а его как раз не было.

Со ссылкой на воспоминания Николая Захарова (ответственного за операцию перезахоронения Сталина) Интернет-газета («Press обозрение» от 14 марта 2003 года) сообщает, что перезахоронение Сталина было произведено в «обитую фанерой могилу». Это обстоятельство важно для обсуждения последующих событий.

В описании самой церемонии перезахоронения Сталина тоже